у меня не было никаких причин. Второе, Амелия слышала по ночам некий хрип и скрежет когтей у себя за окном. Хоть она ничего не смогла заметить, это никоим образом не отменяло того, что там мог кто-то быть, или что-то. Этот момент ложился на чашу весов, где уже были и глубокие царапины, и следы зубов на подоконнике. Противоположная чаша в своем распоряжении имела лишь призрачные догадки об убийце, которые даже на малую часть не были подкреплены фактами или хотя бы более-менее внятными теориями. Большой перевес имела версия о нападении животного. Но какое животное дежурит несколько ночей под окном своей жертвы, а только потом осуществляет атаку? Как оно смогло проникнуть через окно? И почему специалисты не могут определить, чьим челюстям принадлежат укусы? Едва ли это некий неизвестный доселе зверь. Современная наука за долгие годы со страстью и кропотливостью изучила вдоль и поперек всю флору и фауну нашей планеты и появление нового вида или подвида не осталось бы незамеченным. Оставалось два варианта, либо компетентность наших специалистов оставляла желать лучшего, что было крайне маловероятно, либо все же появился в наших тропических лесах новый вид животного, который смог остаться незамеченным, что было более вероятно. К этому варианту так же примыкают странные следы, которые нельзя отнести ни к одному известному виду живых существ. Ну и наконец, Кэрол и ее приют. Они отпадали сразу, ибо там я не выявил ничего подозрительного или потенциально опасного для окружающих. Мда… Картина вырисовывалась довольно странная и загадочная. Мне ужасно не терпелось найти ответ и разрешить данную загадку.

***

– Что же получается, Эйден!

Джонатан Прайс сидел у себя в кабинете за столом. К потолку струилась синяя лента сигаретного дыма, который въедался в глаза и заставлял прослезиться. Детектив, развалившись на мягком кресле, вслух читал мой отчет. Я написал его вечером и сразу же занес Джонатану. Тот не стал откладывать и принялся к изучению. После того, как он закончил чтение, его серо-голубые глаза посмотрели на меня вопросительно и, как мне показалось, с насмешкой:

– Так что скажешь, Эйден? По-твоему, нам стоит искать зверя неизвестного доселе науке, который, – тут Джонатан стал цитировать из моего отчета, – «…способен прыгнуть на высоту двух этажей, имеющий длинные челюсти с острыми зубами и оставляющий продолговатый, узкий след, не имеющий очертаний пальцев или, возможно, когтей. Характерный звук, который издает это существо, может быть похож на хрип…» – в комнате повисла тишина на несколько секунд. – То есть с этим ты мне прикажешь идти на доклад к капитану? Ты в своем уме? Что за немыслимые теории? Что за фантастика?

Я слегка обиделся на такую реакцию своего наставника, но напрасно, ибо звучало все это и впрямь смехотворно. В момент написания отчета эта теория мне не показалась такой уж нелепой. Я уже пожалел о том, что начал строить свои собственные версии и, сто раз не пересмотрев личные суждения, с уверенностью поделился ими с Прайсом.

– Но Джонатан, я понимаю, как это звучит, но ведь другого объяснения на данный момент у нас нет… – я запнулся и откашлялся, – то есть, у меня нет. Все собранные улики указывают именно на это.

– Да к черту такие суждения! – Джонатан резко поднялся с кресла и стал широкими шагами измерять свой кабинет. – Какие неизвестные животные? То, что мы не можем на данный момент понять, что это был за зверь, не делает его каким-то мифическим существом, о котором не известно науке!

– Но ведь отчеты специалистов ничего не дали. Они не могут определить, кому принадлежат укусы.

– В пекло всю эту шайку болванов! – тут Джонатан, конечно же, перегнул палку. Специалисты, работающие в криминальном отделе Сативик-Хеис ,не были болванами, а напротив, самыми компетентными людьми в своем деле. Прайс почувствовал, что сболтнул глупость и далее продолжил более спокойным тоном. – То, что наши многоуважаемые специалисты не могут определить природу укусов и владельца такой челюсти, не делает его неизвестным существом. Это может говорить лишь о том, что мы ошиблись, не более того. Даже самый разумный и профессиональный человек может ошибаться. Все мы люди так сказать.

Разнервничавшегося Джонатана Прайса можно было понять. Ведь если действительно укусы не могли принадлежать ни одному известному существу на планете, значит, смерть Амелии может лежать только на руках человека. А если это был и вправду человек, то даже подумать страшно на что способен этот монстр, в жестокости с которым не мог соревноваться даже небезызвестный Потрошитель. И монстр был на свободе, и что он еще мог учинить, оставалось только догадываться. Так что предельное волнение и высокую степень раздражительности вполне можно простить Джону. Если у такого эмоционально черствого и крепкого человека как Прайс сдали нервы, то дело было действительно очень серьезное.

– Ладно, Эйден. Ты уж не серчай на меня. – Уже полностью успокоившись, детектив уселся на кресло, – ты молодец. Все грамотно написал и главное вполне логично, что не может не радовать. Ты становишься профессионалом, – Джон улыбнулся, – я пойду к капитану с отчетом, а потом уж разберемся, как поступать дальше. У нас ведь еще есть образец крови, которую ты нашел на заднем дворе. Нужно дождаться результатов анализа. А пока что ступай домой и выспись хорошенько. Впереди еще очень много работы.

А работы было и впрямь очень много. Довольно скучной, долгой и совершенно неинтересной работы. Нужно было проверить все зоопарки и приюты для животных в Сативик-Хеис. На первый взгляд это казалась вполне обычная и простая задача, но на деле она требовала огромного количества сил и время, ибо в большом городе имелось множество этих самых зоопарков и приютов. Здешние люди были весьма сентиментальны по отношению к друзьям нашим меньшим, и поэтому в городе разрослась огромная сеть питомников для животных. Множество зверей, которые изо всех сил пытались сохранить равновесие и не свалиться в пропасть вымирания были подвержены попечительству заботливых зоологических докторов необъятных и многочисленных заповедников, которые причислялись к району Сативик-Хеис. Приходилось часами сидеть на телефоне и обзванивать все эти места, а в некоторые из них даже наведываться лично.

Целая неделя безрезультатного поиска не принесла абсолютно никаких плодов. Директоры зоопарков уверяли в надежности своих клеток и вольеров, а смотрящие заповедников исключали любую, даже самую малейшую возможность, что их подопечные смогли проскользнуть через крайне надежную охрану и не менее надежные ограждения, которыми были обнесены просторные заповедники.

Уже в конце дня в кабинет Джонатана вошел высокий человек в белом халате, державший в руках коричневую папку для документов.