троне Абхазии князем, который имел самые обоснованные права на два кавказских трона. Этим князем был молодой Баграт, или Багарат III, который по своему отцу Гургену и деду Багарату II Регвану был предполагаемым наследником царства грузинских Багратидов (Кларджета и Картли)[424], а по своей матери Гурандухт, дочери Георгия II Абхазского, а значит, сестре Тевдоса, имел право и на абхазский престол. Давит Таикский к тому же был лично заинтересован в воцарении юного Баграта III, потому что воспитал его при своем дворе, любил как собственного сына и должен был в конце концов сделать своим наследником. Кахетинцы, пытаясь воспользоваться возникшим беспорядком, осадили город Уплисцихе, который тогда был христианской столицей Картли (поскольку Тифлис по-прежнему оставался в руках мусульманского эмира). Давит Таикский одним своим приближением обратил кахетинцев в бегство. Он вернул Уфлисцихе своему протеже Баграту III, принял вассальную клятву эристава Иоане перед Багратом III и установил мир в этой стране (985)[425].

Итак, вмешательство Давита Таикского привело к концентрации власти в Грузии. Абхазией[426] продолжали править Багарат, или Баграт II (958–994), а затем его сын Гурген (994-1008), а юный Багарат, или Баграт III, сын Гургена, правил теперь Абхазией (985). После смерти Гургена (1008) Баграт III должен был надеть на себя сразу два царских венца – стать царем и багратидской Грузии, и Абхазии. Добавим к этому, что «Грузинская хроника» залилась неиссякающим потоком похвал, когда заходит речь об этом юном Багратиде: «Когда он был возведен в царский сан, все подчинились его приказам, потому что он достиг мужского возраста. Целых два года он управлял, организовывал, реформировал, поступая во всем как его дед (по матери) великий Георгий II (Абхазский) и, если мы смеем так сказать, действуя лучше его, потому что во всех вопросах он брал за образец своего воспитателя, великого куропалата Давита».

Здесь уместно также сказать, что Давит Таикский продолжал в моральном отношении быть опекуном своего воспитанника. Это было очень заметно, когда Баграт III захотел покарать картлийского эристава Рада, происходившего из той семьи Липаритов, которая с этих пор стала такой знаменитой[427]. Давит, считавший, что может пострадать из-за самостоятельного решения Баграта, как сказано в «Грузинской хронике», поспешно приехал на место действия, заручившись поддержкой своих союзников, армянских правителей. Странно, что царь багратидской Грузии, Баграт II Регван, завидуя своему внуку, царю Абхазии Баграту III, пошел против него, присоединившись к Давиту Таикскому. Но Баграт III сам явился к куропалату. Благодаря давней любви воспитателя к воспитаннику Баграт без труда развеял подозрения Давита, и тот разрешил молодому царю привести Рада к повиновению.

Так рассказывает об этом «Грузинская хроника». В ней, как обычно, участие в событиях армян упомянуто лишь как что-то второстепенное: армянские князья выступают лишь в скромной роли союзников Давита Таикского. Зато текст Асохика, всегда очень точного, когда дело касается этой эпохи, сообщает, что вмешательство царя Армении Сембата II имело решающее значение. И действительно, Давит и его временный союзник, царь Грузии Баграт II Регван из рода Багратидов, очевидно, находились в достаточно трудном положении за Курой, когда, переправившись через эту реку, обратились за помощью к Сембату II. Сембат вызвал к себе своего брата Гагика (позже ставшего царем Армении Гагиком I), и тот со своими воинами присоединился к нему у селения Дливек. Родственник Сембата Абас, царь Карса, тоже поспешно явился на помощь «со своим легионом, одетым в красное». Прибыли также и войска князей Васпураканских[428], сюникских и агуанских. Короче, против царя абхазов была собрана объединенная армия всех армянских земель, и возглавил ее царь царей из Ани. В «Грузинской хронике» упомянуто, что абхазы сразу запросили мира, но Асохик добавляет, что Давит Таикский потребовал от абхазов в качестве возмещения понесенных им из-за войны убытков крепость Сакурет возле Самшвилде, или Шамшулде, в области Гугарк, а потом подарил эту крепость царю Армении Сембату II, «чтобы засвидетельствовать свою благодарность за помощь» (437 г. по армянскому календарю, 24 марта 988 – 23 марта 989 г.).

При жизни Сембата II крепость Сакурет оставалась в составе Армении. Абхазы вернули ее себе лишь после его смерти.

Смерть Сембата II. Оценка его царствования

Сембат II умер в 438 году по армянскому календарю (24 марта 989 – 23 марта 990 г.). По мнению Асохика, «ему удавалось все и внутри страны, и вне ее, и он пресытился успехами и процветанием». Но этот же летописец упрекает этого царя в греховной гордыне, которая была так велика, что Сембат II в последние дни своей жизни совершил три ошибки. Асохик тут же перечисляет их. Во-первых, из-за пожара, который уничтожил в Ани царские амбары, где хранились запасы пшеницы и кормов на случай плохого урожая, арестовали сумасшедшего, хвалившегося, что он устроил это бедствие. Царь велел бросить хвастуна в огонь и запретил монахам хоронить его пепел, несмотря на их настойчивые просьбы. Вторая ошибка, за которую Асохик упрекает Сембата II, – что царь нарушил свое слово, разорвав союз с эмиром Гохтна, чтобы заключить союз с эмиром Азербайджана Абул-Хаиджой, которого летописец называет Саларом. «Преступая свою клятву, он отдал армянские войска в распоряжение Салара, чтобы помочь тому стать эмиром. И на этом ведущем под уклон пути его удержала лишь боязнь, что его предаст родной брат, Гагик». Третьей ошибкой царя была любовная связь с собственной племянницей (дочерью его сестры).

Нет сомнения, что любовная связь царя была достойна порицания, даже если не принимать во внимание его родство с возлюбленной. Но то, что он жестоко покарал поджигателей, уничтоживших амбары с запасами, вполне можно понять. А что касается разрыва договора с одним соседом-эмиром в пользу другого соседа-эмира, то в дипломатии того времени, бесспорно, можно найти много таких примеров и у мусульман, и у христиан.

На самом деле Сембат II был хорошим царем. Отмеченное Асохиком всеобщее процветание в конце этого царствования во многом было делом его рук. Но не в его власти было сдержать дробление страны на феодальные владения. В первую очередь монарх был не в силах противостоять губительной удельной системе, которая каждый день уменьшала царские владения (слова Асохика о двусмысленном поведении Гагика, брата царя, ярко свидетельствуют, как опасно было такое положение вещей). Но Сембат II, по крайней мере, смог сохранить царскую власть настолько сильной, что каждый раз, когда возникала необходимость, был в состоянии собрать под своим началом войска всех князей и второстепенных царей христианской Армении. Несмотря на малый размер своих собственных земельных владений, он сумел сохранить роль государства как сюзерена и