— Ты можешь забыть о своей работе хотя бы на минуту? Мы целовались, Ребекка, и я хочу целовать тебя снова. И знаю также, что мы будем работать вместе.

— А затем я вернусь в Нью-Йорк.

Он поморщился.

— Не скоро.

Сердце Ребекки оглушительно билось. Можно позволить себе увлечься, но стоит ли? В конце концов, она испытает лишь боль. Она не должна мечтать о муже и семье. Слишком поздно.

— У меня есть работа, Митч. Моя карьера важна для меня.

Он стал серьезным, оттолкнулся от стены и встал перед ней.

— Ребекка, не позволяй работе заполнять твою жизнь целиком. Тебе надо иметь что-то еще в жизни. — Он глубоко вздохнул. — Богатство и почет не значат ничего, если тебе не с кем их разделить. — На его красивом лице появилась улыбка. — Предупреждаю тебя, Ребекка Валентайн, пока ты здесь, я постараюсь тебя в этом убедить.

Ребекка, как ни старалась, не могла выбросить последние слова Митча из головы. Она решила, что будет проводить меньше времени с семьей Такера. Однако Митч объявил, что они сегодня ничего не будут готовить, а поедут ужинать в город.

Ребекка пыталась уклониться, но когда Колби попросил ее: «Пожалуйста, поедем», — она не могла ему отказать. Дети забрались на заднее сиденье «рейнджровера», а Митч открыл для нее пассажирскую дверцу. На этот раз на ней были брюки, так что ей не пришлось беспокоиться о том, что ее ноги сильно обнажатся.

— Я думаю, брюки более подходят для внедорожника.

Глаза Митча блеснули, когда он придвинулся к ней поближе.

— Я немного разочарован, — прошептал он ей на ушко. — У тебя красивые ноги.

От его хрипловатого голоса холодок пробежал у нее по спине. Но прежде чем она успела что-нибудь ответить, он обошел автомобиль и сел на водительское место. Полчаса поездки были заняты разговором с детьми — обсуждали фильмы, которые они хотели посмотреть. Ребекка наслаждалась, слушая добродушную перепалку между детьми и отцом.

Вскоре они подъехали к паркингу семейного ресторана «Сельская кухня». Внутри было уютно, на окнах — шторы в деревенском стиле, на столах — нарядные скатерти. К ним подошла миловидная официантка лет сорока. На ней была белая накрахмаленная блузка и черные брюки. На груди — табличка с именем «Ванда». Она поставила на стол четыре бокала и улыбнулась.

— О, неужели это семья Такер! Что привело вас в город? Особый случай?

— Привет, Ванда, — сказала Грета.

— Привет, Ванда, — повторил за ней Колби. — Папа привез нас сюда потому, что мы устали готовить.

Веселые карие глаза обратились к Митчу.

— Так, значит, вы удрали от запеканок Мэгги?

— Нет, — сказал Митч. — Мы просто решили показать Ребекке город.

— Ну, это займет пятнадцать минут, — пошутила она и протянула руку Ребекке. — Привет, я Ванда Шоу. Мы ходили вместе с Митчем в здешнюю школу, но, похоже, он забыл, что меня надо представить. — Она вздохнула. — Думаю, придется мне посудачить с его матушкой во Флориде.

Ребекка заметила румянец, вспыхнувший на щеках Митча.

— Я Ребекка Валентайн. Я приехала сюда, чтобы помочь продвинуть на рынок мясо бычков на свободном выгуле.

— Как будто Ванда не в курсе, — заметил Митч. — Я уверен, Грета и Колби уже рассказали ей все, что она хотела узнать.

Ванда расправила плечи.

— Ну, люди приходят сюда, чтобы услышать последние новости города.

— Раз ты уже обо всем знаешь, принеси нам по гамбургеру, с полным гарниром. — Он взглянул на Ребекку. — Годится?

Она кивнула.

— И диетическую колу.

— Папа, а нам газированной воды, да? — сказала Грета.

Он задумался, затем кивнул. Они повеселели, и Колби сказал:

— Я хочу апельсиновой газировки, пожалуйста.

— А мне лимонно-лаймовую, пожалуйста, — добавила Грета.

Митч повернулся к Ребекке.

— Ты можешь заказать что-то еще вместо гамбургера.

Она почувствовала запах его туалетной воды. Он сидел слишком близко.

— Нет, мне нравится гамбургер.

— Я их очень люблю, — Колби нахмурился. — Но ненавижу лук. И Грета его тоже не любит, потому что от нее начинает дурно пахнуть и она не может целоваться с мальчиками.

Грета чуть не задохнулась.

— Это ложь.

— Нет, не ложь, — возразил Колби. — Ты это сказала Саре Петерсон.

Кровь разлилась по щекам Греты.

— Ты подслушивал под моей дверью! Папа!

Митч поднял руку.

— Мы не будем обсуждать это сейчас, но ты поступил плохо, Колби. Я поговорю с тобой дома.

Мальчик повесил голову.

— Хорошо, извини, Грета. Я больше не буду.

— Уж лучше помолчи, — с возмущением сказала сестра.

— Я вообще не понимаю, зачем кто-то целует девчонок, — пробормотал мальчик. — Глупо. Я никогда не буду делать это.

Ребекка едва сдержала смех. Митч повернулся к ней, но она уже не улыбалась.

— Когда ты будешь старше, сынок, то будешь думать по-другому. — Затем он повернулся к Грете. — И давно ты стала целоваться с мальчиками?

— Папа… я не… — широко раскрытые глаза Греты обратились к Ребекке за помощью.

Ребекка дотронулась до руки Митча, чтобы прекратить допрос.

— Я помню, что когда была в возрасте Греты, мы с сестрой все время болтали о мальчиках. Но это был всего лишь разговор, не более… — Ребекка с удивлением почувствовала, как Митч сжал ее руку. — Так обычно бывает у девочек. Мы мечтаем, фантазируем…

— А я мечтал лишь о скоростных автомобилях и лошадях, когда был мальчишкой, — сказал Митч.

Ребекка рассмеялась.

— Потому что мальчики взрослеют гораздо позже девочек.

— Да, папа, — сказала Грета. — Девочки в своей мудрости опережают мальчиков. — Она хихикнула. — Но примерно в двадцать один год мальчики в конце концов догоняют нас.

Митч с трудом мог поверить, что это говорит его дочь. Откуда она такое взяла?

— В двадцать один? Как ты об этом узнала?

Девочка округлила глаза.

— В «Пособии по сексу».

Прежде чем Митч успел прореагировать, Ребекка крепко сжала его руку под столом, а Ванда между тем принесла напитки. Ребекка отпустила его руку, и Митч сразу же отчаянно пожалел об этом.

* * *

Ребекка давно так не смеялась. Ей очень нравилось быть вместе с Такерами. Уже много лет она не чувствовала себя частью семьи. С того времени, как они с Рэчел перестали проводить лето с бабушкой и дедушкой.