перестрелку, так как абхазцы не имели никакой поддержки со стороны других своих единоверцев. Из них только карачаевцы проявляли иногда свою симпатию к абхазцам и туркам, занявшим Сухум. Вообще, горцы Баталпашинского отдела, боясь за свои семейства и имущество и стесненные присутствием казаков Хоперско-Кубанского полка и 9-го пластунского батальона, зорко следивших за всем происходившим в аулах, оставались довольно спокойны, за исключением нескольких мелких хищничеств и краж, а также передачи абхазцам старого оружия и боевых припасов, добытых на ярмарках, базарах и в разных местах. Замыслы абхазцев, способствовавших всеми силами туркам, были весьма широки; да и сами турки полагали, что с помощью их они могут наделать больших бед русским на Кавказе. Так, абхазцы посылались турками в Карачай для переговоров с знатными туземцами, чтобы склонить их на свою сторону, причем турки намеревались вторгнуться или в Карачай, или через Абхазию в Кубанскую область; этот дерзкий план был сообщен даже султану. Но все это осталось лишь одною мечтою, и абхазцы понесли должное наказание за бунт.

22-го июля была произведена рекогносцировка Марухского ущелья и перевала, где учредили пост Шереметевский, который заняли 2 сотни 9-го пластунского батальона и 4-я сотня Хоперско-Кубанского полка. Затем части эти вошли в состав Марухского отряда генерал-майора Бабича, который, 26-го июля, сосредоточился в станице Кардоникской. 12-го августа генерал Бабич выступил к Сухуму. Перейдя главный Кавказский хребет через Марухский перевал, отряд спустился на южный склон и двинулся по направлению к Сухуму, вблизи которого, 19-го числа, авангард имел жаркое дело с турками, уже покидавшими этот город. На другой день отряд занял Сухум, где простоял некоторое время, пока не пришли туда другие войска. После того Марухский отряд вернулся назад тем же путем и 10-го сентября был расформирован.

В начале декабря 1877 года 3½ сотни Хоперско-Кубанского полка сосредоточились в станицах Невинномысской и Баталпашинской, а остальные 1½ сотни до марта 1878 года занимали посты в нагорной полосе. Наконец, к 28-му августа 1878 года, весь полк собрался в Баталпашинске и 1-го сентября был окончательно расформирован. Бердановские ружья, котлы, сигнальные трубы, мастеровой инструмент и прочее имущество все было сдано в управление Майкопского военного отдела, а казаки распущены по домам. Офицеры и нижние чины получили темнобронзовые медали в память турецкой войны 1877–1878 гг.

Теперь остается проследить боевую деятельность 1-го Хоперского полка, который в апреле 1877 года имел следующее квартирное расположение: 1-я, 2-я, 3-я и 5-я сотни занимали посты Ванкской, а 6-я сотня посты Аралыхской кордонных линий; 4-я сотня находилась в гор. Шемахе в распоряжении бакинского губернатора. Кроме того при штабе полка состоял и полковая учебная команда и сборная сотня для караулов 663).

В конце 1876 года, когда стали носиться только слухи о войне с турками, и в Закавказье начали прибывать казачьи полки, хоперцы 1-го полка почему-то были уверены, что попадут с кордона в один из действующих на кавказско-турецкой границе отрядов. Но затем получился Высочайший манифест о войне, приходили вести с театра военных действий, а желанного распоряжения о выступлении в поход все не было. В таком выжидательном и напряженном состоянии прошли апрель, май и июнь. Наконец, 22-го июля все встрепенулось, так как последовало приказание о передаче Ванкской кордонной линии и постов Елисаветпольскому конно-иррегулярному полку и о сборе всех сотен в штаб полка – ур. Ванк, где ожидать особого распоряжения 664). Вместе с этим был объявлен приказ 665) о назначении елисаветпольского губернатора, Свиты Его Величества генерал-майора князя Чавчавадзе, командующим войсками, расположенными в этой губернии. Все эти распоряжения подавали надежду, что 1-й Хоперский полк не останется только простым зрителем происходивших событий и ему придется обнажить шашку для борьбы с неверными. 31-го августа прибыл в ур. Ванк Елисаветпольский конно-иррегулярный полк и 4-го сентября выступил для приема кордонной линии, где хоперцы сдали этому полку постовые помещения, сотенное имущество, фураж и прочая. Так как линия занимала весьма длинное протяжение, то самая сдача кордона окончилась только к 14-му сентября. Затем 1-я, 2-я, 3-я и 5-я сотни 1-го Хоперского полка 16-го числа прибыли на сборный пункт в сел. Карабулах; 6-я сотня, расположенная далее других, пришла позже.

Пока шла сдача и приемка кордонной линии, 9-го сентября, в полковом штабе получилось распоряжение главнокомандующего Кавказскою армиею о выступлении 1-го Хоперского полка по сдаче кордона, форсированным маршем через гор. Елисаветполь в гор. Александрополь на присоединение к войскам, действующего корпуса 666). Распоряжение это вызвало всеобщую радость, и желание померяться с турками было написано на каждом лице; но, к сожалению, мечты хоперцев не осуществились; на долю им выпал другой жребий – участвовать в охранении спокойствия внутри края.

С самого начала объявления войны с турками, среди горцев восточного и западного Кавказа обнаружилось сильное волнение и враждебное настроение против России, перешедшее затем в Чечне, Дагестане и Абхазии в открытое восстание. Поэтому хоперцам 1-го полка не удалось принять участие в военных действиях против турок, а пришлось двинуться в южный Дагестан для усмирения возмутившегося горского населения. По распоряжению командующего войсками в Елисаветпольской губернии 667), 1-я, 2-я, 3-я и 5-я сотни хоперцев 17-го сентября, должны были выступить из Ванка форсированным маршем к гор. Елисаветполю, а оттуда в Дагестан для подавления восстания лезгин.

Перед выступлением в поход полк имел следующий численный состав[194]: штаб-офицеров 3, обер-офицеров 19, полковой врач 1, строевых казаков 779 и нестроевых нижних чинов 20 (в том числе 2 медицинских и 2 ветеринарных фельдшеров); лошадей строевых 862 и вьючноподъемных 93. Из этого числа в 1-й сотне находившейся в гор. Шемахе, состояло: офицеров 2, нижних чинов 144 и лошадей 162; при штабе полка остались полковой врач, 2 офицера и 9 нестроевых нижних чинов. Все строевые казаки были вооружены кинжалами, шашками, гладкоствольными с ударным зам ком пистолетами и казачьими бердановскими винтовками с 40-ка патронами; офицеры имели кинжалы, шашки и револьверы.

Из приказа по казачьим полкам 668) бывшего походного атамана казачьих войск Кавказской армии видно, что походный атаман генерал-лейтенант Хрещатицкий, осмотрев полк в конце августа, т. е. перед началом похода, нашел его в следующем виде: нижние чины, за исключением 33-х больных и слабых, имели вид здоровый, бодрый и молодецкий. Строевые казачьи лошади были в телах удовлетворительных и годных к походу, но многие из них вследствие усиленной работы на кордонной службе имели побоины и ссадины, которые, впрочем, к началу похода были залечены, благодаря энергической заботливости офицеров. Вьючноподъемные лошади имели тела плохие, почему приказано немедленно же заменить негодных лошадей, что