– Проклятие! – выдохнул Бенедикт.

Харриет ждала, что Бенедикт ее остановит. Однако, поравнявшись с ней, он ничего не сказал, не сделал даже попытки задержать ее. Поворот коридора был неожиданным, темным, сырым, а голым ногам было значительно холоднее, чем Харриет хотелось бы. Она остановилась. Из-за спины падал слабый свет, и впереди почти ничего не было видно. В этой части коридора на месте висевших когда-то на стенах картин остались только черные и желтые пятна. Пожар случился много лет назад, но Харриет могла поклясться, что слабый запах дыма существовал не только в ее воображении.

– Должно быть, именно здесь пожар причинил наибольший ущерб, – спокойно сказал рядом Бенедикт. Его акцент очень соответствовал окружающему мраку.

– Откуда вы знаете? – по непонятной даже для себя причине, немного выбитая из колеи схожими мыслями, заговорила шепотом Харриет. – Я едва различаю собственную руку у лица.

– По запаху.

Харриет не боялась привидений или чудовищ, однако по ее спине пробежала дрожь. Казалось, что в коридоре становится все темнее.

– Нужно было взять с собой свечку. – Харриет сглотнула и оглянулась назад, на свет, падавший из коридора, не запятнанного ни присутствием какого-либо непонятного существа, ни сгустками отвратительной тьмы.

– Да, не помешало бы, – согласился Бенедикт. – Я бы предложил подождать до утра, но, похоже, здесь все равно нет окон.

Харриет вытянула руку, пытаясь нащупать хоть что-нибудь, задела пальцами черную от копоти стену, осторожно шагнула вперед и ахнула, не ощутив опоры под босой ногой. Харриет тотчас же представила себе, что стоит на краю пропасти, что пол здесь сгорел дотла и сейчас она рухнет вниз, в руины когда-то великого замка.

Но Бенедикт так крепко прижал Харриет к себе, что она задохнулась. Его сердце билось ей прямо в спину, сильно и ровно.

– Лестница, – сказал он.

Харриет снова сотрясла дрожь.

Коридор залил яркий свет, подобный внезапной вспышке молнии. Харриет мгновенно разглядела несколько оставшихся целыми ступенек лестницы и обуглившиеся перила. Она прищурилась и посмотрела на стену справа – именно там прорезал тьму возникший из ниоткуда прямоугольник света. Бенедикт пошевелился, все еще крепко прижимая Харриет к себе.

Это был своего рода дверной проем, незаметный в опаленной стене. Харриет читала о таких вещах и не сомневалась, что это потайной ход. Внезапное появление потайной двери заинтересовало Харриет не так сильно, как возвышавшееся в ее центре нечто.

Неприятное белое создание очень походило на описание Элизы. Облаченное в обгоревший покров, оно раскачивалось из стороны в сторону, как пьяница. То, что казалось плечами, торчало оттуда, где у нормального человека находилась голова, и тянулось вверх еще на добрых три фута.

Харриет смотрела на привидение и почему-то ничуть не боялась. Даже самый большой любитель романов ужасов при виде этого странного существа с провалами вместо глаз и белыми, словно напудренными, руками должен был обезуметь от страха, но Харриет совершенно не испугалась. Может быть, потому, что сильная рука по-прежнему обнимала ее за талию?

Существо сделало неуклюжий шажок в их сторону, раскачиваясь взад-вперед.

– Прочь отсюда, пришедшие в дом проклятых! – В узком коридоре голос существа звучал слишком громко. Оно указало белым пальцем на Харриет и Бенедикта. – Бегите, пока не поздно!

Харриет не шелохнулась. Бенедикт, прижимавший ее к себе, тоже.

Они и фигура в саване молча стояли долгую минуту. Потом призрак снова заговорил:

– Прочь отсюда, вам сказано! Или вы узнаете, что такое гнев Рочестер-Холла!

Бенедикт отпустил Харриет и шагнул вперед, приближаясь к привидению.

– Не подходи ко мне! – Голос призрака прозвучал настойчиво и весьма удивленно.

Бенедикт все приближался к фигуре, потом протянул руку, вцепился в желтоватый саван и дернул.

– Негодяй! – взревел монстр, одновременно испустив женский крик. Он угрожающе закачался и через миг после того, как Бенедикт отскочил в сторону, рухнул на пол. Привидение распалось на две фигуры – мужскую и женскую, копошившиеся под простынями.

Бенедикт посмотрел на Харриет и вскинул бровь. Харриет нахмурилась, глядя на парочку, все еще сражавшуюся со старательно обожженной тканью.

– Так, значит, это вы напугали бедняжку Элизу? – воскликнула Харриет. – Это что за игра такая? Зачем вы пристаете к людям с гнусными угрозами? – Она ткнула босой ногой в бугор, бывший чьим-то то ли плечом, то ли коленом. – Вы кто такие?

Женщина первой выпуталась из простыней и поднялась на колени.

– Я Джейн, мадемуазель, – робко пробормотал знакомый голос. Она посмотрела на Харриет и помогла своему сообщнику высвободиться из самодельного савана. – А это Джеффри Хогг. Он работает в конюшне.

Мужчина встал. Он метнул в Харриет хмурый, недовольный взгляд, обернулся было к Бенедикту, но, увидев его широкие плечи и неприступное лицо, передумал, снова перевел отвратительный взгляд на Харриет и сказал:

– Вы могли убить нас.

Замешательство, охватившее Харриет при виде горничной, сменилось гневом. Она сказала конюху:

– Насколько я помню, это вы до смерти пугаете невинных людей, вырядившись кошмарным призраком.

Джеффри хмыкнул, оценивающе оглядев Харриет:

– По крайней мере, мы не расхаживаем в нижнем белье.

Она ахнула, жар бросился ей в лицо, щеки запылали. Бенедикт подошел к конюху совсем близко. Джеффри заморгал, глядя на него снизу вверх, удивленный его бесшумным и быстрым приближением и встревоженный ледяным взглядом.

– Придержи язык.

– Простите, мадемуазель Харриет, мне, право, очень стыдно. – Джейн все еще стояла на коленях.

Харриет подошла и взяла ее за руки. Они были обсыпаны мукой.

– Зачем весь этот маскарад? Разве Лиззи плохо к вам относилась? Или я?

– Нет, мадемуазель. – Джейн быстро замотала головой, глядя на Харриет красивыми серьезными глазами. – Я вообще не знаю мисс Пруитт, а вы были более чем добры.

– Харриет, – произнес Бенедикт, присев на корточки, чтобы поднять обгоревшую желтую ткань, служившую саваном этой парочке.

– Да?

– Я верю девушке, они не собирались никому причинять вреда. – Он посмотрел на Харриет снизу вверх. В его темных глазах светился живой ум. – Они просто выполняли свою работу.

Харриет наморщила лоб:

– Свою работу, сэр?

– Думаю, леди Крейчли платит им не только за то, что они работают в конюшне или в доме. Они еще и обеспечивают развлечения для ее гостей. – Он легко выпрямился, слегка наклонив голову и не отрывая взгляда от Харриет. – Не так ли, мистер Латимер?