Лали точно знала, что пара бокалов алкоголя всегда делают мужчину добрее и мягче. Чудесно! Еще одна хорошая новость.

Волнуясь, она подошла к самому близкому к покоям принца укромному уголку – тяжелой бархатной портьере у окна коридора, и скрылась за ней.

Если принц ею заинтересовался тогда в парке, и она не прибежала к нему сразу в тот же вечер, должно было немного подогреть его интерес. Был, конечно, риск, что принц уже остыл, забыл и перестал её ждать, если вообще ждал.

Но судя по тому, что передала ей служанка, принц, направляясь к себе, каждый вечер кого-то высматривал и поскольку никого не приглашал, предполагала, что все же ждал именно её. А вчера и вовсе никто не пришел «что-то предложить» принцу, что очень сильно радовало Лали – её маленькие шалости убрали с дороги всех соперниц.

Конечно, сегодня может появится какая-нибудь новая, неучтенная конкурентка, но оставалась надежда, что принц все же ждёт именно её, Лали. Ещё бы ей самой не замерзнуть у окна в своём легком платьице.

Лали ждала довольно долго, но вот где-то в конце коридора, наконец, послышались приглушенные голоса. Вот стихли. А вот – едва различимые на ковровой дорожке шаги. Она выглянула из-за шторы и поняла – ОН!

Аккуратно шагнула из своего укрытия и, сцепив руки в замок перед собой, потупила взгляд. Принц, почти поравнявшись с ней, спросил тихо и мягко:

– Сударыня, вы хотите что-то мне предложить?

Лали подняла сияющие счастьем глаза и, увидев его довольную улыбку, надо полагать от встречи с ней, взволновано, но твердо сказала:

– Да!

Принц милостиво наклонил голову и предложил локоть, чтобы дама могла опереться.

– В таком случае, пройдемте!

И теперь выпускать из рук свою удачу девушка не собиралась.

А он прошел обряд Поиска, и любая женщина теперь могла отозваться в его сердце, и она не намерена была туда никого пускать, считая это место своим и только своим.

Поэтому сейчас, когда ни времени, ни возможности отодвинуть соперниц у неё не было, нужно было первой попасть принцу на глаза, а для этого нужно было знать когда он появится в замке.

Как это узнать? У кого?

Сидеть и ждать когда за ней пришлют, как ей посоветовал принц, она не собиралась – слишком много желающих на её место.

Еще слишком взволнованная после общения с секретарем, она никак не могла спокойно и здраво размышлять. А нужно было придумать способ встретить принца, нужно неприменно.

Разложить на каждом входе во дворец следящие заклинания, реагирующие только на принца? Нет, опасно. Отследит магическая безопасность замка такую её штучку, настроенную на особу королевской крови и все, конец её пребыванию здесь.

Это вам не служанок из строя вывести на пару дней, это принц, самая охраняемая фигура королевства. После королевы и наследника, конечно.

Самой дежурить у входов? Нелепо, да и не знает она, возле какого нужно дежурить… Или знает? Что там секретарь, этот хам, у неё выспрашивал? Через какой ход принц покинул дворец? Значит, и секретарю принц зачем-то очень нужен, и он его найдет первым. Может на Опрельского нацепить следилку, чтобы он привел к Дамиану? Тоже не пойдет. Его крепко берегут, почти как и самого принца, он одна из самых близких к наследнику фигур…

Лали вскочила и забегала из угла в угол, заламывая руки. О, великое Бесплодие!

Хотелось что-то делать, куда-то бежать, да хоть к гвардейцам, охраняющим покои принца, хоть к хаму Опрельскому. Хотелось кого-то трясти и требовать, чтобы всех женщин сегодня вообще выгнали из крыла принца, а лучше вообще из замка! А иначе будет большая беда. Она не может сейчас отказаться от реджи!

Девушка тяжело села на стул и даже не заметила, что в глазах стоят слезы, и костяшки пальцев закушены зубами до глубоких борозд.

– Барышня! Барышня! Что с вами? – служанка вошла в комнату.

Лали подняла на неё взгляд, сморгнула слезы – нельзя показывать слугам свои слабости. Взяла себя в руки, улыбнулась и проговорила:

– Всё в порядке. Принеси мне чаю на травах, того, что для хорошего настроения.

Служанка вышла, а Лали собралась и волевым усилием заставила себя успокоиться.

Паники всегда мешала думать здраво, а хорошая мысль сейчас была на вес золота. Итак, ещё раз. Принца будет ждать секретарь. Где будет ждать? Скорее всего у того выхода, куда проводила его сама Лали. Оттуда можно пойти куда угодно. Значит, нужно поставить на первом от входа разветвлении коридора кого-то, кто предупредит её о возвращении принца, а она уже побежит ему навстречу, и успеет встретить его до того, как он подойдет к тем самым злополучным коридорам, где могут поджидать соперницы.

Девушка судорожно выдохнула – вот это лучше, уже похоже на план. Кого можно поставить наблюдать за секретарем? Естественно, служанку!

И Лали села к бюро, чтобы набросать магическую формулу заклинания оповещения. На одну формулу ей вполне хватит той мизерной магии без всяких вспомогательных средств вроде воскурений, что подарили предки. Времени все равно уже не оставалось на долгую подготовку – принц может вернуться в любую минуту.

Лали казалось, что она все делает тихо и незаметно. Однако она просто не знала, что её действия привлекают чьё-то внимание.

А во дворце была одна пара глаз, что не выпускала её из вида ни на ужине, ни возле кабинета принца, ни даже на службе.

Эту девочку вообще никто, казалось, не замечал. Она была маленькая, бледная, с невыразительным несимпатичным лицом, единственной заметной чертой которого был по-лягушачьи крупный рот, который вместе с маленькими невыразительными глазками производил отталкивающее впечатление. Ну может, кому-то могли понравиться её светлые волнистые волосы. Но все эти черты не радовали саму их обладательницу – юную маркизу Перлу Инвиато.

Перла была похожа на свою матушку – фрейлину королевы Бенестарии: тот же тон волос, похожие черты лица.

Но если мать была красавицей с гордой осанкой и обворожительной улыбкой, то дочь была откровенно некрасива. Было ли дело в крови её батюшка, известного в стране посла, успешного дипломата, но отнюдь не красавца, или оправдывалось поверье о передаче красоты и талана через поколение. Но факт оставался фактом – Перла была некрасива.

И в свои шестнадцать она это понимала.

Свою непривлекательность она осознала довольно рано: её жалели няньки в детском крыле королевского замка. Она воспитывалась у них большую часть времени, пока папенька разъезжал по иностранным державам, а маменька служила королеве.

Дворцовая челядь норовила её приласкать или чем-нибудь угостить, когда ей удавалось ускользнуть от нянек и гувернанток. Как только она поняла это, то немного обрадовалась – кому не понравится любовь и внимание окружающих ?