клонится к закату, на открытой веранде маленького кафе, на грязноватой улочке, где-то в Неаполе, расположились за столиком три господина.

Один из них был одет в отлично пошитый, серый с искрой костюм и черную, шелковую сорочку. Дополняли его наряд черные, изящные туфли из перчаточной кожи и пурпурный галстук, украшенный золотым зажимом с громадным, голубоватым карбункулом. Запонки на его рубашке также были украшены несоразмерно большими, голубоватыми, сверкающими бриллиантами. Внешность господина не была приметной. Это был невысокий мужчина, среднего телосложения с коротко подстриженными русыми волосами, маленькими, прозрачно-серыми глазами и почти правильными чертами лица, искаженными множеством мелких морщин. Никто бы не обратил на него внимания в толпе, если бы не встретился с ним взглядом. Его близко-посаженные, пронзительные глазки смотрели на окружающих с подозрительностью ученого, наблюдающего за подопытными животными. Этот пристальный взгляд, вместе с не сходящей с его лица насмешливой, глумливой улыбкой, мог бы вывести из душевного равновесия любого.

Второй господин имел незаурядную внешность. Он, хотя был не намного выше первого, производил впечатление внушительное и даже пугающее. Его волнистые волосы цвета вороного крыла ниспадали до плеч и красиво обрамляли его мертвенно-бледное, красивое, как у Аполлона Бельведерского, лицо с застывшим на нем выражением горделивого высокомерия. Недвижность его тела и чела могла бы соперничать с неподвижностью скульптуры того самого Аполлона. Живыми на его лице были только его большие, блестящие, черные глаза, в которых явно, не скрываясь, выражались его сиюминутные чувства. Эти легко прочитываемые эмоции являлись лишь слабыми, импульсивными отблесками постоянной, напряженной работы его ума. Но они не могли полностью сгладить впечатления о глубоко таящейся в глазах этого господина усталости и бесконечной, невыразимой словами, грусти. Одет он был в бархатный пиджак темно-вишневого цвета и черные, атласные брюки. Его ослепительно белая сорочка, была отделана кружевами ручной работы. На ногах его были бархатные, фиолетовые туфли с застежками из кораллов красного цвета.

Третий господин был явно всех моложе, выше и крупнее. Большая, круглая голова с кудрявыми, рыжими волосами гармонировала со всем его округлым телом. Его можно было бы назвать полноватым «увальнем», если бы не быстрота и ловкость движений. Улыбчивое лицо этого господина со светлыми бровями, на которые бесцеремонно наваливался высокий, широкий лоб, с его крупным, плоским носом и узкими, извивистыми губами слегка напоминало змеиное. Одет он был в свободный, льняной костюм бледно-салатного цвета, в разноцветную, гавайскую рубашку, и коричневые сандалии на босую ногу. Его выпуклые, яркие глаза цвета морской волны смотрели на присутствующих с искренней радостью и благодушием. Он поднял фужер с шампанским и с нескрываемым удовольствием произнес;

— Господа, искренне рад нашей с вами долгожданной встрече. Надеюсь, я смогу убедить вас в ее важности, и вы сумеете простить меня, за то, что я оторвал вас от ваших дел.

— Мы тоже надеемся на это, уважаемый Питон, — произнес с насмешливой улыбкой «серый» господин.

— Давайте к делу, — недовольно сказал черноволосый красавец, допив шампанское.

«Серый» с иронией ответил ему;

— Иалдабаоф, не будь таким занудой и подкаблучником. Твоя Моргана может спокойно коротать вечность и без тебя.

— А почему ты, Сатана, не спешишь к своим грешникам. Они то уж точно смогут гораздо спокойнее коротать время без тебя — парировал Иалдабаоф.

— Прошу и настаиваю, чтобы вы вели себя прилично. Вы древнее и уважаемое божество, Иалдабаоф, сдерживайте, пожалуйста, свои эмоции, и не надо так гневно сверкать на меня глазами. При всем уважении, я сейчас главный на Земле. А ты, Сатана спрячь куда-нибудь свою блудливую улыбку. Ты вообще и по рангу ниже, и по возрасту моложе не только Иалдабаофа, но даже и меня.

— Вот тут ты ошибаешься, как там тебя звали Апоп или Апофис, или Тифон. Ты появился на свет, именно на этой планете, в Мисре, то бишь, в древнем Египте, только во времена правления первых фараонов. Мой же возраст равен возрасту мироздания. Я представляю часть той «темной» силы, которая противостоит Абсолюту с начала времен. Просто в разные эпохи меня называли по-разному, но всегда мы вместе с моими темными братьями боролись с властью Абсолюта. Вселенная должна быть очищена от этой плесени, которую называют органической, живой материей. Только высшие, иерархи и огненные архонты имеют право на существование в мире звезд. А то, что в эре Рыб, я оказался всего лишь противником одного из земных богов, так это моя временная подработка. У нас, как и везде во Вселенной, не хватает квалифицированных кадров. И извини, но мне «глубоко фиолетово» как ты пытаешься бороться со своей неуверенностью в праве на власть и, с этого момента, я буду называть тебя Апопом.

— Пусть так, но это не меняет положения вещей, вы должны мне подчиняться. Поэтому многоуважаемые «старцы» я призываю вас забыть свои прошлые грехи и сумасбродства, поскольку пришла пора совершать новые. Дело в том, что нам грозит Апокалипсис.

— Что ты имеешь в виду наш юный вундеркинд? — спросил Сатана, неприязненно отвернувшись от Иалдабаофа.

— Вы, конечно в курсе, что сейчас ось вращения Земли из-за ее прецессии повернулась относительно эклиптики галактики на угол, составляющий одну двенадцатую полного круга, описываемого ею, и заняла на ближайшие две тысячи лет новое положение среди зодиакальных созвездий, ее окружающих. В связи, с чем излучения звезд, вибрации или, точнее, флуктуации в межзвездной «пустоте» и гравитационные силы, действующие на планету, претерпели значительные изменения. Зодиакальное созвездие Водолей постепенно и неуклонно занимает место Рыб. А это значит, что пришло мое время.

— Как это так? Ты все перепутал рыжая башка. Водолей — это воздушный знак, а ты по-старому «стилю», являешься ужасным и великим, но водным божеством, — воскликнул с возмущением Сатана.

— «Все течет, все изменяется»… — весело произнес Питон, и его рыжие патлы превратились в светлые, гладко причесанные волосы, — считай меня горячим, всепроникающим паром, производным от кипящей воды. Кстати, Сатана, ты не мог не заметить нынешнего, явного демографического доминирования стран, не исповедующих христианство. Если посчитать население Азии и Африки вместе, то это составит 77 % от всего населения Земли. С учетом минусовой рождаемости в развитых, западных странах, верящих в Иисуса Христа, это доминирование будет только возрастать. Если же носители христианской веры вымрут на этой планете, то противостоять их богу уже не будет надобности и тебе придется искать новую подработку. Да, извини, «старичок», но не могу не позлорадствовать, что твои попытки сдержать Эрлика в его стремлении завладеть душами европейцев оказались, мягко говоря, не эффективными. А ведь формально, после последних выборов среди князей преисподних, он должен тебе подчиняться, — произнес Питон с радостной улыбкой

— Во-первых,