знать? Потому что больше я так не могу. Не могу целыми месяцами бороться за тебя в этой неуверенности, не зная, вдруг навсегда запорол единственное, что еще что-то значит в моей жизни. – Он ненадолго закрыл глаза. – Но буду, если попросишь.

«Когда она манифестировалась? – Я провела рукой по его шее. – Печать?»

«Где-то через месяц после теней. Я уже видел, как Карр убил другого первокурсника за чтение мыслей, и, когда она накрыла, я взял себя в руки и пошел к Сгаэль. И, когда Карр спросил, не пробудились ли во мне другие странные способности – они же знали, что Сгаэль была связана с моим родственником, – я врал как мог. Ну а когда моя способность управлять тенями оказалась сильнее, чем они ожидали, причин докапываться у них не осталось. – Уголок его губ пошел вверх. – Не помешало и то, что прошлым всадником считался мой двоюродный дед, а не родной».

«Она правда единственная, кто об этом знает?»

«Она „это“ и есть. Она дала слово никому не рассказывать. Считает, любой, кто узнает, либо убьет меня, либо использует как оружие».

«Проклятье, и ведь так я и сделала, да?»

Когда мы встретились с Мельгреном, я попросила…

– Нет, – прошептал Ксейден, проведя пальцами по моей щеке. – Ты попросила на благо миссии, но для личной выгоды не используешь никогда. – Он наклонился, приложив лоб к моему. – Скажи, что у нас все хорошо. Скажи, что это с нами не покончит.

«Обещай, что больше никогда не применишь силу на мне».

Я посмотрела ему в глаза и сжала ткань его формы.

– Обещаю, – прошептал он и мягко меня поцеловал. – А теперь хочешь подарки?

– Подарки? – Я изогнулась ему навстречу.

– В сражении с Соласом ты потеряла два кинжала. Я сделал два новых. – По его лицу медленно расползлась улыбка. – Только обезоружь меня – и они твои.

Я провела рукой вниз по его груди и ровно так и сделала.

* * *

Девятнадцатое декабря.

Я записала дату на новой пустой странице блокнота, потом уставилась на нее. Два дня до солнцестояния – а Ассамблея не поддавалась. Но до Сэмарры было лететь всего восемь часов, и я держалась за надежду, что мы поступим правильно.

– Есть что-то новое в дневнике Лиры? – спросила Рианнон, опустившись на стул рядом со мной на инструктаже.

Почти все головы в отряде обернулись ко мне, и от тяжести, от веса их ожиданий внутри меня стало пусто. Один и тот же вопрос каждый день, а ответа все нет.

– Я же говорила, когда она закончит, я вам скажу.

Потребовался всего один раздражающий день над неудачным переводом, после чего я передала работу Есинии.

Теперь я достала из рюкзака новый проводник и положила на колени. На прошлой неделе Феликс раздал их всем второ- и третьекурсникам, и они свои тоже достали, заряжая блестящие кусочки сплава каждую свободную секунду и каждой каплей сил. Но у моего было особое дополнение, о котором я попросила после сражения с Соласом: кожаный браслет, чтобы не потерять в бою. Он был достаточно длинный, чтобы шарик скользнул мне в ладонь, но при этом держал привязанным к руке на случай, если придется перейти в рукопашную.

Летуны тоже трудились – вырезали наконечники стрел из блестящего маорсита, чтобы наполнить колчаны.

За последние две недели после встречи с Мельгреном атмосфера сменилась: здесь больше не царил дух военной академии, мы готовились к настоящей войне. В доме было сложно дышать от нервной энергии, напоминавшей заряженный воздух перед бурей. Всех второ- и третьекурсников обучали рунам, и даже я бы признала, что Кэт по-прежнему лучшая в нашем потоке. Например, она единственная освоила руну слежения, способную следить за чужими рунами. Сдуреть можно.

Наша кузня сияла без остановки, выдавая оружие, и всех всадников с прибрежных форпостов перевели в пограничные регионы – рядом с Наваррой и с Поромиэлем.

– Тишина! – приказала с середины помоста профессор Девера, когда к ней присоединился Бреннан, и аудитория затихла. – Так-то лучше.

Ридок закинул ноги на стул перед собой, и Рианнон хлопнула его по коленям, смерив парня взглядом в духе «веди себя прилично».

– Чего? – проворчал он, садясь ровно. – Ты же слышала список погибших на прошлой неделе. Никаких потерь.

– Как многие знают, новых атак не произошло, – начала Девера, и Ридок поднял брови, глядя на Ри, в духе «я же говорил». – Но благодаря патрулям у нас есть обновленная карта, точная, по нашей оценке, более чем на девяносто процентов.

