– Это была любовь?

– Нет. Просто эти парни умеют дружить. Когда Игорь внезапно заболел, у него было что-то с легкими, Марик отволок его к своей тетке аж в Уссурийск. Тетка – замечательный врач, лечит травами, и через год Игорь вернулся совершенно здоровый. И таких историй – тьма. Тимур, а у вас в Америке есть друзья?

– Друзей, пожалуй, нет, есть приятели.

– Это грустно. Я считаю, дружба в жизни важнее любви.

– Даже так? Простите, если вам тяжело, не отвечайте, отчего умер ваш муж?

– Да нет, Тимур, уже столько лет прошло… Он разбился на автогонках. Любил бешеные скорости. Я умоляла его быть осторожнее, а он… И я по сей день не могу ему этого простить. Угробил себя ради прихоти, хотя знал, что у него есть сын…

– И вы больше не вышли замуж? Такая красивая женщина?

– Спасибо за комплимент. Нет, не вышла. Смысла не вижу.

– Ну, чтобы не быть одной?

– Знаете, с такими друзьями я не чувствую одиночества. А романы случались. Но всякий раз я убеждалась, что связывать свою жизнь еще с кем-то не хочу. Ну а вы, Тимур, вы женаты? У вас есть дети?

– Ни жены, ни детей, насколько мне известно, – улыбнулся он.

– Я не женат, я не женат, и потому я не рогат! – закричал попугай.

– Ничего себе текст! – ахнула Сандра.

– Видимо, его прежний хозяин был закоренелый холостяк, – заметил Тимур. – Да, с таким парнем не соскучишься!

– Ссучились, все ссучились!

– Господи, помилуй! Интересная мысль – написать детектив, где профайлер составляет профиль убийцы по речам попугая. Супер! – хохотала Сандра.

– Да, забавно… Послушайте, Сандра, вы были на рождественском базаре на Тверской, там, где Юрий Долгорукий?

– Нет, не была. А что там такое?

– Там здорово! Весело, красиво, и очень вкусно! Кухня разных стран!

– Да? Вы что, приглашаете меня?

– Ну да! Погуляем, посмотрим, перекусим?

– Сегодня?

– Можно и сегодня!

– Очень заманчиво. Но давайте лучше завтра. Я не выспалась. Да, лучше завтра.

– Завтра так завтра! Тогда предлагаю встретиться в городе, прямо там. Хотя нет, там мы можем потеряться. Давайте на углу, у книжного магазина.

– Давайте. В котором часу?

– Это вам решать.

– Хорошо. В час дня вам удобно?

– Вполне. Отлично, значит, договорились. Я сейчас вызову такси. Пора к отцу.

– Ну что ж, не смею задерживать. Рада была вас повидать. Тем более, что вы знаете попугайский! Выяснили, что тезки с моим попугаем.

Такси приехало через десять минут. Сандра вышла проводить его до машины.

– До завтра, Тимур!

Он ехал к отцу с каким-то удивительно приятным ощущением. Они так хорошо поговорили… Она была сегодня совершенно другая. Теплая, мягкая, понимающая, какая-то домашняя. И в сугроб не прыгала. Совершенно не назойливая. И никакого жеманства. Тимур терпеть не мог жеманниц. И как мило и естественно приняла приглашение… А ведь это… свидание… Или нет? О, это будет зависеть от меня. Интересно, какая она будет завтра? Я видел ее только у нее дома. Но как бы там ни было, перспектива завтра погулять по Москве с прелестной женщиной бесконечно радовала его.

– Ну, как погулял, Тимка? Вижу, доволен!

– Да, папа, очень, очень доволен. Ну, а как ты?

– Все путем, Тимка. Знаешь, с тех пор как ты приехал, я, как ни странно, чувствую себя лучше и даже моложе. Я хорошо, плодотворно поработал. И я видел сегодня снегиря на мамином кусте. Хотя ягод там почти не осталось, они все склевали…

– Жаль, я не видел.

– А в Нью-Йорке есть снегири?

– Не знаю, ни разу не видел, но, может, и есть.

– Скажи, Тимка, а ты часом не завел себе тут даму?

– С чего ты взял?

– Глаза у тебя какие-то мечтательные…

– Да нет, папа, просто я радуюсь свиданию с родным городом.

– Ну-ну.

Вечер они провели вдвоем, то погружаясь в воспоминания, то обсуждая последние новости. И было так хорошо, так уютно… И Тимур пошел спать с каким-то даже благостным чувством, которое пытался как-то сформулировать для себя, но так и не смог.

А проснувшись утром, он вспомнил и сформулировал: мне здесь, в Москве, уютно! И с отцом уютно, и с Сандрой вчера тоже было уютно. Я как-то забыл это слово… Оно совершенно неприменимо к моей американской жизни. Мне там, пожалуй, никогда не было уютно. Может, потому что я сам не нуждался в уюте. А сейчас, видно, постарел…

На завтрак были какие-то волшебные воздушные сырники со сметаной.

– Боже, как вкусно! Авдотья Семеновна, вы волшебница!

– Кушайте, Тимур Сергеевич, кушайте!

– Спасибо, я и так целую гору съел, но удержаться сил нету!

И опять это волшебное ощущение уюта… И сегодня я увижу Сандру!

– Я сейчас еду в город, – заявил Сергей Сергеевич. – Могу тебя подбросить.

– А точнее когда?

– Через полчаса.

– Я с тобой!

– У тебя какая-то встреча?

– Да.

– С кем, если не секрет?

– С одной женщиной…

– Это с той, из сугроба?

– Да, папа, с той, из сугроба!

– Вот и молодец! Я убежден, что вчера ты был у нее. Ты вернулся совершенно другим человеком. Без мерихлюндий.

Тимур рассмеялся.

– Пожалуй, ты прав!

– Я заметил, что у тебя любимое слово «пожалуй». Это говорит о том, что ты как-то не уверен в себе, в своих суждениях.

– Да нет, пожалуй, это просто фигура речи.

– Ага, опять «пожалуй»! Скажи, а ты в Америке часто говоришь по-русски?

– Бывает. Не так уж редко. А почему ты спросил?

– Да так… просто так. Куда тебя подвезти?

– На улицу Горького.

– На Тверскую, сын!

– Да, да, на Тверскую, к Пушкинской площади, если это тебе удобно.

– Вполне. Да, вот, возьми!

Сергей Сергеевич протянул сыну связку ключей.

– Что это?

– Ключи от московской квартиры. Вдруг понадобятся.

– Папа!

– Да мало ли, пусть у тебя будут ключи от квартиры, в которой ты вырос. Я там практически не бываю. Мне там как-то неуютно стало… То ли дело на даче!

– Что ж, спасибо!

– И будь добр, если задержишься, позвони.