обильно закусив, поговорили о поездке Эмилии в Германию, о здоровье родителей, затем переключились на работы в НИИ и надежды на успешное завершение проекта. Федор Николаевич открыто признался, что скоро ему пора сменить беспокойную верфь на тихий домашний причал. Уж который десяток лет он спускает со стапелей на службу Отечеству военные корабли! Он уже думал о достойном преемнике, которому можно было передать эту чрезвычайно ответственную вахту. По его мнению, это должен быть хорошо образованный и талантливый инженер, мыслящий современными категориями, а главное – преданный своему делу человек. Немаловажен и молодой возраст претендента, перед которым открываются широкие перспективы. И еще один фактор назвал Федор Николаевич: кандидат должен быть из своей среды, потомственный корабел. Посмотрев таинственно на затаивших дыхание Михаила и Эмилию, Федор Николаевич безапелляционно заявил, что единственным преемником он видит Михаила. Эмилия от неожиданности чуть не уронила держащую на руках Лизоньку.

Выпили еще по одной. Федор Николаевич расслабил галстук, давивший его могучую шею и тормозивший поступление фирменной водки. Удобно откинувшись в кресле, Федор Николаевич продолжал. По его желанию, ему хотелось бы уйти на заслуженный отдых не в будний день, а в праздник, в праздник для всего завода – уточнил он. На успешном завершении проекта. Как он предполагал, судя по расчетам Михаила, новая подлодка будет построена еще не скоро – впереди целый ряд научных исследований, затем – вереница ходовых испытаний, и неизвестно: чем они закончатся? Всё это займёт уйму времени. А не попробовать ли сократить путь к успеху? Судя по его сведениям, на Западе уже проектируются суперскоростные торпеды нового поколения. Нельзя ли нам их опередить?

Федора Николаевича оставили ночевать, и он преспокойно заснул, едва коснувшись подушки. Михаил с Эмилией долго не могли заснуть, обсуждая совершенно неожиданный поворот в проблеме, которую они считали далее не обсуждать. По информации Федора Николаевича, суперскоростные торпеды уже находятся на стадии проектирования. Эмилия же привезла сообщение от Лёвы, что проектирование суперторпед нового поколения на немецких судоверфях только намеревается. Но не это было теперь важным: проектируются или не проектируются? Важным была инициатива главного инженера. От неё не увернешься как суперскоростная торпеда! Необходимо было срочно связаться с Лёвой. Лёва обещал придумать зашифрованную связь через телефонный разговор, и о готовности отец сообщит звонком из Германии. Но звонка от Евгения Оттовича не поступало. Тогда Эмилия сама позвонила отцу и поинтересовалась о состоянии его здоровья – от него давно не было вестей. Вскоре позвонила сестра Эмилии и сообщила, что ждёт второго ребенка. По всем признакам, это будет мальчик. Она даже купила ему замечательные пинетки. Этого было достаточно, чтобы понять об отправленной посылке в магазин. Подождав некоторое время, Михаил вновь поехал на завод и получил посылку от Лёвы.

В очередной посылке Лёва прислал расширенный список слов для передачи засекреченной информации в экстренном телефонном разговоре: за каждый словом или сочетанием слов скрывался определенный объем информации. Это были слова, которые в обычном разговоре между близкими людьми не вызывали никакого подозрения: имена родственником, названия предметов одежды, обуви, мебели, продуктов питания, состояние погоды и всего прочего. Вплетая эти слова в непродолжительный телефонный разговор, можно было передать собеседнику довольно большое сообщение. Конечно, это была кропотливая работа: сначала разговор тщательно продумывался и записывался, часто изменялся и вновь переписывался, пока не получался оптимальный вариант, но иного способа для оперативной связи в тот момент у них не существовало.

Составили первый текст разговора Эмилии с отцом, в котором в зашифрованном виде сообщалось, что главный инженер намеревается передать в будущем свою должность Михаилу; желает создания суперторпеды; по его сведениям, на Западе она уже проектируется.

Перед Лёвой возникла сложная задач: он понимал, что главный инженер головного производства современных подводных лодок был мощной фигурой в Министерстве ВМФ и слов даже в нетрезвом состоянии на ветер не бросал. Он не сидел в министерском кресле в столице, а на простом стуле у себя в кабинете на периферии, но у него было предостаточно рычагов и связей, чтобы управлять столичными чиновниками. Михаилу следовало продолжать научно-исследовательские работы, которые Лёва со временем постарается корректировать применительно к торпедам. Он доверял сведения, которыми владел главный инженер – у него были свои проверенные каналы информации. Теперь Лёве следовало разыскать, в каком бюро проектируются суперторпеды. Лёва имел доступ к обширной информации в пределах европейских конструкторских бюро, но в них сведений о новых торпедах не находил. Не обращаться же за помощью к главному инженеру! Лёва советовал попробовать получить информацию от Аркадия Ефимовича, пообещав сотрудничество?

Михаил пригласил в ресторан Аркадия. После нескольких рюмок замечательного коньяка, Михаил посоветовался с Аркадием по некоторым вопросам своей проблемы и поинтересовался, кто из зарубежных ученых мог заниматься этой проблемой? Аркадию очень понравилось, что Михаил наконец-то начинает по-деловому строить их отношения. Он на несколько секунд переключил свой мозг с коньяка на гидродинамику и затем назвал имя одного немецкого ученого. Это имя было знакомо Михаилу и, несомненно, Лёве. Значит, проект был настолько засекречен, что даже немецкие коллеги не владели информацией. А вот русские – владели!

В очередном разговоре информацию передали Лёве. Началась кропотливая работа по поиску подхода к конструкторскому бюро, в котором велись разработки суперторпеды, и способа получения засекреченных сведений. Работа длилась около года и закончилась половинчатым результатом: конструкторское бюро располагало сведениями о суперторпедах, но в ограниченном объеме – разработки только начинались. Но это тоже был успех. В дальнейшем, по мере продвижения исследовательских работ в немецком бюро, доступ к информации расширялся, и Лёва получал недостающие сведения, которые передавал традиционным способом через магазин.

Быстро подрастала Лизонька: она уже сама ходила и начинала говорить. Михаил всю детскую завалил игрушками. Некоторые куклы были выше ребёнка. Эмилии надоело сидеть дома, ей хотелось на работу. Она собиралась отдать дочку в ясли, но Михаил был категорически против и подговорил её подружек, чтобы они отговорили её. Тогда Эмилия нашла молоденькую, но толковую нянечку, которая каждый день приходила помогать Эмилии присматривать за ребенком. Убедившись в чистоплотности и умениях нянечки, Эмилия оставляла на неё Лизоньку сначала на полдня, а потом – на весь рабочий день. Эмилия вновь работала в поликлинике Адмиралтейской верфи. Своим упорством и настойчивостью она добилась того, чтобы Михаил в каждый рабочий день не задерживался на работе, и вечера проводил с семьей. Она не признавала ни авралов, ни сверхурочных. Для неё не существовало ни субботников, ни воскресников. Выходные дни – только для отдыха! Таков суровый домашний закон! Приём гостей