«Десять минут, — сказал голос Тревора Суитти. — Хе-хе, учитывая десятиминутную задержку передачи сигнала, когда вы услышите про эти десять минут, у нас уже всё заработает».

— Или не заработает, — сказал вдруг Роман.

Элли Смит с подозрением посмотрела на него:

— Что случилось? Раньше ты был уверен в успехе.

Роман криво усмехнулся:

— Не хочу раньше времени удивлять тебя, но связь с Землёй невозможна.

Тревор Суитти отчитывался:

«Запуск первого звена. Штатный режим. Запуск второго. Треть… Вашу мать! Что?»

«Третий аппарат вышел из строя, — спокойно отчиталась Мейронг. — Вероятно, проблема с модулем генерации…»

«Мы же проверили их все по сто раз! Не было ни одной ошибки».

— Ошибка не в аппарате, — пробормотал Роман.

— Откуда ты знаешь? — допытывалась Элли.

Акина и остальные не слышали этого, их уши были заняты завываниями Жерара Блие, который словно радовался драматическому повороту скучного запуска.

«Третье звено не отвечает, — продолжала Мейронг. — Запуск генерации на паузе».

«Будем чинить, — сказал Тревор. — Генерация червоточины возобновится после ремонта…»

— Нет, остановитесь все! — приказал Роман. — Отставить ремонт. Он не поможет. Тревор, слушай меня. Как только получишь моё послание, немедленно вернись на станцию. Ждите, когда вас заберёт космолёт. Мы никогда не сможем связаться с Землёй.

Все присутствующие в зале управления посмотрели на Романа. Дрон Жерара Блие повис перед его лицом, назойливо дёргаясь корпусом.

— Миссию с Малышом прекращаем. Повторяю, прекратить все попытки генерации. Подтверди получение приказа.

До Романа долетели приглушённые обрывки комментариев Жерара Блие:

«Аборт Малыша… Кто бы мог подумать… Столько лет работы! Почему же мы должны прекратить? Что произошло? Скидывайте свои варианты ответов на мою страницу в Locushost… Делаем ставки…»

Тем временем трансляция продолжалась. Тревор и несколько инженеров собирались вылететь на небольшом шаттле к повреждённому аппарату генерации червоточин, когда в ореоле красных огоньков вспыхнула звёздочка, за ней вторая и третья.

«Что ещё? Почему? Как это?» — Тревор сопровождал выкрики набором ругательств. Жерар Блие вынужден был поставить на трансляцию фильтр бранных слов.

Через полминуты от красного венца аппаратов осталась только половина.

Тревор бесновался, казалось, что его ругань раскатывалась по всему космосу. Роман понимал его злость, но уже не разделял её. После путешествия к шаттлу он будто потерял всякий интерес к проекту связи с Землёй.

Мейронг спокойно комментировала логи аварии:

«Модуль генерации на третьем аппарате выдал ошибку. Так как все аппараты с первого по десятое звено считаются головными, по которым настраиваются остальные, то ошибка передалась на них».

«Что за ошибка? — злился Тревор».

— Я же говорил, Трев, — сказал Роман. — Никуда лететь не нужно. Ждите, через пару сезонов до вас доберётся «Метрополия».

Не отвечая на вопросы окружающих, Роман телепортировался из комнаты управления на портальный кран космодрома. У него были уже такие высокие атрибуты, что за один раз мог телепортироваться на большие расстояния.

Сев на краю, свесил ноги вниз, дожидаясь Элли.

* * *

— Ты не удивлён аварией? — спросила Элли, выходя из воздуха и убирая костюм.

— Нет.

— Почему?

— Потому что запуск Малыша невозможен.

Элли пытливо смотрела на синтезана, чьё лицо ни капли не изменилось за прошедшие годы:

— Но… разве нельзя отремонтировать?

— Он опять взорвётся.

— Откуда ты знаешь?

Роман усмехнулся:

— Вселенная против. По крайней мере, эта Вселенная.

— Почему?

— Видишь ли, если мы свяжемся сейчас с Землёй, то это приведёт к тому, что не будет ни тебя, ни вашей версии будущего.

— А, ясно, — зевнула Элли Смит. — Парадокс.

— Вот именно.

— Но как-то ненаучно считать, что Вселенная разумна и мешает нам сломать её с помощью парадокса.

Роман рассмеялся:

— Не буду углубляться в детали, но есть высокая вероятность того, что Вселенная всё-таки разумна. У неё даже есть имя. И многим конспирологам это имя не понравится.

В этот момент Роману и Элли поступило срочное обновление данных по Малышу.

Тревор Суитти не успокоился. Так как ремонт аппаратов был невозможен, он начал расследование и быстро выяснил, что один из членов команды саботировал запуск Малыша. Будучи скрытым рамиресофилом, считал, что Земля — враг, и локусяне должны защищать планету от их нашествия.

«Так что это не ошибка системы, — сказал Тревор, — а злой умысел!»

— Молодец, что всё выяснил, — спокойно сказал Роман. — Но план остаётся прежним. Вы возвращаетесь на Локус.

«А Малыш?»

— Оставьте его до лучших времён.

Чтобы не слушать ругань Тревора, Роман отключил связь.

— Вот видишь, Вселенная тут ни при чём, — сказала Элли. — Обычный саботаж.

Роман усмехнулся:

— Лучший акт саботажа это тот, который скрывает не только истинного виновника, но и настоящую цель.

— Иногда я боюсь, что ты рехнулся, как эта ваша Жанна.

— Представь, как она сейчас радуется? Её бредовая теория подтвердилась. Хотя причина нашей неудачи вовсе не в том, что мы якобы в симуляции.

Элли присела рядом с Романом:

— Если мы не можем связаться с Землёй, то что нам делать?

— Мы не можем связаться с нею до тех пор, пока не прилетят люди из твоего времени, после этого парадокс исчезнет.

— Это не отменяет вопроса, что нам всем делать почти сто лет?

Роман тихо сказал:

— Я… я не знаю.

Ветер постоянно набрасывал светлые волосы Элли ей на глаза. Придерживая их рукой, она сказала:

— У нас есть ещё много времени, чтобы делать на Локусе то, что мы захотим. Пусть земляне откроют для себя планету, на которой живёт высокоразвитая цивилизация, а не колониальные осколки.

Роман неуверенно ответил:

— Опять строить? Тебе не надоело?

— Рома, я — биологический человек, лишившийся всех способов продлевать свою жизнь. Скоро мне будет шестьдесят лет. Но мне не надоело жить каждую секунду. Я хочу ещё.

— Опять что-то планировать, строить, решать… Будто я живу в бесконечной истории. А бессмертие делает эту историю страшнее.