Ее большие зеленые глаза широко раскрылись.

– Прошу прощения?

– Нет, ничего, – сказал Том и вздохнул. – Наилучшей местью было бы показать Фарну, что именно он потерял. Найдите себе импозантного мужа, сбегите с кем-нибудь, вместо того чтобы лить по герцогу слезы…

– Ему будет все равно, – мрачно пояснила Гарриет. – Ему вообще на всех наплевать. Я хочу, чтобы он обратил на меня внимание.

– Ну, он безусловно вас заметит, если из-за вас его будут обсуждать в обществе, – сухо заметил Том. Он покачал головой: – Леди Гарриет, прошу вас, подумайте еще…

Она покачала головой.

– Если вы мне не поможете, – заявила она, – я просто найду кого-нибудь другого.

«А вот этого не нужно», – подумал Том. Ее сведения очень интересны. Они могут оказаться ему полезны. С другой стороны, втянувшись в это дело, можно обрести сложности, без которых он прекрасно обойдется. Однако Гарриет Найт – капризная и упрямая женщина. И она терпеть не может, чтобы ей отказывали. Если он не возьмется за ее дело, она найдет себе другого сыщика, а как раз в данный момент Тому очень не хотелось, чтобы кто-то, кроме него, рылся в делах Фарна. Они могли обнаружить, чем занимается Меррин. И могли узнать, что у него есть в этом деле свой интерес. И тогда разверзнется настоящий ад.

– Хорошо, – неохотно произнес он. – Я берусь за ваше дело.

Гарриет возбужденно заерзала.

– Есть только одна мелочь… – промурлыкала она.

Потом встала, подошла к Тому и прижала его к столу, прислонившись к нему своей большой, мягкой, теплой грудью.

– Я не могу заплатить вам, – пробормотала она.

Том старался не смотреть на ее сексуальную ложбинку.

– Я уже и так растратила свое последнее пособие. Так что… – она погладила его по груди, – нам стоит договориться о другом способе оплаты.

– Я так дела не веду, – прохрипел Том.

– А кто здесь говорит о делах? – Рука Гарриет скользнула по его бедру и ухватила промежность. – Как мило. – Она горячо дышала ему прямо в ухо. – Ты одарен не только хорошей смекалкой.

И не успел он возразить, как она поцеловала его. Дерзкий язычок сразу проник ему в рот, и все его протесты тут же умерли естественной смертью. Она целовала его жадно и страстно, ее руки сновали у него по груди, залезали в рубашку и ныряли под пояс.

А потом все кончилось – быстро и жарко. Оглядываясь назад, Том назвал бы это потрясающе невероятным. Гарриет толкнула его на стул и умело расстегнула его штаны. Затем уселась сверху и оседлала Тома. Том застонал так, что задрожали стекла, а с крыши с сердитыми криками взлетели чайки. Он понял, что на Гарриет вообще нет нижнего белья. Он стянул с нее платье, и великолепные груди теперь колыхались у него перед носом при каждом ее движении. Но Гарриет внезапно спрыгнула на пол, оставив его задыхаться от неутоленного желания. Однако сразу опять вернулась и наклонилась через стол, беззвучно приглашая его к себе. Том не замедлил принять это предложение. Он притянул Гарриет к себе за шелковые юбки и глубоко вошел в нее. Стол закачался, перья, чернильница и куча папок со всеми секретами посыпались на пол.

Чуть позже Гарриет со слабой улыбкой посмотрела на Тома.

– Первым у меня был камердинер моего опекуна, мне тогда было шестнадцать. – Ее глаза заблестели. – Боюсь, с тех пор у меня появилось пристрастие к низшим слоям общества.

«Она совершенно четко указывает мне на мое место», – подумал Том.

Она томительно медленно поцеловала его и ушла.

Тому понадобилось немало времени, чтобы вернуть себе способность соображать, и еще больше, чтобы привести контору в порядок и вытереть пролитые чернила. Когда он наконец снова уселся за стол и подкрепился стаканом бренди, его мысли вернулись к предполагаемому приблудышу Гаррика Фарна. Если Гарриет была подростком, когда умерла Китти Нортекс, значит, подслушанные ею разговоры о ребенке примерно совпадают по времени с убийством Стивена Феннера. У Тома был отличный нюх на тайны, и он интуитивно чувствовал, что оба скандала связаны между собой. Если сведения насчет ребенка похоронены так же глубоко, как дуэль с Феннером, будет очень трудно, хотя и не невозможно, их разыскать. Гарриет не ошиблась: он действительно лучший в своем деле.

Интересно, когда она вернется узнать, есть ли новости в расследовании. Том с нетерпением ждал новой порции платы. Он чувствовал себя чертовски удовлетворенным, хотя разум подсказывал, что смешивать дела с удовольствием, особенно связанным с ненасытной леди Гарриет, очень неосмотрительно. Но сыщик не жалел, что согласился на это. Правда, он понимал, что, расследуя дело Фарна, надо иметь ясную голову, но Гарриет оказалась чересчур соблазнительной. Она свалилась ему на голову как подарок судьбы во всех смыслах, а Том никогда не отказывался от возможностей, которые сами так и плыли в руки.

Том откинулся на спинку стула и посмотрел на реку. Он не сомневался, что справится с этой ситуацией, какой бы сложной она ни была. Меррин расследовала обстоятельства дуэли, и ею легко было манипулировать, потому что она ненавидела Фарна и хотела вершить правосудие. Сам Том был не слишком в ладах с последним понятием, он считал его смехотворно идеалистичным. Однако оно помогало ему иметь на своей стороне Меррин. Между тем Гарриет дала ему дополнительные сведения. Он изучит их и, возможно, найдет что-нибудь для себя полезное. А потом… Том припомнил свой грандиозный план. Возможно, он пошантажирует Фарна, если это будет соответствовать его целям. А может, даже позволит Меррин раскрыть обществу, что герцог – убийца. Получить такую власть, держать в руках судьбу герцогства – да, это будет отличный подарок. Все, о чем Том мог только мечтать. Он допил бренди. Сегодня на редкость удачный день.

Меррин быстрым шагом удалялась от королевской библиотеки, стук каблучков по мостовой отражал ее внутреннее смятение. Как Гаррик Фарн осмелился поцеловать ее; да еще так внезапно, что совершенно лишил ее разума. Этот надменный и дерзкий мужчина последовал за ней в библиотеку, разоблачил ее и бросил вызов ее планам. И ничем не показал, что сожалеет о смерти Стивена. Эта мысль причинила Меррин невероятную боль. Гаррик Фарн совершенно не сожалеет о трагедии. И уже за одно это он должен понести наказание.

Теперь у нее есть улика, еще один маленький кусочек мозаики, которая складывается в картину, отличную от официальной версии. Меррин торжествовала. Гаррик может обесценить ее расследование, может самоуверенно заявлять, что она не найдет доказательств, чтобы выставить его преступником, но она-то знает, что это не так. Девушка сунула обтянутую перчаткой руку в карман шубки, пытаясь нащупать маленький листочек бумаги с выписанными из газеты сведениями.

Но там ничего не было.

Меррин застыла как вкопанная. На нее тут же налетел юный клерк из юридической конторы. Он отскочил, извинился и наградил ее удивленным взглядом. Меррин не обратила на него внимания, она отчаянно обыскивала карманы, буквально выворачивая их наизнанку. Ничего. Пустые карманы были как издевательство.