Громов не сомневался, что его люди справятся.

Глава 68. КОНЕЦ БАТАЛЬОНА

Полковник Армии Восточного Союза Артем Ковалев воевал с первых дней войны, с того самого часа, как двадцатого мая 1941 года фашистская Германия напала на его родину. Тогда он был еще сержантом, командовал средним танком «Октябрьская Революция». Близость войны перед роковой датой ощущалась во всем — постоянные провокации на границе, полеты немецких разведывательных самолетов, якобы случайно залетавших на чужую территорию, скопление вражеских войск по ту сторону границы. Сержант Ковалев постоянно тренировал свой экипаж, и спуска ни в чем не давал. Его танк первым вышел за ворота казармы, когда батальон подняли по тревоге. Через полчаса, в первом же боестолкновении с дивизиями Гудериана экипаж Ковалева подбил два легких танка противника — те, с их слабой пушкой ничего не могли поделать с броней «Октябрьской Революции».

Однако успех отдельных командиров не смог переломить общую тяжелую ситуацию. Дезорганизация управления, отсутствие взаимодействия родов войск, провалы в тыловом снабжении — все это привело к тому, что армия откатывалась на восток. На третий день войны от всего батальона, в котором служил Ковалев, в строю остались только три танка — остальные были потеряны, причем большинство из них пришлось бросить из-за поломок и нехватки горючего. В отсутствии офицеров Ковалев принял на себя командование импровизированным взводом. На фронте царила чересполосица — танковые клинья немцев прорвались глубоко в тыл, с другой стороны, отдельные подразделения Красной армии, пытаясь выполнить приказ Троцкого о немедленном ударе по врагу всеми силами, переходили в контрнаступление. Взвод Ковалева прошелся по тылам немцев, сея там панику — действия танкистов оказались настолько смелыми и неожиданными, что их принимали за начало крупного советского подразделения силами не меньше танковой бригады. Ковалев, нанеся удар, мгновенно скрывался. Боеприпасы танкисты пополняли из брошенных машин — к сожалению, их было в достатке.

Рейд этот продолжался примерно две недели, а потом возможности пополнения боекомплекта стали иссякать. Ковалев принял решение пробиваться к своим. Сделать это ему удалось в районе Смоленска — тогда в город на своем знаменитом бронепоезде прибыл сам Главнокомандующий, Лев Троцкий. Председатель Партии выступал на митингах, думая, по примеру гражданской войны, изменить ход сражений зажигательными речами. К тому времени слухи о бесстрашных танкистах, кошмаре немецких тылов, достигли уже и советской стороны, и когда они вышли к своим, то оказались нарасхват. Троцкий вцепился в Ковалева и его ребят, и целую неделю им пришлось колесить по дорогам вместе с Председателем, являя собой живой пример героизма советских солдат. Потом, наконец, Троцкий отпустил их, присвоив Ковалеву звание капитана — теперь Артем на законных основаниях командовал взводом, который сам и сколотил.

Вермахт удалось сдержать только на Уральском рубеже, где началась долгая позиционная война. И вот теперь, в августе сорок пятого, Восточный Союз перешел, наконец, в наступление. К этому времени Ковалев уже командовал батальоном тяжелых танков «Лев», на которых с успехом боролся с немецкими «Тиграми» и «Пантерами».

Батальон Ковалева стоял в оперативном резерве фронта, в районе Перми, когда получил приказ срочно передислоцироваться в поселок Слободской под Кировым. Там Ковалев должен был ожидать дальнейших приказаний.

И такие приказания командир батальона получил — танки Ковалева включили в состав штурмовых групп, атакующих Котельничи. После двухдневных непрерывных боев город был взят. Немцы оборонялись умело, и победа досталась высокой ценой — пятнадцать «Львов» из двадцати двух получили повреждения, а три подбитых танка не подлежали восстановлению. Ковалев запросил два дня на ремонт, но командование не разрешило — надо было двигаться дальше, на соединение с войсками генерала Говорова.

Ковалев свел исправные танки, готовые выступить немедленно, в одну роту, вошедшую в состав группы войск, выступившей в направлении Шарьи. Остальные машины должны были присоединиться к наступающим войскам после срочного ремонта. Командование требовало ввести танки в бой как можно скорее. В итоге получилось так, что спустя двенадцать часов Ковалев на двух «Львах» выдвинулся вдогонку сформированной им роте. Остальные «Львы», несмотря на грозные окрики из штаба Тухачевского, все же не могли выдвинуться без минимального ремонта.

К концу сорок четвертого года все тяжелые танки Восточного Союза были радиофицированы, так что командир на марше имел возможность переговариваться с другими машинами. Дальность связи достигала сорока километров — это было неплохо, особенно если сравнить с первым годом войны, когда низкая надежность бортовых радиостанций, установленных, к тому же, только на командирских машинах, крайне затрудняло координацию действий.

Ковалев со своими двумя танками отъехал от Котельничей километров на десять, когда его вызвал штаб армии, располагавшийся в только что отбитом у немцев городе. Региональный штаб партизанского движения получил информацию о дислокации батальона немецких танков Т-4, недавно проведшего успешную атаку на тыловые подразделения наступающих войск Восточного Союза.

— Где и когда их видели? — спросил Ковалев.

— Два часа назад на проселочной дороге недалеко от поселка Свечи. Местные насчитали одиннадцать машин.

— Есть предположения об их задаче?

— Скорее всего та же, что и два дня назад — атака тыловых частей, — предположили в штабе.

— Согласен, — сказал Ковалев.

— Штаб армии получил приказ обнаружить и уничтожить противника. Решение задачи возложено на ваш батальон, — это был уже командующей армией, генерал Хвостов.

— Есть, товарищ генерал, — ответил Ковалев.

— Держите меня в курсе, — распорядился генерал, — и помните: нам нужно двигаться вперед как можно быстрее, чтобы соединиться с частями Говорова.

— Так точно, товарищ генерал.

Закончив разговор, Ковалев задумался. Одиннадцать машин — внушительная сила, несмотря на то, что каждая из них уступает «Льву»… Полковник развернул карту. До поселка, возле которого заметили немецкие танки, оставалось километров двадцать. Значит, немцы могут появиться в любую минуту. Связаться с ротой, отправленной к Шарья, полковник уже не мог — она уже была километрах в ста впереди, что превышало дальность радиосвязи. Оставалось два варианта — двигаться дальше с риском нарваться на немецкую засаду, или вернуться в Котельничи, чтобы усилить группу за счет отремонтированных машин: тогда уже немцы лишаться преимущества. Но темп будет потерян, и за эти несколько часов танки вполне могут покинуть район поселка. И где их тогда искать?

Едем дальше, решил Ковалев. Два «Льва против одиннадцати Т-4… Что ж, шансы всегда есть, если только грамотно ими воспользоваться.

Впереди показался поворот. Немцы могут быть где угодно — прямо за этим поворотом. Ковалев приказал остановиться и провел краткий инструктаж. Двигаться вперед теперь надо было со всей возможной осторожностью и смотреть в оба.

Командир батальона Т-4 Вальтер Курц оказался в своей стихии. Он