Он взлетает и садится ко мне на стол.

– Разве ты не хочешь узнать правду? Ты всю неделю этим мучаешься.

Я вздыхаю:

– Ладно. Может, я поговорю с ней на выходных.

– Не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня, – говорит он, превращаясь в обезьянку.

Мерлин спрыгивает со стола и бежит к двери.

Испепеляя его взглядом, я нехотя встаю, достаю письмо из ящика и осторожно убираю в карман. Мама сидит в кабинете и яростно печатает на компьютере. Её фамильяр Елена в образе орла восседает на стопке книг перед ней.

– Кажется, время не самое подходящее, – шепчу я Мерлину, который в виде паука сидит у меня на плече. – Поговорю с ней по…

– Морган?

Мама поворачивается и улыбается, видя меня в дверях.

– О! Привет, мама! – пытаюсь я сделать вид, что просто проходила мимо. – Как дела?

– Как дела? – тихо огрызается Мерлин.

– Кажется, мы за неделю и пары слов друг другу не сказали, – вздыхает мама, жестом приглашая меня зайти.

– Точно. Но я знаю, что у тебя очень много работы. Как твой проект?

– Неплохо, – отвечает она, устало потирая глаза. – Задача непростая, но мы справимся. Этот клиент очень дотошен, когда дело касается продвижения. А как подготовка к викторине? Ранние встречи приносят свои плоды?

– Конечно, – быстро вру я, от души надеясь, что она не будет говорить ни с кем из моей команды и не узнает, что у нас не было ни одной ранней встречи. – Всё прекрасно! Я столько нового узнала.

– Ну и замечательно, – улыбается она. – Я горжусь тобой.

– И я тобой тоже.

– Хватит! – стонет Мерлин. – Просто спроси её!

– Что он там бормочет? – спрашивает Елена, буравя моё плечо недовольным орлиным взглядом. Она не очень жалует Мерлина. – Надеюсь, он своими подколками не мешает готовиться к викторине.

– И ты бы не удержалась, если бы слышала ответы Морган на простейшие вопросы, – смеётся Мерлин. Он превращается в голубя и пикирует на мамин рабочий стол, совершенно намеренно раскидывая лежащие на нём весьма важные на вид документы. – Она сказала, что крылатого коня из греческой мифологии звали Птицеконь.

– Спасибо, Мерлин, – цежу я сквозь сжатые зубы. – Теперь я знаю, что верный ответ, разумеется, Тесей.

– Пегас, голова дырявая, – вздыхает он. – Тесей убил Минотавра.

– И почему у них такие странные имена? – стону я. – Как их запомнить?

– Уверена, ты отлично справишься, – говорит мама, выдёргивая лист из-под птичьих лап Мерлина. – И не стоит забывать, что главное – участие.

Тут на мамин компьютер приходит письмо, и она отворачивается к экрану. Мерлин отчаянно сигнализирует мне начинать уже разговор, тыкая в неё клювом.

– Э… Мам? – бормочу я. – Можно тебя кое о чём спросить?

– Конечно. – Она снова поворачивается ко мне:

– О чём?

– Вопрос о… колдунах.

Мама вздрагивает:

– А что с ними?

– Ну… Как думаешь, они все… плохие?

– Да, – отвечает она без тени сомнения.

– Прямо все? Всегда?

– Да. – Она хмурится. – А почему ты спрашиваешь?

– Просто так, – пожимаю я плечами. – Просто любопытно. Я подумала, вдруг есть исключение из правила. Знаешь, бывают же очень плохие ведьмы. Может, тогда и хорошие колдуны встречаются?

– Колдуны все плохие. Исключений нет, – не отступает она ни на шаг.

Я нервно кусаю губу, стараясь не встречаться глазами с Мерлином.

– Ты всегда так считала?

– К чему ты ведёшь?

В такие моменты я вспоминаю, что мама руководитель компании. Она очень прямая и напористая, всегда точна и безоговорочна в суждениях. Иногда это пугает меня до жути.

– Я хочу спросить, всегда ли ты так ненавидела колдунов?

– Да, конечно. Ведьмы и колдуны враждуют уже много веков, это всем известно.

– Но колдуны нам помогают? Верно? – замечаю я. – Они варят для нас зелье забвения, и мы тоже помогаем им, если нужно заклинание. Разве это не делает нас… двумя группами людей, которые не очень ладят, но зато хотя бы понимают друг друга?

Мама недоумённо моргает. Елена возмущённо глядит на Мерлина.

– Эй, на меня не смотри, – говорит он, распушая перья. – Я колдунов терпеть не могу и учил Морган тому же самому.

– Ничему ты меня не учил, – сердито отвечаю я.

– Морган, – начинает мама серьёзным тоном, – мы вынуждены помогать колдунам, а они вынуждены помогать нам, чтобы сохранить в тайне единственное, что у нас есть общего, – магию. История научила нас, что лучше скрывать наши магические способности. К сожалению, это означает, что иногда нам приходится помогать друг другу. Но помимо этого ведьмы воспринимают колдунов как досадное неудобство. – Она немного молчит. – Дело в кулоне?

– В кулоне? – удивлённо переспрашиваю я и инстинктивно тянусь к нему рукой, но он, к счастью, спрятан под джемпером. – Он тут при чём?

– Ну, ты знаешь, что твоей прапрабабушке его подарил колдун, – объясняет она, пристально глядя на меня. От её взгляда у меня мурашки по спине бегут, кажется, она может читать мысли. – Что ещё может вызвать такой к ним интерес?

– О! Да. Весьма логично.

– Совсем не редкость, чтобы колдун влюбился в ведьму. Мы образец для подражания и прекрасны абсолютно во всём. Но сама идея об ответных чувствах! – Она содрогается. – Симпатизировать колдуну даже гипотетически невозможно. И да, я всегда так относилась к ним и всегда буду. Как и любая другая ведьма в мире. Колдуны и ведьмы не могут быть друзьями.

– Ясно. – Я киваю, сглатывая комок в горле. – Спасибо. Ты ответила на мой вопрос.

– Ты только это хотела узнать? – спрашивает она, сдвигая брови. – Ты выглядишь… сбитой с толку.

– Нет. Нет, всё в порядке, – говорю я как можно более жизнерадостно.

– Мне казалось, я в прошлом году всё тебе объяснила. Ты должна была понять, как обстоит ситуация с колдунами.

– Я поняла. Просто… Я думала, не мог ли моей прапрабабушке всё-таки нравиться тот колдун, раз уж она оставила кулон себе. Это не давало мне покоя, так что я решила спросить.

– Ясно.

– Вообще-то, мама, я ещё кое-что хотела узнать. Ты не будешь против, если я после обеда к друзьям пойду? Они… Э… Они помогают мне готовиться к викторине. Я боялась спрашивать, ведь мы и так мало времени проводим вместе.

– Конечно, иди, – отвечает она, сразу расслабившись. – У меня всё равно куча работы. Только возвращайся к ужину.

– Отлично.