Прошло достаточно времени, и опять жители селения устроили пляску. В последнюю, пятую, ночь Кушайди опять сказал брату:

— Старший брат, я пойду посмотреть на пляску.

— Не ходи. Там много народу, — отвечал ему брат.

— Я только постою у дверей и загляну внутрь. Я скоро вернусь.

Брат отговаривал его идти на пляску, но все было напрасно. В конце концов брат с неохотой отпустил Кушайди.

Скоро Кушайди вернулся, постучался в дверь и сказал:

— Отвори дверь, старший брат! Они убили кого-то во время пляски.

Брат отворил дверь и спросил:

— Что с тобой приключилось там?

Кушайди молча вошел в дом и лег на постель. Вскоре к братьям зашел сосед и сказал:

— Вы не спите? Там кого-то убили.

— Я схожу туда завтра, — ответил старший брат Кушайди.

На следующий день он пошел к месту убийства и опять узнал в стреле, которой был убит человек, свою стрелу. Люди не знали, кто убийца, и похоронили убитого. Однако некоторые тоже признали стрелу старшего брата Кушайди.

Некоторое время спустя другой человек устроил пляску Духов. Несколько ночей продолжалась пляска. В последнюю ночь Кушайди сказал брату:

— Старший брат! Я пойду посмотрю на пляску!

— Не ходи. Там опять кого-нибудь убьют.

— Ну что ты! Я просто постою снаружи и послушаю.

Старший брат поддался на уговоры Кушайди и отпустил его, наказав возвращаться поскорее.

Кушайди ушел, но вскоре вернулся и сказал старшему брату:

— Открой мне дверь! Там опять убили танцора.

— Я же предупреждал тебя, чтобы ты не ходил, а ты меня не послушался!

— Открой же скорее!

Брат поднялся и отворил дверь. Вскоре пришел сосед и сообщил об убийстве.

— Завтра я схожу посмотреть, — ответил ему старший брат Кушайди.

На следующий день он пошел к месту убийства. Все мужчины селения уже собрались там и рассматривали оставленную убийцей стрелу.

Старший брат Кушайди осмотрел стрелу и подумал: «Это моя стрела». Он вернул стрелу и пошел домой. Люди тоже узнали его стрелу, и ни у кого не оставалось сомнений, что убийца — старший брат Кушайди. Никому не пришло в голову подозревать самого Кушайди. Убитого похоронили.

Некоторое время спустя пляску Духов затеял сам вождь племени. На пятую, последнюю, ночь пляски Кушайди сказал брату:

— Старший брат! Я схожу посмотреть на пляску.

— Нет, — ответил ему брат. — Не ходи. Ложись спать.

— Нет, я пойду.

— Там слишком много народу.

— Я буду смотреть сверху, через дымоход.

— Не ходи.

Но Кушайди настаивал, и старший брат в конце концов перестал его уговаривать и сказал:

— Иди! Но я не открою тебе, когда ты вернешься.

— А ты не закрывай дверь. Я очень скоро вернусь.

Кушайди вышел из дому и поспешил к месту проведения церемонии.

Вернулся он только под утро с известием, что вождь убит. Вскоре после него пришел сосед и подтвердил весть. Старший брат вскочил и спросил Кушайди:

— Неужели ты убил нашего вождя?

Кушайди не мог скрыть радостного возбуждения.

— Да, конечно я, кто же еще мог это сделать?

Братья собрали все свое оружие, спустились к реке и сели в каноэ. Отплыв на некоторое расстояние, они заметили за собой погоню. Кушайди поднялся во весь рост и крикнул преследовавшим их соплеменникам:

— Эй! Подплывайте ближе!

Подпустив преследователей поближе, он выстрелил, каноэ перевернулось, и все утонули. Так он расправился со всеми, кто участвовал в погоне.

Братья плыли и плыли, не знаю куда, и в каком-то месте сошли на берег. Они поднялись по берегу и вышли к ручью.

— Как называется этот ручей? — обратился Кушайди к старшему брату.

— Не спрашивай. Если я скажу, пойдет дождь.

— Ну все-таки, как он называется?

— Ну что ж. Он называется Акалкалакал.

Тут Кушайди крикнул:

— Это ты, Акалкалакал?

— Сейчас пойдет дождь, — сказал брат.

Братья пошли дальше. Они стали устраиваться на ночлег, но пошел дождь, вода в ручье поднялась, и, как ни старались братья забраться повыше, вода прибывала и преследовала их. Утром Кушайди утонул. Старший брат целый день сидел и горевал:

— О мой бедный младший брат! Что же мне делать? Я теперь совсем один.

Однако вскоре Кушайди пришел в себя и подошел к старшему брату2.

— Почему ты бросил меня в воду? — и он прицелился в старшего брата из лука.

— Я не бросал тебя. Мы оба оказались в воде. Я тебя предупреждал, что это коварный ручей.

— Ну что ж, хорошо.

Кушайди подошел к ручью и сказал:

— Ты больше не будешь так поступать. Отныне твое имя будет просто Акалкалакал.

И братья отправились дальше. В дороге Кушайди сказал:

— Старший брат, я хочу есть!

— Подожди меня здесь. Я попробую подстрелить что-нибудь.

Он пошел вперед и вскоре увидел оленя с рогами. Он убил его и перетащил к тому месту, где оставил брата.

— Поешь. Возьми кусок с собой, это будет твой обед.

Сам он взял рога, поджарил их на огне и съел костный мозг.

Кушайди посмотрел на брата, и ему стало завидно. «Он ест костный мозг, и жир стекает с его подбородка. Как вкусно!» — подумал он и сказал:

— Ты дал мне самые плохие куски, а себе взял самые хорошие.

— Возьми мою часть, — ответил ему брат.

Кушайди взял кусок брата, но не мог жевать твердые рога, потому что зубы у него были слишком слабыми. Он рассердился и швырнул рога в брата. Они кончили есть и отправились дальше.

Они пришли к озеру. Старший брат сказал Кушайди:

— Не смотри на озеро. Это плохая примета.

Кушайди не послушался его совета и взглянул на озеро. Он увидел там уток.

— Дай мне лук, — попросил он старшего брата.

— Эти утки несъедобные. Они дурная примета.

Кушайди тем не менее взял лук и подстрелил утку. Она осталась на воде, и Кушайди вошел в воду, чтобы достать ее. Однако ему никак не удавалось ее схватить.

— Оставь, тебе не достать ее.

Кушайди не послушался, прыгнул в воду и поплыл — все дальше и дальше от берега. И вот, когда он уже ухватил было утку, он захлебнулся и утонул.

Старший брат сел на берегу и решил не уходить от озера сразу, а остаться там на несколько дней. А наутро он увидел своего брата живым и невредимым! Тот был ужасно сердит.

— Я готов тебя убить! — набросился он на старшего брата.

— Я ведь говорил тебе, что это плохое озеро.

Со временем гнев Кушайди утих, и братья отправились дальше.

Они шли и шли, и вдруг впереди сверкнула молния.

— Будет гром, — сказал старший брат.

— Где?

— После молнии всегда бывает гром.

Вскоре они услышали раскаты