— Я еще точно не знаю, но…

— Говори!

То, что он услышал, действительно могло ввергнуть в панику любую мать.

…Уже приехав в свой салон и продолжая обзванивать по записной книжке сына его друзей, она наткнулась на свежезаписанный телефон какой-то Леры, и когда набрала семизначный номер…

Слушая сбивчивый рассказ Марины, Голованов только сейчас стал понимать, в каком состоянии она находилась все это время. Стресс? Пожалуй, слишком мягко сказано.

Телефонную трубку сняла какая-то женщина и тусклым голосом произнесла:

«Да? Слушаю вас».

«Лера?»

«Нет».

«Но мне бы с Лерой поговорить».

«Кто это?»

«Знакомая», — соврала Марина.

«Нет ее».

«А вы, наверное, ее мама? В какое время она будет дома?»

Тяжелое, почти осязаемое молчание и вдруг…

«Ее уже не будет дома. Леру… Лерочку… убили».

После этих слов мать Леры почти захлебнулась в рыданиях, и, когда ее немного отпустило, Марина успела спросить, даже сама не понимая, зачем она это спрашивает:

«Господи… когда… когда ее… убили?»

Тяжелое, очень тяжелое молчание и столь же тяжелый вздох:

«В понедельник».

В понедельник… В этот самый день пропал и ее сын. Подобных совпадений не бывает.

Исчезновение Димы Чудецкого приобретало уже совершенно новый окрас, и этого не могла не понимать его мать.

— Ты рассказывала об этом кому-нибудь еще кроме меня?

— О чем ты говоришь! — всхлипнула Марина, вытирая платочком глаза. — Единственный человек, которому я смогла бы это рассказать…

Она замолчала и вдруг вскинула на Голованова искаженное болью, заплаканное лицо:

— Помоги мне, Сева! Умоляю тебя! И если гибель этой девочки и мой Димка… Я… я не переживу этого. Помоги!

Голованов плеснул в бокалы по нескольку граммов коньяку, зажал свой бокал в ладонях.

— А кто эта Лера, не знаешь?

— Если бы знать! Ее руки продолжали дрожать, даже несмотря на выпитый коньяк, и она вновь с какой-то собачьей тоской в голосе попросила:

— Помоги, Сева! Я знаю, ты… ты сильный… ты все можешь.

«Можешь… Можешь, да не все», — грустно подумал Голованов, беря ее ладони в свои.

— Ты вот чего, прекрати распускать нюни и поезжай домой. Я же постараюсь выяснить, что это за Лера такая и что за этим убийством стоит. Может, твой Димка вообще к ней никакого отношения не имеет. Все, допивай свой коньяк и прикажи, чтобы тебя отвезли. Да не вздумай кому-нибудь еще рассказывать об этом.

Она всхлипнула снова и все с той же собачьей тоской в глазах посмотрела на Голованова:

— Но я… ты только пойми меня правильно, не думай, что я навязываюсь… Я… я не смогу одна оставаться дома. Я с ума сойду от всего этого.

— И все-таки поезжай домой, — настойчиво повторил Голованов. — А чуток позже приеду и я.

— А ты… ты бы не мог отвезти меня? — с надеждой в голосе попросила Марина.

Голованов не мог ей отказать.

Уже из машины Голованов позвонил Грязнову. Вкратце пересказал о случившемся и, не дожидаясь реакции Дениса на это не очень-то приятное сообщение, произнес негромко:

— Слушай, Денис, не мне тебя учить, но надо бы в МУР позвонить, Яковлеву. Может, и прояснится что-нибудь относительно этого убийства. Уж слишком непонятно все.

— «Позвонить»… — передразнил Голованова Грязнов. — Я-то позвоню, да только тот же Яковлев спросит у меня, чем же это вызван интерес частного агентства к убитой девушке. А что я должен буду ответить?

— Ну-у придумай что-нибудь, — присматриваясь к перебегающему улицу полупьяному мужичку, посоветовал Голованов. — Не впервой.

— В том-то и дело, что не впервой, — огрызнулся Денис. — Да только за это с нас с тобой когда-нибудь три шкуры спустят! А контору нашу прикроют как компрометирующую законопослушных, честных детективов.

— Денис…

— Ладно, диктуй адрес.

— У меня только домашний телефон.

— Диктуй.

Записав телефон Леры, Грязнов спросил:

— «Аризону» будем ворошить? Или все-таки подождать?

Голованов покосился на прислушивающуюся к разговору Марину и негромко пробормотал:

— А чего там ждать? Подключай! И еще вот что… активизируй, пожалуйста, Яковлева. Что-то не выходит у меня из головы эта убитая.

— Что… все-таки грешишь на пропавшего парня?

— Упаси бог! — все так же негромко пробормотал Голованов. — Однако на душе что-то тревожно.

— Принимай валерьяну, — напоследок посоветовал Грязнов и положил трубку.

Метров двести проехали в полной тишине, пока наконец-то не ожила Марина.

— Ты что… ты действительно думаешь, что мой Димка…

Свистяще-приглушенный шепот выдавал состояние женщины, и как мать ее в общем-то можно было понять.

— А ты что, не думала об этом, когда вытаскивала меня из офиса?

— Но я же… я же мать! А тут эта убитая девушка и ее телефон в книжке Димы.

— Вот и я о том же, — хмуро процедил Голованов. — Так что давай пока не будем ворошить эту тему, все равно она ни к чему не приведет, и дождемся…

— А он, этот самый Яковлев, надежный человек? — уже не слушая Голованова, перебила Марина.

— Надежней некуда, — хмыкнул Голованов. — Нынешний начальник МУРа. Протеже и преемник генерал-майора Грязнова.

— Как?! Твой Денис… генерал-майор? — окончательно ошарашенная услышанным, в детском недоумении приоткрыла рот Марина.

— Боже упаси, — усмехнулся Голованов. — Генерал-майор Грязнов — это дядя Дениса, в недалеком прошлом начальник МУРа, а ныне заместитель директора Департамента по борьбе с организованной преступностью. Есть еще вопросы?

Оставшуюся часть дороги проехали в молчании, и только изредка Марина касалась кончиками тонких пальцев лица Голованова. Да еще шептала что-то беззвучное. И непонятно было, то ли она благодарит его за то, что он столь близко к сердцу принял ее боль за сына, то ли… Уже почти отвыкший от искренней женской ласки и еще не познавший в свои-то годы той любви, когда зубами хочется рвать подушку — его жена даже в самые счастливые годы супружеской жизни умела проявлять такие чудеса хладнокровия в постели, что он даже в самого себя как мужика порой не верил, — он внимал этим прикосновениям, от которых на его щеке оставались, казалось, огненные пятна, и чувствовал, как на него накатывает какое-то новое или же совершенно забытое чувство.

Господи милостивый, в эти минуты, когда он почти на автомате вел свою старенькую иномарку, он, битый-перебитый командир взвода разведчиков спецназа Главного разведуправления Министерства обороны России, был благодарен жизни, что она свела его с этой женщиной. Как бы кощунственно по отношению к этой же женщине это ни звучало.