Хотя мне всегда казалось, что Рождество — это время, когда надо наслаждаться общением с близкими людьми, а не кидаться к компьютеру со словами: «О боже! Это ведь Марк Цукерберг с семьей! Я должен срочно утащить это фото в свой блог!»

Я тогда понятия не имела, что уготовила мне судьба.

Спустя час я наконец уложила сына спать, а затем устроилась в гостиной с чашкой горячего яблочного сидра. Отход ко сну все откладывался — я болтала в Сети. Я мимоходом заглянула в «Твиттер», а спустя секунду сделала это еще раз. Наше семейное фото уже перепостили. Это означало, что кто-то из моих друзей скачал снимок, сохранил его у себя на телефоне или компьютере, а потом загрузил на другой сайт. Поскольку на дворе была глубокая ночь, такое поведение вызвало во мне бурю эмоций. И я накатала возмущенный комментарий.

А потом отправилась спать.

Следующее утро началось так, будто разразился национальный скандал. В моем электронном почтовом ящике висела куча сообщений, на телефоне оказалось несколько пропущенных звонков от Брэдли, и это не говоря о тысячах комментариев в «Твиттере». Фотография нашей семьи красовалась во всех новостях, а мой твит стал предметом живого обсуждения. Было видно, что люди искренне рады позлорадствовать над Цукербергами и всем, что касалось «Фейсбука» и нашей частной жизни.

М-да.

— Рэнди, — рявкнул на меня Брэдли, едва только я перезвонила. — «Доброе утро, Америка» уже трижды спросили меня, не желаешь ли ты дать комментарии к своему высказыванию относительно частной жизни и этикета. Ах да, мои поздравления! Следующие три дня СМИ будет чем заняться, новостей сейчас не так уж много.

А потом я погрузилась в море флуда. Друзья выражали сочувствие, продюсеры с телеканалов предлагали дать интервью, анонимные пользователи поливали меня грязью в «Твиттере», Брэдли ругался, что не может покинуть меня даже на три дня, чтобы я не устроила какой-нибудь скандал...

Но сама я думала лишь о том, какой «точкой сложности» стала для меня вся эта ситуация.

СМИ гудели заголовками «Сестру Цукерберга подвели настройки приватности «Фейсбука»», хотя суть была вовсе не в этом. С настройками приватности все было предельно ясно. Проблема же возникла из-за несоблюдения норм онлайн-этикета — или даже из-за их отсутствия.

По иронии судьбы продажи нового приложения к «Фейсбуку» в следующие несколько дней взлетели до небес. (Мастерство не пропьешь — рекламные кампании мне по-прежнему удавались на отлично!)

Однако важнее, что инцидент заставил меня с утроенной силой взяться за обсуждение нашей новой, цифровой жизни. Я сама была живым примером как плюсов, так и минусов технологического прогресса. И я понимала, что миллионы людей пребывали в такой же ситуации.

И очертя голову я бросилась в бой. В «Сегодняшнем шоу» появилась моя рубрика «Современные технологические дилеммы». Меня процитировали на первой полосе «Нью-Йорк таймс» в статье о новых нормах онлайн-этикета. Я организовала электронную рассылку с уже знакомым названием «Точка сложности», в которую включались статьи о том, как технологии могут помочь в карьере, любви и семейной жизни, во взаимоотношениях с людьми и так далее.

А еще я начала писать эту книгу.

Чтобы объяснить, почему я считаю, что индивидуализация, гуманизм и этикет столь важны для жизни и прогресса, необходимо обратиться к истокам.

Известный фантаст Артур Кларк однажды сказал: «Любая достаточно развитая технология неотличима от магии». Он был прав. Новейшие технологии подобны магии, и сегодня нам подвластно то, о чем несколько лет назад мы и подумать не могли. Точно по мановению волшебной палочки, каждая инновационная технология продвигает общество на шаг вперед и открывает перед ним новые возможности. Естественно, соблазнительный блеск волшебных устройств способен ослеплять и даже представлять опасность.

Мой путь начался с волшебного городка Доббс Ферри в штате Нью-Йорк.

Тогда носили аляповатые футболки и свободные шорты, так популярные в начале 1990-х. Мне в то время было лет девять-десять. Однажды по возвращении из школы отец пригласил меня к себе в стоматологический кабинет, который находился на первом этаже нашего дома.

— У меня для тебя сюрприз, — сказал он.

«Только не пломба», — подумала я.

Спустившись вниз, я обнаружила огромную коричневую коробку. Она стояла на маленькой тележке у стены. Сбоку мигали огоньки.

Мне стало интересно. Что же это могло быть?

Папа доходчиво все объяснил:

— Мы теперь можем взять твою фотографию, загрузить ее в машину, а потом взять чье-то чужое фото и поменять местами ваши улыбки. Так что теперь мои клиенты всегда смогут посмотреть, подойдет ли им та улыбка, которую они хотят.

Я была в таком восторге, что сразу же заставила отца показать, как работает аппарат. Мы отсканировали мою и мамину фотографии и поменяли наши улыбки местами.

Конечно, в тот момент у меня не было возможности поделиться этим снимком с тысячами людей, как делается теперь. Папа напечатал копию, я принесла ее в школу и показала друзьям. А потом спрятала фотографию в коробку из-под обуви, задвинула ее под кровать и забыла о ней. Если бы в тот момент я могла поделиться снимком с тысячами людей, сделала ли бы я это? Захотела бы так поступить? К счастью, тогда все было гораздо проще. Да и с чужой улыбкой я выглядела довольно глупо.

Машина поразила мое воображение. Я выискивала способы провести в отцовский кабинет друзей, и мы с упоением играли в «обмен улыбками». Иногда папа застукивал нас за этим делом, и тогда меня ждал серьезный нагоняй. Но кто откажется от шанса прикоснуться к магии?

В седьмом классе у меня появился первый телефон. Мобильники в то время были не слишком распространены, и большинство людей общалось с помощью проводных устройств. Вообще-то телефон был не совсем моим. Днем им пользовался отец. Но как только рабочее время заканчивалось, телефон переходил в мое полное распоряжение.

Теперь каждый вечер и все выходные я часами болтала с друзьями. Мы успевали обсудить все важные темы: мальчишек, фильмы, «Нирвану» и «Эйс оф Бэйс». Иногда приходилось разговаривать с папиными клиентами, но это было не так интересно.

В тот же период состоялось мое знакомство с Интернетом. Компьютеры в нашей семье появились уже давно. Сколько себя помню, в офисе отца стояли две махины фирмы «Атари», выпущенные еще в семидесятых, и персональный компьютер «Ай Би Эм», купленный в год моего рождения. К ним я даже ни разу не прикоснулась. Отец хранил в них информацию о пациентах, вел электронную переписку и занимался другой серьезной работой с их помощью. Но в середине девяностых родители купили компьютер специально для детей.

Тот первый компьютер был большим и медленным, а использовать его было непросто. К Интернету он подсоединялся со скрипом и грохотом, и каждый раз, когда кто-то поднимал телефонную трубку, соединение прерывалось. Но первое посещение «Америки онлайн»[13], первое отосланное электронное письмо, знакомство с онлайн-энциклопедией Гролиера и возможность посылать мгновенные сообщения друзьям разом перевернули мою жизнь.