– Ты, Веня, не обижайся, но вы действительно похожи на героев мультфильма, – сказала Валентина Ивановна, когда они вернулись на берег. – Правда, ты не такой неуклюжий, как Винни-Пух, да и Пятачок у тебя совсем не розовый. Но у вас такие милые отношения, что постоянно хочется улыбаться!

При этих словах показалось, что улыбнулась не она, а как раз Пятачок, потому что Валентина Ивановна почесала его за ушком.

Ее похвала была и Вене приятна. Ведь его вот именно считали неуклюжим, потому и дразнили Винни-Пухом. Или, может, он изменился за то время, что занимался расследованием?

– А почему вы сказали, что сюда боятся ходить? – вспомнил он.

– Потому что людям свойственно расширять сферу своих страхов. Испугались Русалочьего омута – и постепенно стали бояться всей реки.

– А почему это случилось? – удивился Веня. – Ни с того ни с сего?

– Нет, – улыбнулась Валентина Ивановна. – Ни с того ни с сего ничего не бывает. Ты слышал, что возле заброшенной мельницы видели водяного?

– Когда?! – оторопел Веня.

– Да на днях.

– А кто видел?

– Я даже не знаю. Но вчера весь пляж про это говорил. А сегодня всех как ветром сдуло.

– На мельницу? – испуганно спросил Веня.

– Да нет, я неточно выразилась. С реки как ветром сдуло. Наверное, у себя на огородах загорают.

– А вы не знаете никаких подробностей? Ну, что там видели на мельнице? Как он выглядел, этот водяной?

– Да это, наверное, выдумки! – засмеялась Валентина Ивановна. – Хотя знаешь, меня смущают как раз подробности. Слишком отчетливые.

– Какие? – чуть ли не шепнул Веня.

– Просто портрет водяного нарисовали. Якобы он весь обмотан тиной, голова у него острая, а волосы длинные и зеленые. И будто бы он высовывался по пояс из воды – хотел кого-нибудь в омут утащить.

И тут Веня догадался, откуда взялись странные слухи. Митрофаныч! Наверное, он разболтал кому-нибудь про их приключения на мельнице, а все уже и решили, что там живет водяной. Честно говоря, Вене стало жалко, что слухи объясняются так просто. Он вздохнул.

– Ты о чем вздыхаешь? – улыбнулась Валентина Ивановна.

– Да пусть бы он в самом деле существовал, этот водяной, – сказал Веня.

– А знаешь... Я думаю о том, что люди просто так ничего не придумывают. Значит, что-то есть. И лучше нам с тобой, да и с Пятачком туда не соваться. Я, во всяком случае, это для себя твердо решила.

– Веня! Пятачок! – разнесся вопль над плесом.

Варя летела к пляжу, как птица.

А просто так она никогда не летала.

Варя подлетела и остановилась как вкопанная, уставившись на Валентину Ивановну. Даже поздороваться забыла. Пятачок хрюкнул, подсказывая ей, как себя вести, но Варька лишь пробормотала:

– Ой... Как русалка.

– Где русалка? – спросил Веня. – На мельнице?

– Нет. Это вы на русалку похожи, – сказала Варя, обращаясь к Валентине Ивановне. – И волосы распущенные, и глаза зеленые.

– Вот видишь, Веня, – засмеялась Валентина Ивановна, – у всех в голове эти русалки и водяные. Вся деревня испугана. Говорю же, это неспроста. А ты, девочка, откуда прибежала такая взволнованная? Не с Русалочьего ли омута? Не стоит туда ходить, не стоит. Во всяком случае, пока страсти не улягутся.

– Какие еще страсти? – будто не понимая, спросила Варя. – И как же они улягутся? Что нам, целое лето дома сидеть?

– Ну почему же дома? Здесь тоже хорошо. А эти разговоры про всяких водяных скоро утихнут, поверьте мне. Еще недельку-другую все поговорят и забудут.

– Почему это вы сроки устанавливаете? – прищурилась Варя.

– Ничего я не устанавливаю, – улыбнулась Валентина Ивановна, помахивая над Пятачком листом лопуха. – Но думаю, что все на свете заканчивается. Даже проказы водяного. Попугает он людей, да и перестанет.

– А у нас каникулы закончатся, – не унималась Варя.

– Странно, что вас туда так тянет, – пожала плечами Валентина Ивановна. – А мне и этого пляжа достаточно.

Пятачок, сидя под дуновением лопуха, всем своим видом показывал, что ему тоже пляжа совершенно достаточно. Он прикрыл глазки в ожидании следующего прохладного потока воздуха.

Веня посмотрел на Варю, на Валентину Ивановну... Не любил он, когда спор разгорался непонятно из-за чего. То есть спор был, конечно, понятен, но продолжать его не хотелось. Ну что должна говорить взрослая тетенька, похожая на учительницу? Идите, детки, в страшное место? Ничего подобного. А что должна говорить Варька, похожая на искательницу приключений? Хорошо, мы туда не пойдем? Тоже вряд ли. Поэтому пусть каждый останется при своем мнении. А Веня возьмет на себя роль примирителя.

– Варька, знаешь, какая водичка приятная? – схитрил он. – Вот, Пятачок не даст соврать. Пойдем-ка окунемся. Вон ты как нагрелась. Да и домой пора.

Пятачок соврать не дал. По нему было видно, что и водичка прекрасная, и воздух, и все-все-все.

Варя было открыла рот, чтобы что-то сказать, но Веня заговорщицки ей подмигнул и потащил ее к воде.

– Хватит с ней спорить, – шепнул он Варьке. – Бесполезно. Ты лучше скажи, что ты там увидела.

– А чего она? – не успокаивалась Варя. – Чего она нас туда не пускает? И правда, как русалка на свой омут. А там... Там, Вень, такое творится! Федька водяного кормит!

Веня застыл с поднятой над водой ногой. Наверное, если бы он успел прыгнуть, то и в воздухе мог бы застыть от удивления.

– Как... кормит? – выдохнул он.

– Побежали, покажу!

– Нет, давай уж окунемся. И сделаем вид, что мы домой пошли. А потом свернем на тропинку.

Окунулись они, несмотря на то что вода действительно была приятной, всего на секундочку. Схватили Пятачка, который хрюкнул то ли от неудовольствия, то ли прощаясь с Валентиной Ивановной, и побежали к деревне. А потом, как только скрылись за первым холмиком, свернули и прямиком по траве побежали уже в другом направлении. Конечно же, к омуту.

– Только бы успеть, только бы успеть, – на бегу проговаривала Варя.

Веня не расспрашивал ее, стараясь не отстать. Да и Пятачка он держал на руках – не до разговоров. Выпустить поросенка он не решался. А вдруг шмыгнет куда-нибудь в сторону, в траву? Ищи его потом, теряй время.

На высоком берегу рядом с мельницей они остановились.

– Отдышаться надо, – шепнул Веня. – Да и осмотреться заодно.

Тянуло дымком. Пятачок принюхался.

– Это Федька костер разжег? – спросил шепотом Веня.

– Не знаю. Я не видела.