– Сударь, положение изменилось. Немедленно уводите свой отряд.

– Вот как? А вы сами-то кто, сударь? – спросил герцог.

– Доктор Иоганн Фауст, к вашим услугам.

– Нет! – воскликнул Мак. – Не слушайте его! Я Иоганн Фауст!

Герцог де Шуазель окинул обоих насмешливым взглядом.

– Ну и дела, – задумчиво произнес он. – Два Фауста привозят противоречивые приказы. Вот что я скажу вам, господа. Я задержу вас до полного разъяснения всех обстоятельств. Эй, солдаты!

Несколько человек схватили лошадь Фауста и его самого. Знаменитый маг попытался вырваться, но его держали крепко. Мак, стоявший в стороне, понял, что события принимают неожиданный оборот и медлить нельзя. Он решил бежать, пока солдаты не добрались до него. С проворством зайца, удирающего от своры гончих, он метнулся через двор к коновязи и вскочил на коня. Вонзив шпоры в бока своего скакуна, он помчался прочь от городка Соммевесл, обогнув перелесок, где стоял конный отряд герцога де Шуазеля. Фауст, бьющийся в руках стражи, посылал ужасные проклятия ему вслед.

Эмиль Друэ, почтмейстер деревни Сен-Менехольд, сидел у окна своей спальни. Было довольно поздно, и жители деревни уже легли спать, однако Друэ глядел на дорогу не смыкая глаз: он ожидал гонцов из Парижа. Ночная прохлада и тишина была так приятна после дневных тревог! В Париже произошло столько важных событий! Революционный Комитет наверняка пришлет свежие новости. В тот день через деревню проехало множество карет со следами поспешно снятых гербов на дверцах и закутанных в плащи всадников, в которых за версту можно было узнать людей благородного происхождения. Все они направлялись к границе.

Постепенно мысли Друэ обратились к практическим вещам. Революция интересовала его прежде всего с обывательской точки зрения. Он начал размышлять о том, что станет с почтовой службой после революции.

Эмиль Друэ обладал философским складом ума. Вчера за обедом он сказал жене:

– Правительства приходят и уходят, а почтовая служба остается. В чьих бы руках ни находилась власть, почтмейстер всегда останется при деле.

Но теперь им овладели сомнения. Как быть? Революция – весьма ненадежная штука…

Полная луна освещала просторный двор перед трактиром, куда выходили окна почтовой станции. Несмотря на поздний час, люди ходили по двору; порой Друэ слышал топот копыт, которому вторило эхо в дальних холмах. Всадники бесшумно, словно призраки, появлялись из леса и выезжали на большую дорогу. Они не останавливались в трактире, не меняли лошадей. Они въезжали в деревню, чтобы, проехав по ее улицам, направиться дальше, к границе.

Мак въехал во двор и слез с коня, поправляя фуражку с кокардой – символом принадлежности к числу сторонников революции. Он огляделся по сторонам. Вряд ли он ожидал встретить здесь кого-нибудь в столь поздний час. Однако казалось, что он был слегка разочарован тем, что не увидел ничего особенного. Следом за ним появилась всадница на вороной лошади – это была Маргарита.

Подойдя к окну Эмиля Друэ, Мак негромко проговорил:

– Господин Друэ, я хочу показать вам одну чрезвычайно любопытную вещь.

– Кто вы такой, сударь? – спросил его почтмейстер, высунувшись из окна.

– Я, – ответил Мак, – посланник парижского консула. Я приехал из Парижа. Спускайтесь и идите со мной.

Сунув ноги в тяжелые деревянные башмаки и завернувшись в плащ, Друэ спустился по лестнице.

– Куда мы идем? – спросил он Мака.

– Следуйте за мной. Я покажу вам кое-что. Маргарита, подержи лошадей.

Мак повел почтмейстера по кривой и темной деревенской улочке, мимо конюшен, покосившихся заборов, отхожих мест и помойных ям, и вышел за околицу. Здесь проходила старая, заброшенная дорога.

– Зачем вы привели меня сюда? – спросил Друэ.

– Это окольный путь, по которому можно проехать мимо Сен-Менехольда, – сказал Мак.

– Но это же старая дорога. По ней никто не ездит!

Мак не хуже почтмейстера знал, что по этой дороге уже давно никто не ездит. Но он знал и другое: как раз в этот самый момент через деревню должна была проезжать королевская карета. Он специально увел Друэ из дому, чтобы тот случайно не выглянул из окна и не узнал короля. Он был уверен, что ему удалось предотвратить роковую случайность, помешавшую их величествам благополучно пересечь границу.

– Вы с ума сошли! – негодовал почтмейстер, ноги которого были мокрыми от холодной росы. – Какой дурак ночью поедет по этим ухабам?

– Да, путники обычно ездят по большой дороге, – сказал Мак, стараясь придать своему голосу оттенок таинственности. – Но тише! Неужели вы не слышите топота копыт? Кто-то едет…

И он сделал вид, что прислушивается. Удивленный Друэ замолчал. Вытянув шею, он завертел головой, оглядываясь по сторонам. Удивительно, какой силой обладает воображение, подумал Мак. Он мог поклясться, что слышит далекий топот лошадиных копыт. Звук становился все громче, словно всадники приближались… Нет, конечно, это ему послышалось!

– Да, теперь я слышу! – воскликнул Друэ.

– Еще бы! – сказал Мак, довольный своей удачной выдумкой.

Однако вскоре, к удивлению Мака, стук подков стал слышен совершенно отчетливо, и ухо могло даже разобрать пофыркивание лошадей, скрип колес и позвякивание рессор – королевская карета медленно тащилась по неровной, размытой дождями колее, порой наклоняясь так сильно, что, казалось, она вот-вот перевернется.

Молодая листва поблескивала в лунном свете; легкий ветерок качал верхушки деревьев. Друэ замер, приподнявшись на цыпочки и вытянув шею. Он глядел в ту сторону, откуда доносился лошадиный топот. Наконец из-за поворота показалась карета. Лошади шли почти шагом, осторожно обходя глубокие ямы на разбитой дороге. Почтмейстер заглянул в окошко кареты – и тотчас отпрянул в сторону со сдавленным криком, словно увидел призрак.

– Его величество! – воскликнул он.

– Что случилось? – спросил Мак.

Карета проехала мимо.

– Вы видели? – сказал Друэ, повернувшись к Маку. Голос почтмейстера дрожал от волнения. – Это же король Людовик собственной персоной! Я видел его в прошлом году, на приеме для служащих королевской почты. И королева тоже была вместе с ним!

– Вы, должно быть, ошиблись, – сказал ему Мак. – Вы приняли за короля кого-то другого. В Париже есть немало людей, похожих на него. Да и на королеву тоже…

– Нет-нет, – перебил его Друэ. – Это король и королева, я узнал их! Спасибо вам, гражданин. Вы вовремя привели меня сюда. Я должен вернуться в деревню и поднять тревогу!

Почтмейстер повернулся, чтобы идти. Мак не понял, что произошло, однако почувствовал, что нужно действовать быстро и решительно. Он вытащил из кармана тяжелый, туго набитый мешочек с песком – всякий опытный грабитель имеет при себе вещи такого рода – и когда Друэ повернулся к нему спиной, размахнулся и со всей силы ударил его по затылку этим мешком. Даже не вскрикнув, почтмейстер тяжело повалился в высокую сырую траву.