– А это блинчики, я же знаю, как ты их любишь. Вот сметанка, вот икорка, там крабик.

– Перестань сюсюкать!. Господи! Ведь говорил же тысячу раз!

Милена надула губки, но поняла, что обижаться сейчас не время, поэтому обиду проглотила.

– Налей мне шампанское, – попросила она Горин взял бутылку и покрутил в руке.

– Опять полусладкое, – простонал он. – Впрочем, пей, если нравится, а мне принеси водки.

– Фу, водка – это так не вкусненько, – но заметив на его лице гримасу, быстро поднялась, – хорошо, хорошо. Сейчас принесу, не волнуйся.

Она вернулась с бутылкой и рюмкой. Горин налил ей шампанское, себе водку и приглашающе поднял рюмку.

– За что мы выпьем? – Милена кокетливо наклонила головку.

– За наше расставание. – Он быстро выпил, избегая на нее смотреть. – Подай, пожалуйста, жюльен… Вкусно… Ты в каком ресторане брала?

– Сержик, что значит, расставание, объясни?!

– Ну, думаю, началось, – он промокнул рот салфеткой и вдруг заметил розы.

– Такая безвкусица.

– Почему тебе все не нравится?! Чем тебе не угодили цветы? Ты же восхищался такими у Стрелюков.

– Во-первых, мы были в гостях, а в гостях не принято делать замечание хозяйке, во-вторых, цветы стояли в напольной вазе в зимнем саду и смотрелись, действительно неплохо. Ладно. Все. Черт с ними с цветами, давай о нас… Значит так, я оставляю тебе машину, документы переоформлю, и куплю квартиру, но не в центре, но тоже в хорошем районе, а пока сниму тебе квартиру. Ты завтра сама подбери себе что-нибудь подходящее, хорошо?

Милена молчала, соображая, что бы еще выпросить.

– А как же я буду жить? Ну деньги. Ты мне дашь денег?

– Дам, но только на первое время. Не думаешь же ты, что я тебя должен всю жизнь содержать? А вообще советую пойти работать, гораздо веселее будет. Ну все. Спасибо за вкусный обед. Пойду, пройдусь перед сном. Да, постели мне в кабинете.

В поликлинике вроде и народа немного, а перед кабинетом, как всегда, толпа. Ирка сидела рядом с Софьей Ильиничной и вся кипела от возмущения.

Ну сколько можно без очереди пропускать?! Ладно бы еще немощные какие – нибудь шли, а то молодые и бестыжие. Она поднялась, Софья Ильинична пыталась задержать ее за руку, но Ирка, кивнув ей, успокаивая, решительно встала у двери.

– Мне только подписать, – очередная нахалка терлась рядом.

– Всем подписать, – процедила Ирка.

– Да мне только на минуточку.

– Всем на минуточку, – Ирка грозно придвинулась.

Открылась дверь, вышла женщина, за ней показалась медсестра, и сразу со всех сторон к ней кинулись больные. Кто-то тряс справками, кто-то лез с вопросами. Ирка, поманив Софью Ильиничну, быстро втолкнула ее в кабинет и закрыла дверь, не обращая внимания на окрик медсестры. Та опешила от такой наглости, налилась краской и открыла рот, чтобы отчитать нахалку, но Ирка сама заорала.

– Хватит базарить! Развели бардак! Лезут все без очереди, кто с цветочками, кто с конфетками, а кто и с конвертиками. Скажете не так?

Медсестра сочла за лучшее промолчать. Недобро зыркнув в сторону нахалки, вошла в кабинет, а через несколько минут показалась Софья Ильинична и в растерянности встала перед Иркой. За ней следом вышла медсестра.

– Это вы с ней пришли?

Ирка подтвердила.

– Тогда зайдите на минуту к врачу.

Не понимая, зачем она там понадобилась, Ирка пожала плечами и вошла в кабинет. Усталая женщина что-то писала, сидя за столом. Рукой показала Ирке на стул и, наконец, оторвалась от своей писанины.

– Вы родственница?

– Ну да.

– Дело в том, что у Раскиной плохой анализ крови. Похоже, у нее рак. Но это должен определить онколог, я дала направление. Говорить ей ничего не стала, это вы уж сами решайте, что говорить, а что нет. Все. До свидания.

– До свидания, – растерянно попрощалась Ирка и на негнущихся ногах подошла к двери. Прежде, чем открыть ее, постаралась придать лицу нормальное выражение.

– Что она сказала? – Всполошилась Софья Ильинична.

– Да ничего особенного. Сказала, что надо дальше обследоваться.

– А зачем к онкологу.

– Для консультации, только и всего. Очень хорошо, надо как следует обследоваться, а то когда вас еще затащишь в поликлинику.

* * *

Вечером позвонила Лилька и, всхлипывая, спросила.

– Что сказал врач?

– Ну-ка, прекрати реветь! Еще не хватало, чтобы Софья Ильинична увидела!

– Я из ванной, отсюда не слышно. Ир, почему к онкологу?

– Да врачиха и сама еще толком не знает, сказала, что анализ крови плохой. Все, Лилька, кончай реветь, не забудь умыться.

– Знаешь, – немного успокоившись, продолжала Лилька, – я, пожалуй, позвоню в Германию нашим родственникам. Риммка говорила, что если прислать туда анализы, врач проконсультирует.

– Может, вначале нашим врачам показать?

– Да я сразу позвонила, но запись только после праздников, представляешь? Если бы был жив папа… – Она опять заплакала и отключилась.

У Ирки настроение упало, она почти не разговаривала с Катькой. Та видела, что что-то произошло, робко спросила, но Ирка лишь нагрубила в ответ. Кузякина решила больше ни о чем не спрашивать, а то, не дай бог, рассердится и прогонит домой, а домой, ой, как не хотелось.

Ткань была раскроена, они сшили три сарафана разного размера и цвета, и еще три юбки, две не доделали. На большее не хватило времени и сил. Собственно, и денег осталось чуть-чуть.

С утра Ирка позвонил хозяйке павильона, спросила, когда можно подвезти вещи. Та ответила, что будет только во второй половине. Ирка занервничала и стала на бумаге считать расходы и доход, на жизнь оставалось совсем ерунда. Что-то не так… Нужен начальный капитал. Она оглядела квартиру и хмыкнула – продать нечего. Ладно, немного покрутятся, потом посмотрят.

Катька сварила макароны, оставался сыр и еще два слегка увядших помидора. Но все было съедено с аппетитом, с чаем доедали варенье, вернее соскребали со стенок банки остатки. Убедившись, что больше ничего съестного нет, Катька отвалилась и тяжело вздохнула, выразительно глядя на Ирку.

– Ир, может, не надо было все тратить на ткань.

– А по-другому ничего у нас не получится. Ладно, не горюй, сегодня деньги получу и побольше на хозяйство оставлю. Знаешь, я думаю съездить на «Щелчок».

– Там все дорого. Думаешь, возьмут?

– Попробую. Пожалуй, сейчас и поеду туда, а потом на наш рынок, как раз и хозяйка придет.

«Щелчок» действительно был дорогой рынок, да и рынком его трудно было назвать – это был современный торговый центр. Ирка прошлась по магазинчикам, посмотрела, чем торгуют. Некоторым предложила свои вещи. Всем нравились, но не было «лейблов».