не наш ли это случай. Тот кивнул, сказав, что возможно вирус давно распространился, но коварные китайцы только что сообщили. У них с осени отмечается необычное течение гриппа. Что наши следят, но контагиозность не слишком высокая, из всех кто со мной общался никто не заболел. Так, что как обычно, охочие до сенсаций СМИ нагнетают.

Китай закрыл границы из-за эпидемии, в Японии арестовали лайнер.

Мы решали куда ехать, страны спешно закрывались. В Египет не хотела жена, в Турцию я. Сейшелы еще принимали, кагэбэшные деньги позволяли. Я купил билеты, заказал отель.

Мария Ивановна не возражала.

За нами приглядывали двое, и так демонстративно, что даже жена обратила внимание. Шутками и смехом мне удалось усыпить ее бдительность. Ребята занимали соседний сьют и косили под голубых, а может, и были голубыми. Но куда бы мы ни ехали в ресторан или на пляж на электрическом автобусике (гостиничные сьюты и бунгало разбросаны на большой площади и постояльцев туда-сюда возят на шестиместных электрокарах), они всегда были на сиденье за нами. Через пару дней мы к ним привыкли, как привыкли к винтажной металлической посуде, напомнившей пионерлагерное детство или к настольным вертячкам, движением лопастей отгонявших не в меру наглых птичек все время норовивших утащить еду прямо из тарелки.

Мы уже давно кивали и улыбались друг другу, как вдруг сомнительная парочка исчезла. Их не было за ужином, на следующий день за завтраком, и когда после завтрака мы ехали на принадлежащую отелю пристань кататься на парусной яхте, сиденье за нами было пустым.

Я даже забеспокоился и подумал, что возможно, есть смысл отложить поездку. Но белоснежное крыло паруса, шкиперская борода капитана – настоящего скандинавского морского волка, он был белым, в отличие от остальной команды, и золотые якоря на матросской форме самой команды, а также улыбка жены и ее глаза, блестевшие предвкушением удовольствия от прогулки, заставили меня пренебречь осторожностью и ступить на шаткую палубу.

Мы расположились в креслах на корме, рядом еще пара туристов, похожих на американцев. Стюард принес «Сингапур слинг» – фирменный коктейль отеля.

Чайки и летучие рыбы суетились над палубой, хлопал парус при перемене галса, яхта рыскала, идя против ветра, брызги долетали до наших колен, дельфины показывали спинные плавники у самого борта, в динамиках пел Джо Дассен. Капитан с трубкой в зубах стоял за штурвалом.

Я кивнул жене на пару за соседним столиком.

– Взгляни, на рожи, точно Малдер и Салли из кино. А где же наши ребята, как-то они от нас отвернулись сегодня.

– Ты про эту голубую парочку, что за нами везде ходит?

Я не успел ответить, ко мне обратилась девушка Салли. И обратилась по-русски.

– Дмитрий, хотим сделать вам предложение. Не буду терять время, перейду сразу к делу. Не только в России проводятся исследования, в которых вы принимаете участие, в других странах тоже. Мы предлагаем вам сотрудничество, – улыбнулась Салли, – на значительно более интересных условиях, чем у вас сейчас.

– Мы, это кто? – спросил я.

– Мы – это представители одной очень влиятельной страны, – теперь нам улыбался Малдер.

– Дим, что за хрень? – удивилась жена.

– Мы не требуем немедленного ответа, просто хотим, чтобы вы знали, что такая возможность существует.

Я задумчиво смотрел на Салли. Если бы это происходило лет тридцать назад, при живом Союзе, и когда я был наивным сопляком, я бы, наверное, согласился. Но сейчас? Оказаться среди угнетаемого белого гетеросексуального большинства? А скорее всего, быть похороненным на какой-нибудь секретной базе в пустыне Мохаве. Потому что иначе дамоклов ледоруб Троцкого…

– Если вы думаете, что я смогу поднять в воздух тарелку из ангара восемнадцать, то ошибаетесь, не смогу. Кроме того, моя дочь. Я бы не хотел получить по почте ее ухо или палец.

– Если вы согласитесь, мы смогли бы вывезти и вашу дочь. Иначе риск получить посылку, соглашусь, сохраняется.

– Ты с ума сошел? – жена очень выразительно на меня посмотрела.

– Но у дочери есть муж, у мужа родители, кот еще. Всех повезете?

– Мы постараемся решить проблему, но в случае, если решать ее будет смысл, – девушка улыбнулась.

– Простите, вас зовут Мэри?

– Если хотите.

– Я хочу Салли.

Девушка усмехнулась.

– Меня зовут Джейн.

– Ок, Джейн.

– Если с Катькой что-нибудь случится, я тебя убью, – прошептала жена. – Зачем ты им нужен?

– Они думают, что я инопланетянин, – шепнул я в ответ.

– Идиот! – взорвалась она.

– Не бойся, с нами ничего не случится, – попытался я успокоить жену.

– Дим, что за хрень? – спросила она. – Ты даже не удивлен.

– Потом объясню.

– Не ожидала от тебя подобного поворота.

– Сам не ожидал, – вздохнул я.

В воздухе нарастал гул двигателя. Я оглянулся. Яхту нагонял прыгающий на волнах глиссер. В нем махала руками наша сладкая парочка.

– А вот и привет с родины, – улыбнувшись Джейн, я кивнул на подлетевший к яхте катер.

– Мы тоже на тур, – крикнули по-английски парни, – чуть не опоздали, – перебравшись на борт, они помахали билетами.

– О, здравствуйте, – по-русски поздоровались они. – Рады вас видеть.

– Да, конечно, – кивнул я, – а то мы даже удивились, куда же вы пропали.

Вздохнув, Салли и Малдер тоже поприветствовали наших, мне показалось, что они знакомы.

Вполне мирно мы все вместе заговорили о погоде, дельфинах, прогулке и «Сингапур слинг».

Во время поездки я потихоньку рассказывал жене про рептилоидов, она в полголоса ругалась.

– Никогда не сомневалась, что ты монстр, – подвела она итог моему рассказу.

Чтобы нас не засадили в карантин, встречать в аэропорт прилетела Мария Ивановна, мы с ней обнялись, жена скривилась.

Я спросил у Демидовой, зачем понадобился американцам, у них, что своих рептилоидов нет?

Она ответила, что есть, но таких продвинутых нет ни у кого.

Жена просила дочери пока ничего не рассказывать, и что ей и самой придется привыкать к моему новому инопланетному статусу.

А Мария предложила написать рассказ про рептилоидов, вдруг кто-то еще проявится. Я согласился, засел за перо, контора затихла, в командировки не приглашала, но зарплату выплачивала приличную и регулярно. Жена была довольна, хотя иногда поглядывала с опасением. Рассказ мой ей не понравился, дочка, наоборот, сказала, что прикольно.

А потом мне пришла в голову идея проверить одну гипотезу. Я рассказал Марии про звездолет.

– Видел, где лежат остатки моего сбитого корабля. Даже могу приблизительно указать место. Правда, лежат порядка десяти тысяч лет, наверное, мало что от них осталось, но ведь что-то осталось. И лежат не в Египте, а на нашей территории, в районе Беломорско-Балтийского канала, можно поискать.

Демидова естественно заинтересовалась,