не нужной посредственностью, хочешь остаться никому ненужным и неизвестным, утопившим в глубине собственного страха свои способности?

— Н-нет, не хочу.

Запуганного расписанной картиной подростка едва ли не колотило от страха.

— Отлично! Ты молодчина, Криви, честно. Со временем, по мере получения опыта, ты начнёшь чувствовать непередаваемое словами чувство азарта, предвкушение охотника за редкой добычей. Ты станешь вершителем судеб, которые будут храниться в твоём фотоаппарате! Ты испытаешь ни с чем несравнимое чувство удовлетворения, когда после долгой охоты и засады на свою жертву, ты сделаешь тот самый, единственный удачный выстрел, точно в цель! И высший пилотаж мастерства фотографа, если тебя при этом даже не смогут обнаружить.

Восторженно-обволакивающий голос Астории слегка поскучнел, и уже спокойным деловым тоном она продолжила:

— Но всё это будет в том случае, если ты решишь идти по стезе профессионального фотографа-журналиста и дальше. Сейчас же у нас на носу самый обычный школьный бал, где вряд ли тебе встретятся опасные для здоровья ситуации. Правда, если, я повторюсь, если, на балу кому-то не понравится твоя работа и этот кто-то начнёт мешать честным школьным журналистам, то сразу же зови меня — я этот вопрос быстро решу. А как я решаю свои проблемы, в Хогвартсе, надеюсь, знают уже все. Так что всё у тебя будет хорошо, верь мне. У меня такое предчувствие, что на этом балу может случится много чего такого знаменательного, и у тебя будет уникальный шанс запечатлеть всё это на камеру. И очень даже может быть, что твоими фотографиями заинтересуется сам «Пророк». А что может быть лучшей рекламой для начинающего фотографа, как ни его фото, напечатанные в известнейшей газете волшебного мира? Так что не упусти свой шанс. Ну так как, ты в деле? Молодец, я в тебе ни секунды не сомневалась!

Тарахтящая, как из ПВОшной скорострелки, не дав парню ни секунды на раздумье и осмысление, туманница быстро обняла опешившего Колина, крепко прижав того на мгновение к своей груди, мельком успев заметить тень мелькнувшего недовольства на лице Браун. Отлично, значит, та уже считает Криви своим, осталось чуточку закрепить.

— Теперь ты, Лаванда.

Астория отстранилась от красного, как варёный рак, Криви, обернувшись ко второй участнице будущего журналистского дуэта.

— Ты — вторая немаловажная часть вашей журналистской пары (да, так будет лучше звучать для её планов). Если Колин является, образно говоря, охотником за добычей, то ты — хозяйка очага, которая эту добычу освежует, разделает, приготовит и предоставит на широкий суд общественности. И от этого твоего умения и будет зависеть итоговый результат ваших усилий, ведь любую добычу можно как испортить до полного неприятия потребителем, так и преподнести её так, что, будет казаться, что важнее и вкуснее этого ничего на свете нет.

Астория вдохновенно вещала, прохаживаясь перед застывшей парочкой заготовок под будущих акул информпространства магического мира. Её, в прямом смысле, несло. Образные сравнения будто сами собой выстраивались цепочкой в ядре, изливаясь затем на жаждущих откровений слушателей.

— Что важно для журналиста-публициста? Первое и самое главное: умение ориентироваться в ожиданиях публики — чего она хочет. К примеру, если ты попробуешь написать разоблачительную или хвалебную статью (тут совершенно неважно — какую) про какое-то третьестепенное событие или персонажа, то большинство читателей её просто не заметит — рядовому обывателю в такое не интересно вникать. Максимум — пробегут глазами за утренним чаем, и через пару минут не смогут даже сказать, о чём была эта статья. Для журналиста писать такого рода статьи — это дно профессии. Понятно, что они тоже должны быть, ведь значимые события происходят далеко не каждый день и газетные колонки должны быть заполнены в любом случае, но если вам придётся регулярно перебиваться таким писульками, значит, в вашей карьере что-то идёт не так. Хотя, скорее всего, в начале карьеры придётся писать и такие опусы, на них можно отточить собственный уникальный стиль, но именно что — вначале. Для журналиста-профессионала, гораздо выгоднее написать всего пару статей в месяц, но которые заметят, чем написать сотню, которые останутся не интересны никому из читателей. Да хотя бы вот, такой вопрос к тебе, Лаванда — сколько ты можешь назвать известных тебе современных журналистов?

Лаванда, и до того проявлявшая немаленький энтузиазм, оживилась ещё сильнее.

— Конечно, Кливленд! Рита Скитер, Варнава Кафф, Тобиас Мисслторп, — протараторив эти имена, она немного задумалась, видимо, перебирая известные факты в памяти и несколько неуверенно добавила, — ещё Ксенофилиус Лавгуд. Вот!

— Хм, — покачала головой Астория. — Вот тебе небольшой урок. Из всех названных тобой, фактически, эталонным журналистом является только единственная Скитер. Остальные — это главные редакторы своих изданий. Нет, они тоже выпускают статьи под своим именем, но больше промо-типа, а не информационные, или там обзорные. Разве что за исключением Лавгуда. У того, насколько мне известно, в штате журнала практически никого и нет — классический семейный подряд, так что он совмещает в своём лице несколько должностей. Прочие же, названные тобой — больше медийные личности, а не классические журналисты. Этот пример очень наглядно показал, что даже ты, интересующаяся этой темой, просто не замечаешь тех, кто пишет для объёма «проходные», — туманница взмахом палочки организовала в воздухе иллюзию этого слова, взятого в кавычки для большей наглядности, — статьи. А Скитер у всех на слуху из-за того, что она не замечена в написании рядовых заметок, и каждая её статья — это та или иная информационная бомба. К тому же она весьма эпатажная особа, которая в качестве привлечения внимания использует не только силу пера, но и свой внешний вид с манерой поведения.

— Да, — яростно закивала головой Браун.

Хм. Астория оценивающим взглядом задержалась на горящих фанатичным огоньком глазах Лаванды. Как говорится, диагноз ясен без дообследования и вскрытия пациента. Тут, в отличие от Криви, требуется не распалить, а немного пригасить пламя азарта, иначе будет бо-бо. Лаванда, подгоняемая нездоровым энтузиазмом и жаждой журналистской славы, может полезть куда не надо в самый неподходящий момент.

— Однако, — продолжила туманница менторским тоном, продолжая прохаживаться взад-вперёд, — тебе так же не следует забывать, что твоя обожаемая Скитер находится в неофициальном «чёрном» списке у большинства значимых личностей волшебного мира. Этот прискорбный факт известен даже мне, которая прожила в Англии всего несколько месяцев, и случись что — за её жизнь и здоровье я не дам даже ломанного кната. Более того, в такой сложившейся ситуации виновата исключительно она сама и её стремление любой ценой привлечь внимание читателей к своим статьям. Да, пока ей это удаётся, но, как я сказала ранее, у неё