– Тебя это волнует?

– Я бы предпочитал прожить весь отпущенный мне срок. Поэтому, если слова Оракула означали, что я не стану отцом… Не знаю. Это меня ничуть не изменило, но я до сих пор стараюсь об этом не думать. В моей семье никто не знает о предсказании. А если принять во внимание моего отца… возможно, и хорошо, что сам я не стану отцом. Я ведь совсем не знаю, как быть настоящим отцом.

– Позволь с тобой не согласиться.

Он усмехнулся:

– Возможно, я все это по-дурацки выразил. Если у меня и не будет детей, я… понял смысл твоих слов. В моем окружении есть те, кто хочет детей, и ради их детей, ради их семей… я сделаю все, что от меня требуется.

Казалось, Ясный День не соглашалась с его самооценкой.

– Ты добрый и заботливый. Ты любишь тех, кто тебя окружает. По-моему, этих качеств вполне достаточно, чтобы стать отцом.

– А как насчет взросления ребенка и стычек с ним, когда ему захочется тусоваться на вечеринках?

– Хорошо, – засмеялась она. – Это я как-то не учла.

Он слегка улыбнулся. Вокруг них неярко мерцали далекие звезды.

– Мне кажется, ты сильно взбудоражен, – сказала она.

– Я сегодня насмотрелся дерьма по самую макушку. С трудом засыпал, когда ты постучалась.

– Постучалась?

– Называй как хочешь. Ну, позвала меня.

– Хочешь, я расскажу тебе историю, которая поможет уснуть? – лукаво спросила она.

– Да, – ответил он, понимая, что ничего выдающегося не услышит.

– Тогда приготовься, – сказала она.

– Ты всерьез хочешь рассказать мне историю?

– А почему бы нет?

Жестом она попросила Рунна лечь. Он послушно лег и закрыл глаза.

К немалому его удивлению, Ясный День подошла и села рядом. Провела пылающей рукой по его волосам. Рука была теплой и мягкой, а прикосновение – осторожным.

– В незапамятные времена, – начала она, – когда Луна еще не охотилась на небесах и Солас не согревал тело Ктоны, когда Огенас еще не покрыла Мидгард водами, а Урда не переплела наши судьбы, в лесной чаще жила юная ведьма. Жила она в скромной хижине. Красивая, добрая. Мать ее очень любила, делая все, чтобы вырастить дочку благополучно. Девочка росла одна. Ее единственными спутниками были птицы, звери да журчащие ручьи…

Красивый, мелодичный голос Ясного Дня звучал в ушах Рунна как музыка. Она вновь провела рукой по его волосам, и он едва удержался, чтобы не заурчать от удовольствия.

– Ведьма становилась старше. Крепли ее силы, росла ее гордость. Однажды, когда матери не было, мимо проезжал странствующий принц. Восхитившись ее красотой, он немедленно пожелал, чтобы она стала его невестой.

– Надеюсь, у твоей истории счастливый конец, – пробормотал Рунн.

Она тихо засмеялась и слегка дернула его за волосы:

– Слушай дальше.

Он подвинулся и положил голову ей на колени. Огонь его не обжигал. Бедро Ясного Дня было мускулистым и в то же время мягким. А этот запах…

– Ведьму не занимали принцы. Ей не хотелось становиться королевой. Она осталась равнодушной к драгоценностям, предложенным принцем. Она хотела, чтобы ее полюбил юноша с чистым сердцем и чтобы они вместе носились по лесам. Однако принц не привык получать отказы. Он погнался за ведьмой, и не один, а со своими гончими псами.

Тело Рунна постепенно расслаблялось. Он вдыхал ее запах, наслаждаясь ее теплом и звуками голоса.

– Ведьма бежала, прося горячо любимый лес помочь ей. Лес ей помог. Сначала он превратил ведьму в лань, быструю как ветер. Но гончие не отставали, норовя окружить ее. Тогда лес превратил ее в рыбу, и она нырнула в один из горных ручьев. Однако принц соорудил запруду, готовясь ее поймать. Ведьма превратилась в ястреба и взмыла в небо. Но принц был опытным лучником и выпустил по ястребу стрелу с железным наконечником.

Рунн медленно погружался в сон. Он уже не помнил, рассказывали ли ему истории на ночь. Если и рассказывали, это было безумно давно.

– Стрела ударила ястребу в грудь. Там, где пролилась ведьмина кровь, выросли оливковые деревья. А когда ее тело коснулось земли, лес в последний раз ее преобразил…

Рунн проснулся. Он все еще находился на ментальном мосту. Ясный День лежала на своем диване и спала, укрытая пламенным одеялом.

Он встал и подошел к ней.

Огненная принцесса спала в ожидании рыцаря, который ее разбудит. Рунн вспомнил эту историю, всплывшую из глубин подсознания. Спящая принцесса-воительница, окруженная огненным кольцом. Только по-настоящему смелый воин сможет пересечь это кольцо.

Ясный День перевернулась. Рунн заметил сквозь пламя ее длинные волосы, перевесившиеся через боковую спинку дивана. Видение было мимолетным.

Он попятился, но она каким-то образом услышала его и резко села. Рунн вернулся на свой диван. Вокруг Ясного Дня вспыхнуло пламя.

– Что ты делаешь? – спросила она.

Рунн растерянно покачал головой:

– Я… я хотел узнать, чем кончилась твоя история. Я заснул на том месте, где ведьму в обличье ястреба пронзила стрела.

Ясный День вскочила с дивана и обошла вокруг, отодвинув диван подальше от Рунна. Похоже, он переступил очень серьезную черту.

– Не успела ведьма упасть на землю, лес превратил ее в кровожадное чудовище с когтями и клыками. Она порвала в клочья и принца, и его гончих.

– И это все? – спросил Рунн.

– Все, – ответила Ясный День и скрылась в темноте, оставив за собой лишь россыпь гаснущих углей.

48

Рунн расхаживал перед телевизором в гостиной Брайс, держа мобильник возле уха. Его пальцы крепко сжимали телефон, угрожая сломать корпус. Он был напряжен, но голос принца звучал спокойно:

– Понятно, Дек. Спасибо за поиски.

Брайс следила за лицом брата и, когда он закончил разговор, уже знала, каким будет его ответ.

– Безуспешно?

– Безуспешно, – ответил Рунн, опускаясь на диван. – Цепочка букв и цифр на руке Зофи ни на что не указывает и никуда не ведет.

Брайс устроилась рядом с Хантом на другом конце дивана. Ангел вел телефонный разговор с Исайей. Подчиненные Тариона на нескольких скутерах доставили спутников русала в Лунатион. Сам Тарион отправился на Голубой Двор для доклада королеве. Едва ли Речная Королева могла расшифровать значение цепочки символов на предплечье Зофи, но попытка не пытка.

Кормака ожидали тридцать сообщений от отца. Авалленский король интересовался местонахождением сына. Посему Кормак поспешил на виллу Короля Осени, дабы убедить его, а с его помощью и отца, что авалленский принц не потерялся. Просто он сопровождал Брайс в ее поездке в Нидарос.