Адвокаты Prudential Securities и Graham переоценили свои возможности. Регулирующие органы Айдахо вновь одержали над ними победу.

После постановления Ливоде в борьбе Prudential Securities и регулирующих органов открылся второй фронт. В 9.53 утра 30 марта Ронда Блэр, штатный юрист SEC из офиса в Форт-Уэрте, отправила две страницы факсом в подразделение Prudential Securities в Далласе. Это была повестка о вызове в суд, адресованная юристу Джону Блюеру. Комиссия хотела получить документы, касающиеся Фреда Стораски.

Сотрудники отдела по правоприменению занимались расследованием проблем в далласском подразделении несколько месяцев. Они уже получили копии служебных записок менеджеров, где говорилось о том, что Стораска неуправляем. Члены комиссии встретились с Дугласом Шульцем, бывшим брокером и консультантом по арбитражным разбирательствам, который представлял несколько бывших клиентов Стораски. Шульц провел собственное расследование и представил SEC документы, полученные от Стораски. Повесткой отдел по правоприменению официально извещал Prudential Securities об официальном расследовании по делу Фредерика Стораски № MFW-586.

SEC развернула тотальное расследование деятельности фирмы. Офис в Форт-Уэрте занимался делом Стораски, офис в Вашингтоне — делом товариществ, а офис в Атланте изучал нарушения в региональных подразделениях фирмы в Атланте и Честерфилде, Миссури. В общей сложности расследование охватывало девять подразделений.

В самой SEC эту группу дел окрестили «Capt. Crab. II». Несмотря на заверения Шехтера во время переговоров по урегулированию дела Capt. Crab. много лет назад, Prudential Securities так и не сумела ввести надлежащие процедуры соблюдения законодательства. Проблемы, которые были порождены эйфорией, царившей в фирме в 1980-е годы, догнали ее.

Патрик Финли, заместитель главного юрисконсульта Prudential Securities, дочитал письмо от Уэйна Кляйна и потянулся за телефонной трубкой. Финли многократно заверял Кляйна, что фирма готова содействовать расследованию. Но теперь, в начале апреля, Кляйн написал, что, по его мнению, Prudential Securities блокирует расследование.

Кляйн хотел получить отчет Locke Purnell. Prudential Securities вновь отказывала ему, заявляя, что данный документ содержит конфиденциальную информацию, предназначенную только для адвокатов. Кляйн направил в фирму письмо, где спрашивал, следует ли трактовать их отказ как решение о прекращении сотрудничества. Финли усматривал в этом угрозу разрыва отношений с регулирующими органами Айдахо.

Финли несколько раз звонил Кляйну, но не мог застать его. Дело кончилось тем, что он продиктовал письмо, в котором заверял Кляйна, что фирма не отказывается сотрудничать, но это намерение не имеет никакого отношения к отчету Locke Purnell, конфиденциальность которого будет сохранена.

Письмо пришло в бюро по ценным бумагам Айдахо несколько дней спустя. Прочитав его, Кляйн направился в кабинет инспектора Мэри Хьюз. Он велел ей оставить все свои дела и просмотреть нормы, регулирующие право адвоката не разглашать информацию, полученную от клиента, чтобы оценить обоснованность позиции фирмы.

«Как мы поступим, если я выясню, что их позиция неправомерна?» — спросила Хьюз.

«Очень просто, — сказал Кляйн. — Мы подадим на них в суд».

Спустя несколько дней, 20 апреля, Prudential Securities подала иск против Национальной ассоциации дилеров по ценных бумагам (NASD), крупнейшей саморегулирующей организации в сфере торговли на внебиржевом рынке. Фирма требовала, чтобы суд отменил решение арбитра NASD, требующее представить отчет Locke Purnell Бойду Пейджу, адвокату из Атланты, специализирующемуся на операциях с ценными бумагами. Пейдж представлял Дональда Смита, бывшего клиента Стораски, который потерял более миллиона долларов на инвестициях в товарищества. Арбитра убедил довод Пейджа, что отчет необходим для доказательства конфликта интересов в подразделении, которое занималось товариществами.

Судебный процесс против NASD освещался в выпусках новостей по всей стране. Необычным было не только то, что крупная брокерская фирма пыталась воздействовать на саморегулирующуюся организацию силой, но и то, что сам иск противоречил арбитражно-процессуальному кодексу. По его нормам ни одна из сторон арбитражного разбирательства не может подавать иск ни по какому вопросу, связанному с делом, пока разбирательство не закончено. Но Prudential Securities попросту проигнорировала это.

«Мы всего лишь подняли юридический вопрос и хотим убедиться, что права адвоката не разглашать информацию, полученную от клиента, будут соблюдены», — заявил репортерам Уильям Эйхерн, выступая от имени фирмы.

Регулирующие органы штатов по всей стране считали, что все не так просто. Prudential Securities, тратя миллионы долларов на мощную юридическую поддержку, судя по всему, занималась сокрытием информации.

Несмотря на отсутствие отчета Locke Purnell, объединенная комиссия полным ходом вела сбор документов фирмы. К середине весны Prudential Securities передала ей массу документов, по большей части рекламных материалов и данных об инвесторах и сотрудниках. Коробки с документами поступали к Кляйну в Айдахо, и он потратил целую субботу, чтобы разобрать документы для отправки в другие штаты.

Документов о юридической и финансовой экспертизе товариществ было немного, и регуляторы попросили представить эти материалы. Через несколько недель Prudential Securities прислала несколько тоненьких папок. Сведения, которые в них содержались, были так скудны, что их не хватило бы даже на то, чтобы обосновать продажу автомобиля, не говоря уж о товариществах, которые стоили миллиарды долларов. Фирма явно что-то скрывала. Регулирующие органы потребовали более полной информации.

Лишь спустя несколько недель члены объединенной комиссии поняли реальное положение дел: юридическая и финансовая экспертиза и в самом деле проводилась спустя рукава. Фирма продавала ценные бумаги товариществ, не слишком беспокоясь об их результативности.

Одновременно объединенная комиссия поняла, что ей нужны доказательства, которые могут служить контраргументами утверждениям Prudential Securities о том, что большинство товариществ продавалось без нарушений. В суде будет недостаточно множества разрозненных фактов. Нэнси Смит из Нью-Мексико вызвалась составить опросный лист для десятков тысяч инвесторов по всей стране. Ответы должны были показать, сколько клиентов товариществ были адекватными инвесторами, а скольких ввели в заблуждение.

В апреле Смит услышала, что Джим Мориарти из фирмы Bristow, Hackerman, занимаясь судебным процессом по делу фондов роста, использовал опросные листы, которые были разосланы 5800 клиентам. Она решила позвонить ему, чтобы посоветоваться.

«Мы слышали, что вы составили для своих инвесторов опросный лист, — сказала Смит. — Мы собираемся сделать то же самое для инвесторов по всей стране и хотели бы выслушать ваши рекомендации».

Мориарти сказал, что опросный лист ему помог составить эксперт по статистике и опросам общественного мнения из Университета Райса. Он порекомендовал регулирующим органам тоже воспользоваться услугами этого специалиста.