– Я?! Опоздала?! Не может быть! – королева повернулась к Илит. – Сколько времени?

– Около восьми, – ответила Илит.

– Когда я выходила из своей комнаты, мои часы показывали двенадцатый час, – сказала Мария-Антуанетта.

– А на моих часах, – сказал кучер, – три часа ночи!

Они растерянно переглянулись между собой; очевидно, все трое сейчас жалели о том, что в восемнадцатом веке люди еще не придумали единой системы измерения времени. Для Илит теперь было совершенно ясно, что досадная задержка возникла из-за путаницы во времени: Мария-Антуанетта пришла на свидание в одиннадцать часов по времени, принятому при французском королевском дворе, кучер назначил ей свидание в одиннадцать часов по «новому» времени, введенному в Швеции после реформы, а ее собственные часы показывали Универсальное Время, по которому велся отсчет событий в Мире Духов.

– Ничего не потелать, – вздохнул кучер, – фаше феличество сейчас садится в карету, и мы отправляться в путь. Но уже поздно, ошень поздно!

Мак вздремнул после трудного, наполненного тревогами дня в отель «Де Вилль». Но не успел он досмотреть свой первый сон, как кто-то весьма бесцеремонно потряс его за плечо.

– Кто здесь?.. В чем дело? – проворчал Мак. Он приоткрыл глаза – и вздрогнул, увидев прямо перед собой чьи-то румяные щеки и растрепанную бороду.

– Я гном Рогни, – пропищал тоненький голосок прямо у него над ухом.

– Да-да, – Мак сел на своей постели и протер глаза. – Мы с вами уже встречались. Что же вам нужно, уважаемый гном?

– Мне лично ничего от вас не надо, – ответил Рогни. – Но у меня есть новости для вас. Илит просила передать вам, что ей не удалось поторопить королеву. Она еще говорила о какой-то разнице во времени и о досадной ошибке, допущенной то ли ею самой, то ли королевой, то ли кучером, а может быть, всеми тремя вместе – я, признаться, толком не понял, в чем там дело.

– Черт возьми! – в сердцах воскликнул Мак. – Так, значит, королевская карета выехала слишком поздно и сейчас находится на пути в Варенны!

– По-видимому, так, – сказал гном. – Вам лучше знать. Меня, видите ли, никто не потрудился поставить в известность о том, что происходит.

– Я пытаюсь помочь королевской чете бежать из Франции, – объяснил Мак. – Признаться, я очень рассчитывал на то, что королева отправится вовремя. Я совсем не знаю, что мне теперь делать. Разве что достать где-нибудь поблизости лошадь…

– Лошадь? – переспросил его Рогни. – А зачем вам нужна лошадь?

– Чтобы добраться до Сен-Менехольда. Там мне представится еще один шанс вмешаться в историю и изменить судьбу Людовика Шестнадцатого и Марии-Антуанетты.

– А почему бы вам не отправиться туда, прибегнув к помощи магии? – спросил гном, наливая вина в кружку Мака.

– Я… я просто не знаю подходящего заклинания.

– А тот, другой, – он знал.

– О ком вы говорите?

– Да об одном смертном, которому я помог на реке Стикс.

– О Фаусте?

– Ну, да… так его звали все остальные.

– Я тоже Фауст, – вздохнул Мак.

– Вам лучше знать, – пробормотал Рогни себе под нос.

– Но он пытается занять мое… словом, выгнать меня с того места, которое я сейчас занимаю.

– Тем хуже для вас, значит, – задумчиво произнес Рогни. – Вообще-то я ничего не имею ни против вас, ни против него. Я выручил его из беды лишь потому, что это поубавит спеси у одного моего знакомого демона, сующего свой длинный нос в чужие дела. Этот рыжий дьявол обсчитал меня однажды и вообразил, что ему удалось так ловко меня провести и притом так дешево отделаться. А у гномов долгая память…

– И бороды, как мочалки! – прокричал прямо в лицо Рогни рассерженный Мак. – Проклятье! Как же мне успеть в Сен-Менехольд до прибытия королевской кареты?

– Надо выйти из гостиницы и достать лошадь, – посоветовал гном.

– Вы думаете, это так просто? – в голосе Мака прозвучали саркастические нотки.

– Лучше, чтобы это было как можно проще, – простодушно ответил Рогни. – А иначе хлопот не обберешься.

Мак кивнул:

– Вы правы. Мне пора идти.

Вскоре Мак уже скакал по ночному дремучему лесу на горячем жеребце, которого ему удалось добыть возле дворца Тюильри: Рогни указал ему на простоватого конюха, державшего в поводу отличного коня, и Мак забрал лошадь именем Комитета общественного спасения. Никто не осмелился перечить ему; никто не задержал его и не спросил, куда он направляется.

Мчась во весь опор, Мак мысленно торжествовал свою победу и поздравлял себя с удачной проделкой, благодаря которой ему достался отличный конь. И вдруг он услышал топот копыт за своей спиной, оглянулся – и тут же пригнулся к лошадиной шее, изо всех сил пришпоривая своего скакуна пятками. Хотя под Маком был быстроногий жеребец, лошадь у догонявшего его всадника была не хуже.

Погоня приближалась. Поминутно оглядываясь, Мак с тревогой глядел на темный силуэт, маячивший за его спиной. Незнакомец подъехал совсем близко; теперь его лошадь шла почти вровень с лошадью Мака.

Это был Фауст! Мак узнал его. Полы сюртука развевались за спиной мага, словно крылья нетопыря, шляпа съехала на лоб от ветра. Лицо знаменитого алхимика перекосилось в злобной усмешке, похожей на хищный оскал.

– Мы снова встретились, проклятый мошенник! – прокричал Фауст.

Некоторое время они скакали бок о бок. Мак с трудом удерживался в седле. Сумасшедшая скачка по ночному лесу, да еще когда по пятам гонится враг – не самое увлекательное из всех приключений, которые ему довелось испытать за всю жизнь. Фаусту, конечно, тоже было непривычно мчаться на бешеном коне, не разбирая дороги. Однако он сидел в седле как прирожденный наездник и уверенной, твердой рукой правил своей лошадью, успевая при этом еще поддерживать Елену, сидевшую позади него, подобно боевым подругам древних скифов, крепко обняв своего спутника за талию. Мак тоже вез с собой Маргариту; девушка молчала, зачарованная игрой лунного света, пробивавшегося сквозь темную листву. Таким образом, положение соперников частично уравнивалось: лошадь каждого из них несла на себе дополнительный груз. Но что касается напористости и самоуверенности – тут Маку до ученого доктора было куда как далеко!

– Сейчас же отрекись от всяких притязаний на мое славное имя! – прогремел голос мага в лесной тишине. – Иначе я покажу тебе, где зимуют раки! Я сотворю с тобой такое, что устрашит многие сердца и войдет в историю. Авось другим впредь неповадно будет зариться на чужое место! Все узнают, что значит моя воля! Только я сам могу стать властелином своей судьбы и судеб миллионов людей! Жалким тварям вроде тебя лучше убираться ко всем чертям, пока большие шишки вроде меня не начали стучать им по кумполу! Ты понял меня или нет?