Она повернулась к гигантской карте Континента и подняла руки. Красные флажки сдвинулись в очевидном порядке, отходя от всех известных крепостей и собираясь на востоке.

Большинство – прямо через границу от Сэмарры, несколько красных флажков распределились вдоль нашей границы.

– Ушли из Пэвиса, – заметил Ридок, наклоняясь вперед.

– Ушли… со всего юга, – добавил Сойер. – И с тирской границы.

Север – провинции Сигнисен и Брайевик – все еще пестрел флажками.

– Но не из Золии, – вздохнула в нескольких рядах ниже и слева от нас Марен, и Кэт рядом с ней сжала губы в тонкую линию.

Очевидно, они не знали, что наши чары действуют не в полную силу.

– Какие выводы можете сделать из их передвижений, которые теперь нам известны? – спросила Девера, оборачиваясь к нам.

Бреннан сложил руки на груди и посмотрел себе под ноги, потом поднял глаза. Этот взгляд я хорошо знала. Его мучила совесть.

И правильно.

– Они готовятся к битве, предсказанной Мельгреном, – ответил всадник из Третьего крыла.

Ассамблея хотя бы не скрывала просьбу Мельгрена – молчали только лишь о том, как именно каждый проголосовал на ее счет.

– Согласна, – подтвердила Девера, кивнув парню. – Точное число неизвестно, но мы предполагаем свыше пяти сотен виверн. – Она бросила взгляд на Бреннана и, когда он промолчал, продолжила: – И среди них есть темные колдуны.

По аудитории пронеслись приглушенные ругательства.

– И почему мы отсиживаемся? – спросил кто-то из Первого крыла.

– Потому что мы мстительные, – сказала позади меня Квинн.

– Что вы сказали, кадет? – прищурилась Девера.

Квинн поерзала, но, оглянувшись, я видела, что голову она не опустила.

– Я сказала: «потому что мы мстительные», – повторила она уже громче.

– Так их, – сказала себе под нос Ри.

Бреннан кашлянул:

– Мы не вступаем в бой, потому что Ассамблея провела голосование и решила, что число жертв среди всадников и летунов будет слишком высоким. Такое сражение может оставить нас без войск, а весь Континент – без защиты.

Я покачала головой от того, как знакомо звучали эти доводы.

– Кое у кого семьи в Наварре, – сказала Авалин в ряду передо мной, рядом с первокурсниками нашего отряда. – И нам полагается просто сидеть и ждать, когда они погибнут?

– Надо было уезжать, – бросил всадник откуда-то из рядов Второго крыла.

– Не у всех есть возможность бросить все и уехать из-за войны, не у всех есть твои гребаные привилегии, – возразила Авалин, повышая голос.

Она была права, и ропот согласия в крыльях набирал силу.

– Инструктаж предназначен не для споров! – прикрикнула Девера.

Мы притихли, но настроение изменилось, и не в лучшую сторону.

– Посмотрим с другой стороны, – сказал Бреннан. – Будь вы Мельгреном, что бы вы сейчас делали?

– Срали бы кирпичами, – ответил Ридок.

Бреннан помассировал переносицу.

– А еще?

– Укрепляли чары, – предположила Рианнон. – Пока они действуют в полную силу, все это только блеф противника.

– Превосходное замечание, кадет Маттиас, – кивнул Бреннан.

– Значит, генералу приходится выбирать между вооружением сил и запасом энергии в арсенале? – Этот вопрос последовал от Первого крыла.

– Тоже превосходное замечание, – согласился Бреннан. – Почему ему трудно вооружить войска?

– Если раздать кинжалы, уменьшится эффективность арсенала в поддержании чар, – ответила Рианнон. – Даже если энергия не тратится на уничтожение вэйнителей, чары все равно ослабеют.

– Именно. – Бреннан посмотрел прямо на меня. – И как бы поступили вы, кадет Сорренгейл?

– Не считая битвы за невинных граждан? – Слова вырвались раньше, чем я успела задуматься, стоит ли ставить под сомнение авторитет брата на глазах у всех.

– Если бы вы были Мельгреном. – Он склонил голову набок, и по его лицу я поняла, что потом меня ждет убийственная нотация.

Я секунду разглядывала карту.

– Я бы стянула все кинжалы с прибрежных форпостов, чтобы укрепить энергетические запасы на границе. Враги бессильны, когда проходят через чары. Виверны умирают. Вэйнители не могут транслировать. Остается рукопашное сражение…

– Или артиллерия, – добавила Кэт.

– Именно. – Я глянула на нее и кивнула. – Пока наваррские войска могут физически отражать темных колдунов и не давать разорять свои арсеналы, реальной