хотел есть, было подано горячее, и девушка, улучив минутку, взяла трубку внутреннего телефона.

– Пилоты на связи, – отозвался голос Пита.

– Наконец-то подаю ужин, – сказала Дженет. – Лучше поздно, чем никогда. Что хотите – баранину или жареного лосося?

– Секунду. – Девушка слышала, как тот передавал вопрос командиру. – Дженет, командир говорит, что будет баранину… Нет, обожди, он передумал. А рыба ничего?

– Да вроде нормальная, – прощебетала в ответ Дженет. – Жалоб нет.

– Значит, капитану лосося. Впрочем, давай и мне тоже, только порции побольше: организм у нас растущий, энергии тратим много.

– Понятно: двойные порции, как всегда. Уже несу.

Она быстро подхватила два подноса и пошла к кабине пилотов, с привычной легкостью удерживая равновесие при почти неощутимом покачивании пола. Пит открыл ей дверь и принял один поднос. Командир, переключившись на автопилот, переговаривался с диспетчером в Виннипеге:

– Высота четыре восемьсот, заданный курс двести восемьдесят пять, полетная скорость четыреста, а относительно земли – триста тридцать. Расчетное время прилета в Ванкувер пять ноль пять по местному. Прием.

Он переключил передатчик, и из наушников сквозь легкое потрескивание раздался четкий голос:

– Рейс семьсот четырнадцать, говорит Виннипег-контроль. Принято. Конец связи.

Даннинг потянулся за бортовым журналом, что-то в нем записал и отодвинул кресло от рычагов управления так, чтобы образовалось свободное пространство, но вместе с тем такое, чтобы в случае необходимости можно было до них легко дотянуться. Пит уже начал есть, поставив поднос на лежавшую на коленях подушку: надо было сменить у штурвала командира.

– Не торопись, – успокоил его тот, вытянув руки над головой, насколько это позволял низкий потолок тесной кабины. – Я подожду. Ешь с удовольствием. Кстати, как рыба?

– Очень даже ничего, – с набитым ртом пробормотал второй пилот. – Еще бы порции три-четыре – и можно считать, что поел.

– Побереги талию, Пит, а то в кабину не влезешь, – хмыкнул капитан и повернулся к стоявшей в полутьме за креслом стюардессе. – Дженет, как там в салоне – все нормально? Как болельщики?

Девушка пожала плечами.

– Немного поутихли: наверное, очень устали, пока мы ждали в Торонто. Четверо постоянно накачиваются виски, но повода для нареканий нет: ведут себя адекватно. Похоже, ночь пройдет тихо и спокойно – тьфу-тьфу-тьфу.

Пит насмешливо вздернул бровь.

– Не обольщайтесь, мадам: в такие вот ночи держи ухо востро. Держу пари, кому-нибудь непременно сделается плохо.

– Не сейчас, но когда ты сядешь за штурвал, обязательно предупреди, чтобы я достала индивидуальные пакеты, – весело ответила Дженет.

– Вот молодец! – рассмеялся командир. – Наконец-то кто-то вывел его на чистую воду.

– Как с погодой? – поинтересовалась Дженет.

– Так, сейчас посмотрим. К востоку от гор – плотный туман почти до самой Манитобы, но нам он не помеха. Даст Бог, до самого побережья долетим без проблем.

– Вот и хорошо. Держи этого шалуна подальше от штурвала, пока я кофе разнесу, ладно?

И прежде чем Пит успел ответить, она выскользнула в коридор и пошла по салону принять заказы на кофе. Когда через некоторое время она вошла в пилотскую кабину с подносом, Даннинг уже поел и теперь сидел, довольный, в ожидании кофе. Управление взял на себя Пит. Расправившись с кофе, командир поднялся с кресла.

– Порули пока, Пит. Пойду пожелаю пассажирам спокойной ночи – пора им баиньки.

– Понял, шкип, – кивнул второй пилот, не поворачивая головы.

