– Значит, выбрал второй вариант?

– Так точно, второй.

– Тогда выдвигайтесь в расположение. Задачу я поставлю Леонову. А уж как и когда он ее до вас всех доведет – его дело. Ваша задача – быть с ним рядом. Постоянно. Это для вас всех проверка. Шанс искупить свою вину. Для некоторых – последний. И смотрите у меня! Я за вами всеми смотреть буду. Так что никаких там фокусов! Леонов должен остаться живым! Я тут что-то краем уха слышал… – Капитан подошел к Чалому и посмотрел ему в глаза. – Мол, не всякая пуля спереди прилететь может. Так вот, Севергин, его пуля сзади не прилетит. Понял меня?

– Так точно, понял.

– Свободны. Леонов, иди сюда.

Чалый и его подельники вышли. Я подошел к столу.

– Садись. – Капитан показал мне на лавку, стоявшую напротив стола. – Карту читать умеешь?

– Могу.

– Тогда – смотри. Вот высотка. – Его палец указал точку на карте. – Вот тут и вот тут – доты.

– Два?

– Мы засекли два. Это не значит, что их там больше нет. На вершине горки есть какое-то углубление. Мы предполагаем, что там сидят немецкие корректировщики. Ваша задача состоит в том, чтобы ворваться наверх и по возможности там закрепиться. Отправишь мне посыльного с докладом – что там наверху. Если вам удастся зацепиться за вершину, то батальон поддержит вас. Огнем и живой силой. Возьмем высоту – вернешься в строй. Уже не штрафником. Командование интересует все, что вы сможете там обнаружить. Есть у них сомнения насчет этой горушки. Уж больно немцы за нее вцепились. С чего бы это? Не самая высокая горка в округе, у них и повыше есть. Зачем им именно эта?

– А обойти ее или разведку послать?

– Не один ты тут такой умный! Обойти нельзя, там мины, и немцы эти места пасут очень тщательно.

– А перед высоткой? Там мин нет?

– Смотри-ка, в точку попал! Нету там мин – и это странно. Разведка прошла без выстрела, без шума, да так там и сгинула. Никто назад не вернулся. Так что, извини, но будет полноценная атака. На этот раз всей ротой. Одному взводу там делать нечего.

– Понял. Моя задача в чем состоит?

– Ты же ведь финскую прошел? Всю – от звонка до звонка. Значит, знаешь, как с дотами воевать нужно? Вот тебе и карты в руки. Отберешь, кроме этих гавриков, – капитан кивнул головой на дверь, – еще с десяток бойцов. И постарайся хоть один дот взять! Зацепитесь за дот – батальон встанет в атаку. Вам и нужно будет всего минут десять-пятнадцать продержаться. Рота обозначит атаку с фронта, отвлечет огонь на себя. Вы должны будете прорваться, пользуясь этим обстоятельством.

– Оружие у нас какое будет?

– Обычное. Винтовки, штыки. А что?

– Гранат бы нам…

– Распоряжусь, на складе получите. Еще что тебе надо будет?

– Бутылки зажигательные есть?

– Зачем это? Вы же не на танки идете?

– Для дота – в самый раз. Тот же танк, только неподвижный.

– Хорошо, будут тебе бутылки. Еще что?

– Пару десятков бойцов. В атаку им идти не нужно, пусть с места стреляют. А по месту уже им все объясню…

Разговор с капитаном затянулся почти до отбоя. Мы вертели карту и так и сяк, выбирая наивыгоднейшее направление атаки.

Утром мы выходили из деревни. Колонна вытянулась вдоль улицы. На выходе из села пришлось взять правее, обходя расстрелянный грузовик с пулеметом. Около него уже копошились бойцы ПВО, снимая годные запчасти. Разбитая зенитка была ими вывезена еще вчера. Да, не повезло ребятам.

Еще через три часа мы подошли к передовой. Разместив бойцов в овражке, ротный двинулся дальше, захватив с собой меня и лейтенанта с птичьим прозвищем. Спустившись в окоп, мы прошли по нему к блиндажу. Капитан стукнул рукой по двери, выслушал ответ и двинулся туда первым.

Навстречу нам из-за стола поднялся высокий майор. Стройный и подтянутый, в аккуратно пригнанном обмундировании. Даже странно было видеть его здесь, уж больно он не вписывался в общую картину.

– А, Романов! Заходи, присаживайся! Кто это тут с тобой?

– Взводный мой, лейтенант Аристов (надо же! Аристов-Аистов-Журавлев-Журавель – вот откуда и прозвище!), и старший группы, что на дот пойдет, – Леонов.

– На дот, говоришь? – Майор вышел навстречу мне. – Ну, здоров, боец! Задачу-то себе представляешь?

– Он с финской войны еще с дотами знаком не понаслышке.

– Обожди, Романов, я его сам попытаю. Вот, боец, садись, смотри. – Майор жестом пригласил усаживаться вокруг стола. – Вот тут мои ребята изобразили кое-что.

Я всмотрелся в разбросанные по столу листы бумаги. Так, дот двухамбразурный. Секторы огня, насколько я знаю немцев, перекрываются.

– Товарищ майор, разрешите вопрос?

– Давай, спрашивай. Что знаю – скажу. Что не знаю, – развел он руками, – не обессудь.

– Дотов два?

– Да. Левее есть еще один, он с нашей позиции не просматривается. Прикрывает левый фланг.

– Откуда они здесь? Немцы построили? Как быстро?

– Да как тебе сказать… частично. Здесь еще до войны укрепрайон был. Перед войной его законсервировали, достроить не успели. А потом всем стало не до этого. Короче, немцы его достроили очень быстро, там, в принципе, и работы было не очень много. Стены были, осталось только амбразуры дополнительные пробить да крышу забетонировать.

– А планы этого укрепрайона есть?

– Откуда? Где-то, наверное, есть. Да поди их сыщи…

– А другие укрепления тут есть?

– Должны быть. Надо полагать, они в глубине обороны.

– А что этот укрепрайон прикрывал? Не просто же так его тут построили?

– Молоток! – одобрительно кивнул головой майор. – Смекаешь! У немцев там, за холмами, – железнодорожная станция. К ней дорога подходит.

– Транспортная развязка? Значит, еще должны быть укрепления.

Майор удивленно на меня посмотрел. Романов тоже вопросительно приподнял бровь.

– Ты кем раньше-то был, боец?

– Ротным старшиной, товарищ майор.

– Рота твоя, не иначе, штаб охраняла?

– Я у финнов на них насмотрелся (вру безбожно! Но поди – проверь!). Дот просто так не стоит. Он для чего-то нужен. Либо противника держит, либо своих прикрывает. Наш дот – пулеметный?

– Да. Два станкача.

– Тогда тот, что слева, – пушечный. Там на карте дорога обозначена. Пулеметами ее не запереть.

– Соображаешь! Напротив нашего дота обрыв, танки не пройдут. А вот у левого дота местность ровная. Там в доте – пушка и пулемет.