– Изменял он ей, – взвизгнула Анька, – баб имел кучу, проодну точно знаю! В туристическом агентстве «Ник-трэвел» работает. Такаяблондиночка, серенькая, поглядеть не на что, а туда же, с женатым связалась.Гнида! Звать ее Марфой, ну и имечко! Такое же противное, как и сама бабища!

– Послушай, – не выдержала я, – ты не врешь случайно, а?Богдан обожал Надю. У них был прочный брак, основанный на любви…

– Вот и нет, – затопала ногами от злости Нюша, – он всехобманул, вокруг пальца обвел!

– Откуда ты знаешь, да еще с такими подробностями, про имя иместо работы этой особы?

– Ха, слушай.

Два года назад в Нюшиной жизни появился кавалер из военных.Ни по уму, ни по образованию он Шаховой в подметки не годился, но у Анькинапряг с мужиками. Очевидно, нюхом чуя исходящую от дамы редкостнуюстервозность, лица противоположного пола убегают при виде Нюши, словно резвыесайгаки. Поэтому, когда Константин предложил Шаховой провести с ним майскиепраздники в санатории под Москвой, Анька решила наплевать, что кавалернеправильно ставит ударение в половине слов и не читал Пелевина. В концеконцов, когда тебе за тридцать, нужно хоть разок сбегать замуж, а потом,противно морщась, бормотать: «Ну уж больше никогда под венец не пойду, хватит,накушалась».

Только из этих соображений Анюта и поехала с тяжелым сердцемв «Лесные зори». Она надеялась, что Константин сделает ей предложение. Но всеоказалось очень плохо. В доме отдыха ее кавалер столкнулся с двумя сослуживцамии мигом напился.

Нюша распсиховалась и убежала в номер. Примерно через часКонстантина буквально принесли и швырнули в койку. Дама не пожелала ложитьсярядом с отвратительно воняющим кавалером. Переполненная злобой, она стащиламатрас, бросила его в ванну и улеглась на импровизированное ложе, старательнообдумывая, что выскажет пьянчуге завтра.

Сон не шел. Как назло в соседнем номере поселилась парочка,весьма довольная друг другом. Мужик и баба самозабвенно занимались сексом,причем выбрали они для этого ванну. Нюше было великолепно слышно все: охи, ахи,стоны. Мужик без конца бормотал:

– Чья это попочка? Ну чья это попочка?

Нюша вертелась под одеялом, надеясь, что страстные любовникиутомятся. Куда там, создавалось такое ощущение, что у этих ребят простонеисчерпаемый источник сил. Услыхав в сотый раз «чья это попочка?», Нюшасначала хотела заорать: «Разберитесь, наконец, где чья жопа, и дайте спать». Нохорошее воспитание удержало ее от подобного поступка. Потом в соседнем номереначало твориться нечто невообразимое. Любовники, очевидно, переместились вкомнату, потому что раздался треск, скрежет, гром… В конце концов Нюша, полнаяярости, влезла в халат и вышла в коридор. Она постучала в дверь соседнегономера и уже совсем было собралась сказать его обитателям все, что о нихдумает, но слова застыли в глотке. Дверь распахнулась, на пороге возник одетыйв роскошную шелковую пижаму… Богдан.

Принято считать, что самую долгую паузу держат актеры МХАТав последнем акте бессмертного произведения Гоголя «Ревизор». Поверьте, немаясцена в коридоре санатория оказалась более эффектной. Первой пришла в себяАнюта и от неожиданности ляпнула глупость:

– Ну надо же! И вы с Надькой тут!

Богдан стал похож на перезрелую клубнику.

– Ну… это… Я… мы…

– Что случилось? – послышалось из глубины номера.

Из-за спины Богдана вынырнула тоненькая блондиночка, смахивающаяна лабораторную мышь, ничего общего с красавицей Надюшей не имеющая. Богданпотерял сходство с клубникой и стал похож на баклажан.

– В чем дело? – настаивала ничего не понимающая блондиночка.

– Своими визгами вы не даете нам отдыхать, – сообщила Аня иушла.

Настроение у нее совсем испортилось. Если говоритьоткровенно, Нюша частенько завидовала Наде, имевшей счастливую семью. И воттакое приключение. Неожиданно Анюта заплакала, сама не понимая почему. Вчувство ее привел легкий стук в дверь.

– Открой, – прошептал Богдан, – поговорить надо.

Аня вышла в коридор. Надин муж принялся болтать чушь обольшой любви к жене, об огромном, светлом чувстве… Просил сохранить тайну…

– Не дрожи, – оборвала его Аня, – я ничего не скажу, но непотому, что хочу тебя выручить. Надьку жалко, она умрет, ежели узнает.

Утром Богдана и след простыл. То ли не захотел встречатьсябольше с Нюшей, то ли еще почему, но парочка прервала каникулы и уехала. Аняспустилась к администратору и спросила:

– Простите, кто занимает шестнадцатый номер?

– Шевцовы, – ответила дежурная, – а что?

– Они просили у меня книгу Марининой почитать, – бодросоврала Нюша.

– Они уехали еще до завтрака, – сообщила тетка, – оплатили десятьсуток, а умелись раньше.

– Шевцовы, – протянула Нюша, вспомнив, что это фамилияБогдана, – муж с женой, что ли?

– Ага, – кивнула дежурная, – Богдан и Марфа, ну и имена.Просто сказка! Первый раз такие услыхала.

– С чего вы решили, что они семейная пара? – недоумевалаАнюта.

– Так я паспорт видела, – пожала плечами женщина, потомхитро прищурилась и поинтересовалась, – вы вроде с ними в соседнем номере, в17-м?

Аня кивнула. Администраторша захихикала.

– На них уже жаловались из пятнадцатого. Говорят, всю ночьшумели, прямо эфиопские страсти.

Анюта улучила момент и заглянула в книгу регистрациижильцов. Шевцова Марфа Георгиевна, место работы – «Ник-трэвел».

– Вот он какой, – шипела Аня, – двуличный мерзавец… ВодилНадьку за нос! Сколько раз меня так и подмывало правду ей рассказать, елеудержалась! Бедная, бедная моя Надюшка, господи, за что? Имей в виду, Лампа,если кто и желал ее смерти, так это та дама, Марфа. Ишь, женой прикидывалась,сучара гладкая! Хотя скорее всего дежурная наврала, никакого паспорта она невидела, небось сунул ей Богдашка деньги и все дела.

От Нюши я вырвалась только к четырем часам дня, страшноутомленная и злая. Ей-богу, выдержать такую порцию ненависти, которая исходитот Шаховой, не каждому по плечу. Анюта никак не желала отпускать меня,вываливая на голову невероятное количество сведений об общих знакомых. Шахова ивпрямь все обо всех знала: кто чем болен, у кого сколько денег…

С жуткой головной болью я доплелась до метро и встала наэскалатор.