– Паршиво. – Рада шумно выдохнула. – Очень.

– Более чем! – прозвучало, пожалуй, чересчур резко и эмоционально.

– Давай, – в ее глазах читался вызов, – спроси наконец, как я докатилась до такой жизни.

– Догадываюсь, – произнесла я куда мягче, потому что уж не мне было ее осуждать. – Нелегко юной девушке в большом мире без чьей-либо поддержки.

– Более чем, – ввернула она и, всмотревшись в мое лицо и не заметив укора, поумерила враждебность. – Я, как уехала из дома в пятнадцать, больше не вернулась. Нечего там делать. У отца единственная идея была – выдать меня скорее замуж. За сына деревенского старосты! Женишок был боров дубоголовый. Зато богатый, и чем-то я ему приглянулась, перевоспитать намеревался – по старинке, кулаками. А то дом и хозяйство ого-го, мать требует бесплатную помощницу в режиме от заката до рассвета и внуков срочно. Ты бы ее видела, сущая тиранша. Я просилась в город учиться, родители и слышать не хотели, чтобы свои накопления на такое истратить. Говорили: радуйся, непутевая, какой редкий шанс выпал к старосте пристроиться. До моих желаний им дела не было. У них тогда по весне третий ребенок родился… Мальчик. Да-да, у нас с тобой есть брат! Долгожданный наследник в семье, который должен все надежды оправдать. До этого им не везло, младшая дочь – своенравный кошмар, за шитьем запрешь, так замок той булавкой взломает и удерет по-тихому. Старшая…

– Вообще маг, – хмыкнула я, – ну, счастья им. Значит, ты сбежала?

– Даже ничего не прихватив, представь себе. Приехала в городок близ твоей Академии, на попутных повозках. Одна, без вещей и средств к существованию. Учебу оплачивать было нечем, зарабатывать особо тоже. Хоть в бордель иди! Тебя я не нашла, но на улице сдружилась с местными воришками – довольно удачно. Быстро обзавелась друзьями посерьезнее, некоторое состояние скопила. Пробовала с главой женской гимназии о зачислении договориться, но…

– Не взял?

– Нет. Догадался, откуда средства на оплату, сказал: подобные мне неисправимы. Ну я следующей ночью и обчистила его уютный кабинет, дабы не разочаровывать.

– Понятно. С учебой не сложилось.

– О, я на тот момент уже многому научилась! – Рада встряхнула гаснущую лампу, поправляя фитиль, и на миг почти скрылась в тени. – Вскоре из городка уехала, там стало скучно и тесно.

Ну да, поселение-то небольшое. Брать толком нечего, и никаких перспектив «карьерного» роста. А она на типичную представительницу воровской братии не похожа – ни обликом, ни речью, ничем. Да и типичные не обчищают легендарные хранилища.

– Я отправилась дальше, – Рада справилась с лампой, выжав из нее более-менее ровный свет, – много где побывала, пока до столицы добралась. Поняла, что среди приличных дам мне не место. Дуры манерные, ничего не знающие о жизни. А высший свет курам на смех, только и думают, что о нарядах и о том, куда пристроить свою холеную задницу. Да и меня давно все устраивает. Можно быть собой и не заботиться ни о чьем мнении. Это лучше, чем влачить ненавистное правильное существование на радость окружающим, которые…

– Тебе не надо оправдываться, – перебила я, – не передо мной. Твоя жизнь – твой выбор. Мне многого не понять, я не попадала в подобные условия.

– Ну, ваш мир магов, по сути, существует отдельно. Тоже не сахар. Но ты справилась, – ее взгляд стал цепким и оценивающим, – во дворец после выпуска по распределению попала, этого мало кто удостаивается. И судя по тем вопросам, что ты мне первым делом задала про хранилище, сама не лыком шита. Что заставило настолько измениться? По письмам пятилетней давности ты была все той же милой и нежной девочкой, какой я тебя помнила.

– Обо мне потом поговорим, – свернула я опасную тему. – Расскажи, что у тебя пошло не так, раз ты оказалась с выкраденной реликвией тут.

– Да все пошло не так, – она в сердцах стукнула по сундуку, – едва выбралась с ней в город. Надо было ее в трактире посреднику передать, а случилась облава. Я залегла на дно, попыталась с ним связаться, а он оказался мертв. То ли стражи в бою пришибли, то ли господа заказчики, чтобы не попался и лишнего на допросе не сболтнул, наведя на них. Я обязана отдать им эту, чтоб ее, реликвию, закрыть заказ, получить оплату и убираться из столицы от греха подальше! А я не могу отсюда носа высунуть, слишком опасно: патрули стражей повсюду. Да и неясно было, кому именно отдавать, и смех, и грех… Все, кто мог внести ясность, затаились после облавы. Если не в темнице и живы, конечно. Вот и сижу, высиживаю.

– Выходит, отдавать следует адептам, – мрачно подытожила я.

– Выходит…

Я сжала тряпицу с ожерельем. Нельзя, чтобы оно попало в Культ! К Велизару… Возможно, реликвия имеет отношение к переходящим и является частью его плана, как и мое убийство. Тянуло схватить ее и рвануть на выход. Но это значило бы подставить Раду. А ее адепты за утрату добычи легко могут убить.

– Стражам на тебя не указали, – вывела я. – Ты моя сестра, и мы виделись недавно у дворца, чему есть свидетели. Ко мне бы уже пришли с вопросами, а их ни у кого не возникло.

– Да, и это утешает.

– Не утешает другое. Заклинатели духов непременно допросят твоего приятеля, подбросившего заказ.

– Не допросят. – Рада задрала рукав, продемонстрировав браслет, пронизанный темными чарами. – Мы все носим такое, чтобы гарантированно уйти с концами, если погибнем. И сдать своих не дает, и избавляет от участи быть потревоженными после смерти.

Серьезный подход.

– Ты знакома с кем-то из адептов? – спросила я, стараясь унять звенящее в голосе напряжение.

– Мне известно, как выйти с ними на связь… – Она неприязненно поморщилась. – Это сложно и необходимо делать лично, абы кого не зашлешь, скрытные типы, сама понимаешь. Я предпочитала контактов с ними избегать, уроды они. Всегда готовы положить массу народа ни за что ни про что. Нам порой приходится работать с Культом, но не рука об руку, слава Высшим Силам.

Облегчение от услышанного я испытала неимоверное. С одной стороны… С другой же, теперь не осталось ни малейшего повода счесть Раду сволочью, забрать то, что сейчас держу в руках, и бросить ее на произвол судьбы. Я должна ей помочь и при этом не позволить Велизару заполучить реликвию.

– Ты хочешь, чтобы я связалась с адептами за тебя или передала им ожерелье?

– Нет! – Она вспыхнула ярче керосиновой лампы. – Я родную сестру такой опасности подвергать не собираюсь. Случись с тобой что, никогда себе не прощу. Думала попросить тебя найти моих друзей, но раз заказчики, по всей вероятности, Культ и все дороги ведут к ним, то это не вариант.

– И что же, ты собираешься сидеть здесь, гадая, адепты первыми за реликвией явятся или стражи? Я уж молчу, что первые вполне могут тебе не заплатить, а избавиться.

Рада закусила губу и прошипела пару красочных ругательств, очевидно, из уличного прошлого, немало меня поразивших. Надо будет их запомнить, поразить при случае кого-нибудь еще.