– Твоя?! – Царь удивлённо вытаращил на него глаза. – Ты в своём уме, что же это ты удумал, блудень ты эдакий! Тебя ищут, найти не могут, а ты пропадаешь где-то с девкой и даже меня об этом не известил! А теперь ещё и в моей спальной зале решил свой блуд почесать, паршивец же ты несусветный?! Мало тебе сеновала, куда кухонных девок таскать, так сюда притащить её удумал?! Вот, я тебе сейчас задам! Думал, пока я в парадной зале водку пьянствую, самому поразвлечься с девицей на царской кровати?! Сейчас же выпороть тебя велю!

– Прошу тебя, успокойся, мин херц! Ты не так всё понял! Эта девица слышала…

– Слышала, – что? – немного сбавил тон царь.

– Про заговор против тебя, мой государь! – тихо произнёс Меншиков. – Я уже успел немного подсуетиться и кое-чего разузнать у неё.

Пётр Алексеевич, вновь услышав про заговор, изменился в лице и растерянно оглянулся на продолжающую стоять в двери девку. Потом лицо его покраснело от гнева, и он неожиданно резко схватил её за плечо и, сжав его до того, что та чуть не закричала, наклонился к искажённому от боли лицу девушки и зло выкрикнул:

– Говори что знаешь и не смей ничего от меня скрывать! На дыбу немедленно отправлю! Там с тебя с живой шкуру сдерут – во всём сознаешься, да ужо поздно будет!

– Не вели казнить меня, государь! Я всего лишь ненароком слыхала разговор тяти свого с чужим человеком!

Царь немного ослабил захват, но продолжал цепко держать за плечо свидетельницу.

– И что эти тяти продажные такого говорили про меня?

– Чужой человек сказал, что огненных змеев нужно непременно пускать заранее, когда ты, государь, ещё в санях будешь и ко дворцу не подъедешь. Он говорил тяте, что лучше всего это сделать, когда сани ещё не остановились, дабы медведи, что в твои сани запряжены будут, попущее испугалися бы и понесли их вместе с тобой, а там наверняка разъярённые звери тебя перевернут, ну а потом и загрызут до смерти!

Услышав о возможности быть растерзанным медведями, Пётр Алексеевич изменился в лице. Его крепкие пальцы до крови вонзились в тело девушки. Ещё немного – и затрещат её хрупкие кости. К нему тут же подскочил Меншиков и попытался успокоить царя.

– Мин херц, она совершенно ни при чём! Она лишь слышала разговор своего отца о готовящемся на тебя покушении и поведала о нём мне. Поэтому она сейчас здесь.

Пётр Алексеевич успокоился и отпустил плечо девушки. А у неё от боли слёзы из глаз хлынули полновесным ручьём. Девушка всхлипывала и прижимала руку к повреждённому плечу.

– Откуда ты её знаешь или тоже замешан в подлом заговоре? – сурово глядя на Меншикова, спросил царь.

– Понимаешь, мин херц, мы с этой девахой до того были, как тебе сказать…

Денщик замолчал, стал непонятно водить из стороны в сторону руками и морщить лицо, словно проглотил кислый ревень.

– Ты что, сейчас спал с ней на сеновале? – догадался царь.

– Ага! – облегчённо выдохнул Меншиков. – Ну, она во время этого всё что слышала и рассказала мне.

– Ну, пройдоха, Алексашка, ни одной бабы нигде не упустит! Даже во время пьянки и то у него это работает! – рассмеялся Пётр Алексеевич, и все облегчённо вздохнули. – Ладно, Франц, это твои люди – ты и разбирайся с ними сам! В твоих интересах сыскать всех ворогов прямо немедля, а ежели я передам сыск Ромодановскому, то тебе самому несдобровать будет. Ты повадки князя-кесаря хорошо знаешь! Сыщи мне всех, кто причастен к заговору, и приведи их ко мне сейчас же, али сам будешь вместо них отвечать передо мной за подлый заговор!

Адмирал тут же пулей выскочил за дверь и вместе с солдатами побежал во двор. Пётр Алексеевич подошёл к креслу и медленно опустился в него. Тяжело посмотрел на собравшихся в комнате соратников и грустно произнёс:

– Спокойно поработать не дадут, паршивцы! Небось снова моя сводная сестричка Софья и тут постаралась!

Наступила гнетущая тишина. Тут жалобно всхлипнула девица и сквозь слёзы дрожащим от страха голосом робко спросила.

– А мне теперь что делать?

– Ждать, когда твой хозяин Лефорт придёт ко мне со всеми ворогами! Мне нужно знать: кто на самом деле задумал сей паскудный заговор! А покуда всем ждать его возвращения! – приказал царь и устало закрыл глаза.

Прошло не менее часа, пока Лефорт вернулся в опочивальню царя. Всё это время государь безмятежно спал в кресле. Его соратники разместились кто-где сумел и просидели всё это время в абсолютной тишине. Они даже боялись пошевелиться, чтобы не потревожить сон государя. Когда дверь комнаты негромко скрипнула, царь моментально открыл глаза и подозрительно осмотрелся. Заметил на пороге вернувшегося Лефорта.

– А, это ты уже вернулся, – тяжело вздохнул Пётр Алексеевич. – Ну, привёл изменников?

– Нет, ваше величество! Отца девки нигде нет. Я лично со своими людьми излазил все возможные места, где бы он мог быть, но найти мне его так и не удалось!

– Значит, плохо искал! – гневно прикрикнул царь на Лефорта и стукнул кулаком по ручке вычурного кресла.

Та предательски хрустнула, и обломки с грохотом полетели на пол. Пётр Алексеевич удивлённо посмотрел на них, затем на свой кулак и усмехнулся. Лефорт стоял поодаль от царя с кислым выражением на лице. Кресло, как и пол, были сделаны из ценных пород дерева, привезённых для хозяина дворца из далёких заморских земель, и ему было искренне жаль чудесной вещицы. Пётр Алексеевич уловил настроение своего адмирала, встал с кресла и небрежно бросил:

– Не жадничай, Франц, новое кресло себе закажешь! Не хуже прежнего, аль я тебе мало денег из казны плачу?

Пётр Алексеевич исподлобья, хитро посмотрел на Лефорта, но тот лишь благоразумно промолчал, а государь уже потерял к нему интерес и подошёл к Николаю.

– Ты мне ранее сказывал, что искусству сыска лихих людей тебе пришлось за время пребывания в Европе научиться. Вот и проверим: не врёшь ли ты мне о своём полученном умении! Ранее я уже наказывал тебе продумать, как будешь охранять людей в моём Великом посольстве, но это всё потом, а пока приказываю тебе незамедлительно начать розыск заговорщиков. Выявишь их всех, до последнего человека. После чего подробно доложишь мне обо всём, что узнаешь: где, как, кто и зачем принял участие в этом непотребном деле? А затем я приму решение об их судьбе! Не выявишь – значит, ты ничему не научился в Европе, а лишь бесцельно проводил время в кутежах аль ты не тот человек, за кого себя передо мной выдаёшь! А это – уже весьма нехорошо, ежели обманом решил в моё доверие втереться! Намёк мой понял?

– Понял, Пётр Алексеевич, как же тут не понять? Нужно немедленно принимать все меры, чтобы найти зачинщиков. Но у меня нет никаких бумаг, подтверждающих, что мне тобой даны права на чрезвычайный сыск преступников. Кто ж из бояр без твоей бумаги всерьёз поверит, что именно ты уполномочил меня на розыск? – сокрушённо закончил Николай.