Выйдя следом за Дженет в ярко освещенный салон, Даннинг сощурился после полумрака кабины и сначала остановился у кресел Спенсера и Байрда, которые первыми протянули стюардессе пустые подносы.

– Добрый вечер, – поздоровался с ними командир. – Как настроение?

Байрд поднял на него взгляд.

– Да, все хорошо, спасибо. Прекрасный ужин. А то мы и впрямь проголодались.

– Да, прошу простить за задержку.

Доктор снисходительно махнул рукой.

– Чепуха! Вы же не виноваты в том, что на Торонто опустился туман. Ну а теперь не помешает и вздремнуть, да, командир?

– Да уж, и я не прочь, – зевнув, добавил Спенсер.

– Надеюсь, вы хорошо отдохнете, – сказал Даннинг, выключая их лампочки для чтения. – Стюардесса принесет вам пледы. Спокойной ночи!

Он двинулся дальше по проходу, перебрасываясь с каждым пассажиром негромкими фразами, объясняя, как можно наклонить спинку кресла, и рассказывая, как проходит полет и какая ожидается погода.

– Ну, отправляюсь в страну снов, – объявил Спенсер. – И вот еще что, доктор: по крайней мере сегодня вы избавлены от ночных вызовов.

– Надолго ли? – сонно пробормотал Байрд, не открывая глаз. – Часов на семь, не больше, но все равно надо этим воспользоваться. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, док, – буркнул Спенсер, прислоняясь затылком к мягкому подголовнику. – Господи, как спать-то хочется!

Окутанный плотными тучами самолет продолжал с ровным гулом движение в холодном далеком пространстве. Далеко внизу мирно спали безмолвные прерии Саскачевана.

Даннинг дошел до прилично поднабравшегося квартета и вежливо попросил прекратить употребление алкоголя, с улыбкой добавив:

– Вообще-то употреблять на борту запрещено, поэтому давайте-ка прекращать, если не хотите продолжить путь пешком.

– А против карт возражения есть? – спросил один из четверки, с сожалением глядя на бутылку, где осталось совсем на донышке.

– Ровным счетом никаких, – ответил Даннинг, – если не станете докучать другим пассажирам.

– Жаль мне вас, капитан, – заявил ланкаширец. – Подумать только – всю ночь глаз не сомкнешь!

– Ничего, мы привыкли: обычная рутина.

– Если на то пошло, то каждый рейс – это рутина, так?

– Ну да, можно и так сказать.

– Пока что-нибудь не случится, да?

Вокруг захихикали, Даннинг тоже рассмеялся, прежде чем двинуться дальше, и только тщедушный ланкаширец, чуть разогнав в голове винные пары, на мгновение задумался над своими словами.

Глава 2

00.45–01.45

Командир почти закончил обходить салон и задержался, чтобы непринужденно поболтать с небольшого роста пассажиром, который, как оказалось, летал с ним раньше.

– Я знаю, что немного похож на военного летчика, – смущенно проговорил Даннинг, оглаживая пышные усы, – но я так долго их ношу, что уже не могу с ними расстаться. Знаете, это как старого друга бросить.

– Бьюсь об заклад, что на девушек они действуют завораживающе, – отозвался коротышка. – И как вас зовут – Бобер?

– Да нет, – возразил с улыбкой пилот. – У нас в компании люди интеллигентные. Просто Дан или, чаще, Дансинан.

– Дунсинан? – удивленно переспросил пассажир.

– Дунсинан, – отчетливо повторил командир. – Помните? Это из «Макбета».

Коротышка вытаращил глаза и непонимающе протянул:

– Из «Макбета»? Из какого еще «Макбета»?

Командир двинулся дальше. Перекидываясь фразой-другой с пассажирами, он не спускал глаз со стоявшей в проходе стюардессы, которая задержалась возле женщины, приложив ей руку ко лбу. Когда он подошел ближе, пассажирка, которая скорее лежала, чем сидела, вытянулась вдоль кресла и вжалась затылком в подголовник. Лицо ее