– Да уж. Раз в неделю перемывают косточки соперницам.

– Слушай, организуй мне приглашение, пожалуйста, – умоляюще протянул Дидье.

– Они в десять заканчивают, – сказал Навин. – Хочешь, вместе поедем ее забирать?

– С превеликим удовольствием, – заявил Дидье, надевая туфли и аккуратно завязывая шнурки.

– Вы мне оба нужны, – добавил Навин. – Без вас мне не убедить Диву на неделю переехать из люкса в «Махеше» куда-то в трущобы. Боюсь, придется ее связать, иначе она моих объяснений и слушать не станет.

– Может, лучше с этим подождать?

– Нет, ждать некогда, – с улыбкой сказал Навин. – Вечером ее легче увезти так, чтобы об этом не узнали.

– Дидье готов, – отрапортовал Дидье. – Немедленно выезжаем в Клуб сплетниц.

Дива, окруженная толпой подруг, своих подобий-Дивушек, стояла в вестибюле гостиницы «Президент». Заметив нас, девушки остановились, привычно изобразив снисходительное презрение при виде Дидье (измятый белый пиджак и выцветшие голубые вельветовые брюки), меня (мотоциклетные ботинки, черные джинсы, майка и кожаная безрукавка) и Навина (серые армейские брюки, бежевая рубашка из тонкой замши и тяжелый рюкзак за спиной).

По выражению девичьих лиц ясно было, что наше появление восторга не вызвало.

– Это он? – спросила одна из Дивушек, тыча накладным ногтем в сторону Навина.

– Он самый, – процедила Дива, не собираясь нас представлять.

– Мотоциклетный маньяк, – навесила на меня ярлык ее подруга.

– И растлитель девушек, – определила Дидье другая.

– Пардон, мадмуазель, я растлеваю только парней, – уточнил он.

– Тогда растлитель парней, – поправилась она.

– И скакун без прекрасного принца, – добавила Дива, имея в виду Навина.

Дивушки захихикали.

– А чего это ты с рюкзаком? – спросила Дива. – В Гималаи собрался?

– Мне такие высоты ни к чему, – ответил Навин, не отрывая от нее взгляда.

– Ах, этот котик еще и фыркает, – защебетали девушки. – Может, даже царапается?

– Дива, нам пора, – сказал Навин.

– Залезь на дерево и сиди там, пока не позовут, – отмахнулась Дива.

Дивушки снова захихикали.

Навин разозлился не на шутку: в ярко освещенном гостиничном вестибюле Дива представляла собой великолепную мишень. Того и гляди сюда ворвутся вооруженные бандиты и выкрадут красавицу, а он, сильный, уверенный в себе мужчина, ничем не сможет ей помочь. Его пугало неизвестное прежде ощущение собственного бессилия.

– Разрешите представиться, милые дамы, – прервал затянувшееся молчание Дидье и с изящным поклоном протянул Дивушкам визитные карточки. – Меня зовут Дидье Леви, я по рождению француз, но уже давно живу в вашем прекрасном городе. Я и мой партнер, известный детектив Навин Адэр, представляем сыскное агентство «Утраченная любовь». Если вам надо кого-то отыскать, мы к вашим услугам.

– Ах! – воскликнула одна из Дивушек, с интересом разглядывая визитную карточку.

– Мы беремся за любые расследования, докапываемся до истоков самых неуловимых сплетен.

– Нам пора, – повторил Навин, жестом приглашая Диву к выходу.

Дива расцеловала подруг в щеки и вместе с нами вышла из гостиницы. У дороги мы переглянулись: Дидье застрял в вестибюле. Я бегом бросился за ним и потянул к выходу.

– До следующего вторника! – проворковал он. – Будьте уверены, мои сплетни о знаменитостях доведут вас до оргазма!

Дивушки восторженно завизжали.

– Визитные карточки? – укоризненно спросил я Дидье, подходя к Навину и Диве.

– Надо быть готовым ко всему, – объяснил он.

– Покажи-ка.

– И мне, – потребовал Навин.

– И я хочу взглянуть, – сказала Дива. – Не жмись, французик.

Дидье неохотно роздал нам визитные карточки. В свете фонаря мы разобрали слова:

Сыскное агентство «Утраченная любовь»

Дидье Леви, властелин любви

Навин Адэр, властелин утрат

На обороте красовалось изображение уха и надпись:

Слухами земля полнится

Люкс № 7, гостиница «Амритсар», Бомбей

– Что, слишком скромно? – встревоженно спросил Дидье.

– Властелин утрат, – хмыкнул Навин. – Это что-то из Толкина.

– А ухо здесь зачем? – наивно поинтересовался я, смутно догадываясь, что лучше было смолчать.

– Лин, от тебя возражения не принимаются, – запротестовал Дидье. – Я ж не виноват, что ты недавно какому-то мерзавцу ухо оторвал.

– Во-первых, не оторвал, а всего лишь надорвал, – уточнил я. – А во-вторых, с какой стати обычный гостиничный номер вдруг превратился в люкс?

– Минуточку, – заявила Дива, уперев мне в грудь палец с острым ноготком. – Ты кому-то ухо оторвал?

– Навин, по-моему, тебе самое время высказаться, – взмолился я.

– Дива… – начал он.

– Так, всем молчать, – велела Дива. – Пока в машину не сяду, ничего слушать не желаю. Где мой лимузин?

Мы уставились на нее.

– Лимузина у тебя больше нет, – сказал Навин. – Водителя я отправил домой.

Дива рассмеялась, но мы смотрели на нее без улыбки. Она схватила Навина за рубашку и стала дергать изо всех сил, пока тонкая замша не треснула.

– Да как ты посмел!

– Дива, послушай, так будет лучше…

– Лучше? Ох, что ты наделал, идиот! Я же не могу без машины. Ты хоть понимаешь, что на таких каблуках не ходят? Лимузины специально для этого придумали – коробка для обуви, только на колесах. И что теперь делать?

– Давай продолжим наш разговор не посреди проспекта, а вон там, за углом, в переулке.

– Вы все спятили, что ли?

– Мисс Дива, прошу вас, – вмешался Дидье. – Вы прекрасно понимаете, что без надобности мы, трое взрослых мужчин, вас упрашивать не станем.

Она обожгла нас презрительным взглядом, сорвалась с места, свернула за угол, в переулок, и небрежно прислонилась к стене дома, выставив колено и упираясь тонким каблуком плетеной сандалии в каменную кладку. Что-что, а позировать Дива умела: ее фотографии часто красовались на обложках индийских журналов. Вот и сейчас разрез на боку элегантной желтой юбки открывал стройные ноги, а высокий ворот белой блузки драматично подчеркивал дерзко вздернутый подбородок.

Навин влюбленными глазами смотрел на Диву, томясь невысказанным желанием. Как заявил однажды Дидье, бойцы по натуре влюбляются быстро – и до самозабвения. Было очевидно, что Навин Адэр, индоирландец по крови и боец по натуре, влюблен до самозабвения. Ему пришлось набраться смелости и выложить Диве все начистоту – иначе бы она, упрямая и гордая, ни за что бы не поверила, что ей грозит страшная опасность. Он рассказал ей обо всех тайных сделках отца, о грязных делишках, о связях с бандитами, продажными политиками и полицейскими. Дива напряженно выпрямилась и обняла себя за плечи.