Венгр посмотрел в окно.

– Отрывочные сведения. Архивы часто переезжали, важнейшие документы сгорали при частых пожарах – типичная болезнь всех бюрократических заведений, – словом, до сути докопаться непросто. Однако главные новости пришли с другой стороны.

Он бросил Ортеге на колени утреннюю газету.

– Открывай уголовную хронику. Заголовок: «Ужасное убийство».

Испанец покорно развернул свежий номер таблоида. Чтение на португальском плохо ему давалось, однако смысл публикации он ухватил достаточно быстро. Молодого повесу, умчавшегося в полночь с вечеринки в компании разбитной девицы, наутро обнаружили растерзанным в салоне собственного спортивного автомобиля. Полиция терялась в догадках; разыскивали девушку, под описание которой подходило не менее миллиона кандидатур – молодая, стройная мулатка с волосами цвета воронового крыла. Даже неизвестно было, идёт ли речь об убийстве или о нападении хищного зверя.

– Ты думаешь то же, что и я? – Эрнест пожал плечами. – Можем подождать ещё несколько дней, может, это простое совпадение, и трагедия не повторится.

– О чём ты, Эрнест? Говоришь, как чёртов Шерлок Холмс!

В комнату проскользнула Алиса Тарсила и уселась рядом с Хосе.

– Твой товарищ любит вещи посовременнее – Хэммета, например. «Женщина с серебряными глазами», я угадала?

Язвительные интонации не ускользнули от внимания Ортеги, и он помрачнел.

– Я что-то пропустил?

Губы Алисы Тарсилы сжались в тонкую линию.

– Ничего важного, любимый. Просто Эрнест – душевнобольной. Он хочет оживить покойницу, сочетаться с ней законным браком и завести множество детей. Я ничего не упустила?

Эрнест застонал.

– Хосе, не обращай внимания на Алису. Слово «любимый» здесь стоит реал, поцелуй – два реала, ночь – пятьдесят. И лишь венерические заболевания – за счёт заведения!

Тирада эта, пожалуй, была наихудшим способом убедить Хосе Ортегу. Зарычав, он встал, готовый сокрушить Эрнеста ударом своего пудового кулака. Бицепсы его угрожающе вздулись, но тщетно – бледная, тонкая рука толчком усадила Ортегу обратно, словно он был ребёнком.

– Ты забываешь, с кем говоришь, Хосе. – Выражение, напоминающее звериный оскал, на миг исказило правильные черты лица. Впрочем, уже секунду спустя перед ними стоял тот же Эрнест – как всегда, чуть печальный, чуть насмешливый и – новая эмоция на его лице – сердитый.

– Извини, Хосе, я не должен был этого говорить – торопливо попросил он прощения. – И вы, сеньора Алиса…

Дребезжащий фальцет Алисы Тарсилы прервал эту речь.

– Завтра же вы съедете, Эрнест. Ваше пребывание здесь становится обременительным. Кстати, зря вы ищете правду в бульварной прессе, где всегда раздувают до немыслимых размеров любые происшествия, а не пытаетесь излечиться. Моя тётя…

– Я не застал её…

– Не имеет значения! – глаза Алисы Тарсилы гневно сверкнули.

– Друг, – примирительно добавил Хосе, – ты зря не сходил к сеньоре Пауле, может, она действительно помогла бы тебе с этим своим вуду…

– Кандомбле! – Алиса Тарсила встала. – Вечером я приготовлю сарапатель7: мы проведём прощальный ужин, а утром – утром вы покинете стены этого дома, Эрнест.

Венгр пожал плечами и перекинул через руку лёгкий пиджак.

– Я буду к восьми. Это удобное время?

Алиса Тарсила промолчала в ответ; Хосе лишь отвёл взгляд. Эрнест покинул помещение, насвистывая на ходу какой-то мотивчик.

11

Прощальный ужин превратился в настоящее торжество. Алиса Тарсила, как и обещала, приготовила сарапатель; стол украшала также бутылка кашасы, а в холодильнике имелось излюбленное венгром бутылочное пиво. Хозяйка надела нарядное платье и украшения из золота; блистая полудрагоценными камнями в серьгах и кольцах, она выглядела почти как благородная дама из какого-нибудь светского салона времён Belle Époque. Даже её кожа цвета кофе с молоком, несмотря на некоторую экзотичность, не портила впечатления.

Хосе Ортега, ежеминутно озиравшийся по сторонам, словно он что-то потерял, сидел напротив. На нём был летний костюм-двойка; впрочем, белоснежный пиджак, в отличие от Эрнеста, он почти тотчас же снял, чтобы не закапать соусом.

Присутствовали и приглашённые гости: сеньора Паула, женщина возрастом около шестидесяти лет. Лицо её с тёмной, морщинистой кожей, напоминавшей печёное яблоко, было скрыто вуалью, свисавшей с пропахшей нафталином шляпки. Мигель сидел рядом; салфетка, заткнутая за ворот рубашки гиацинтового света, придавала ему курьёзный, хоть и чопорный вид.

Эрнест отказался от главного блюда, предпочитая салат из креветок и пиво. Он с любопытством поглядывал на сеньору Паулу, пока та, наконец, не отодвинула свою тарелку.

– В чём дело, молодой человек? Вас смущает моё присутствие? Или мой облик – вернее, моя раса?

– Нет, можете мне поверить, – Эрнест говорил с плохо скрываемым сарказмом.

– Мой друг страдает от редкого расстройства психики – вмешался Хосе, положив свои широкие, загорелые ладони на стол. – Он рассчитывает, что вы, с вашим знанием мира духов, смогли бы ему помочь.

Эрнест, на чью ногу под столом неделикатно надавила чья-то крупноразмерная туфля, подыграл своему приятелю:

– Да, в какой-то степени. Однако же сами обычаи кандомбле интересуют меня в гораздо большей степени…

– Вера – единственный путь к духам Ориша! – сурово отрезала сеньора Паула.

Эрнест, соглашаясь, беспомощно развёл руками, и уже взялся было за пиво, однако Хосе решил продолжить разговор. Видимо, он хотел отомстить за давешнее и теперь пользовался представившейся возможностью, чтобы ещё более унизить венгра.

– Эрнест говорил мне, что заключил некий договор с одной, весьма уважаемой в определённых кругах личностью…

– С дьяволом. Буду откровенен: так всё и произошло.

Алиса Тарсила откашлялась, скрывая смех.

– Но сейчас по каким-то причинам сей потусторонний покровитель бессилен оказать помощь моему другу. Правильно я говорю, Эрнест? Дело в каких-то местных созвездиях – или?..

Эрнест неожиданно грубо хохотнул:

– По-твоему, у здешнего дьявола другой цвет кожи? Едва ли.

– А в чём же тогда дело? – Алиса Тарсила, задавшая этот вопрос, покрылась смертельной бледностью, когда с улицы донёсся протяжный, леденящий кровь вой. Остальные умолкли, словно нечаянными речами привлекли внимание того, кого столь легкомысленно упомянули.

– Уверен, это всего лишь собака, – улыбнулся Эрнест. – Что до вашего вопроса, сеньора Алиса, то всё объясняется просто: Сатана выступает на стороне противника.

– О! – Хосе вскинул брови, о чём-то намекая присутствующим. – И кто же он?

– Вы его слышали, Хосе, он только что напомнил о себе. Более того, я с минуты на минуты ожидаю его появления.

Ортега покачал головой и поднял бокал в честь хозяйки.

– Надеюсь, вы это не всерьёз. Даже силам зла было бы совестно испортить столь чудесный ужин.

Мигель, до этого набивавший желудок с жадностью голодного волка, схватил бокал и отхлебнул кашасы.

– Беатриче! Беатриче Эстрана8 – моя возлюбленная!

Алиса Тарсила вымученно улыбнулась.

– Мигель – мой брат, и