при больших деньгах

Кормить с руки чиновников ораву,

Успешный в государственных делах,

Получит (как сегодня олигарх)

Помилованье в случае неправды.

Соломки подстелить иль подсластить

Пилюлю — подношения успешно

Помогут затруднения решить,

Глаза на очевидное закрыть,

И мудрецы в пристрастьях не безгрешны.

И даже если эти господа

К дающим не относятся с почтеньем,

То отказать не могут иногда.

Подарок в их устах как бы узда,

А с полным ртом какие обличенья?

Сокровище, когда утаено,

И мудрость скрытая, то и другое

Что в погребе забытое вино

От времени прокисшее давно.

Какая людям польза от обоих?

И если разговор у нас пойдёт

О тех, кто под рубахой прячет камень

Или иное что в карман кладёт,

То лучше дурь сокрывший идиот,

Чем тот, в ком мудрость под семью замками.

Глава 21 В гробу Шекспир перевернётся

Бывает, согрешил и был таков.

Ведь человек, считай, с рожденья грешен,

Впадает в искушения легко.

Но ты не совершай иных грехов,

А каждый божий день молись о прежних.

К греху, как к змею, сын, не подходи.

Укусит и столкнёт с обрыва в реку.

Как лев клыками иль ножом бандит

Не кошелёк, а душу из груди

Грех вынет и порвёт как Тузик грелку.

Чурайся беззакония. Оно

Меч обоюдоострый. И как ране,

Что от меча получена давно,

Без шрама зарасти не суждено,

Не избежит проступок наказанья.

Меч правосудия того найдёт,

С законом кто считаться не захочет.

И если государство подождёт

За преступленье выставить свой счёт,

То перед Богом кару не отсрочить.

Насилье, устрашенье могут лишь

Опустошить богатство… Принужденье

Охоту отобьёт и обозлит,

И даже развитой социализм

Перерастёт, по сути, в богадельню.

На дядю безвозмездный труд и тот

Хоть ожиданьем должен быть оплачен.

Меня прекрасно, думаю, поймёт

Кто валит лес в фуфайке круглый год

Или солдат на генеральской даче.

А где вольнонаёмные кругом,

То если к ним не отнестись с почтеньем,

Уйдут они тогда за окоём,

Высокомерного покинут дом,

И в нём наступит мерзость запустенья.

Всех нищих явно невзлюбил Сирах,

Сказав про суд над ними неизбежный,

Что их моленье лишь у них в ушах…

Но если те никчемные в делах,

То почему Христос им дал надежду?

Кто обличенье ненавидит, тот

Один из тех, кому пруд по колено,

За грешным без оглядки он идёт

И вслед за ним в трясину попадёт,

В которой оба сгинут непременно.

Кому все обличения не впрок,

Тот человек для благости пропащий.

А вот боялся б Господа милок,

Советом мудреца не пренебрёг,

То раньше срока не сыграл бы в ящик.

Заметен человек издалека,

Кто сильный языком, что твой Овидий

Иль Цицерон, прославленный в веках.

Такого речь, что бурная река,

Но в ней разумный все пороги видит,

Где спотыкнётся, оборвёт свой путь

Кто сильный языком, но греховодник.

В них неразумный может утонуть,

Приняв за берега сплошную муть,

Что взбили волны слов на мелководье.

Кто на чужие деньги строит дом -

Что камни тащит для своей могилы.

И лишь случись с застройщиком облом,

Любой, кто с ипотекою знаком,

Вам скажет не про камни, а про вилы.

Где собран беззаконников шалман,

То куча пакли и конец их — пламень.

Как Змей Горыныч так дыхнёт с холма,

Что даже близстоящие дома

От глупости соседской запылают.

Путь грешников — дорога в никуда,

И сколько ни мости ту автостраду,

Как много ни вложи в неё труда,

За терминалом страшного суда

Конечным пунктом будет пропасть ада.

Живи своим умом, но соблюдай

Закон, который, говорят, что дышло.

Как мудрость страх Господень почитай,

Все указанья дышла выполняй,

Когда оно развёрнуто Всевышним.

И даже если жизнь не сладкий мёд,

Не будь пустым хулителям подобен.

Абы кому Господь не подаёт.

Смышлёный эту истину поймёт

И не усвоит тот, кто не способен.

Лишь у особо одарённых есть

Способность, умножающая горечь,

Увидеть то, что для других — бог весть,

О чём в досужих книгах не прочесть,

Но можно почерпнуть из книг пророчеств.

Источник жизни знанье мудреца,

Что полнится рекою в половодье,

Чьё русло не наполнить до конца…

Иное дело — сердце у глупца,

Которое не дружит с головою.

Оно с рожденья треснутый сосуд,

Что знанье никакое не удержит.

И если притчи умного спасут

Тем, что в себе познание несут,

То на спасенье дурня нет надежды.

Услышит слово мудрое, в карман

Положит кто умнее, дабы после

Блеснуть приобретённым задарма

В кругу друзей и просвещённых дам.

А лёгкий в мыслях подберёт и бросит

То слово, что по случаю нашёл,

Но рассмотрев не встретил интереса.

Кто с детства понимания лишён

Так и останется ни с чем мешок.

А что иное ждать нам от балбеса?

Тупого речь обузою в пути.

В разумного устах приятность людям,

Умение собранию польстить

Так, чтобы сохранилось до шести

Что он изрёк сегодня пополудни.

Принять закон такая кутерьма,

А вспоминая речь единоверца,

Сподручнее законы принимать,

Когда слова идут не от ума,

А от того, что согревает сердце.

Как дом разрушенный, так дураку

Избыток знаний — лишь развалин груда.

Совсем не нужно, чтоб на свадьбе кум

Цеплялся к молодым, пропив свой ум:

«Быть иль не быть? Не пей вина, Гертруда!»

Возвысит в смехе глупый голос свой,

Благоразумный тихо улыбнётся…

И даже сам, возможно, голубой,

Как Гамлета насилует иной

Узрев, в гробу Шекспир перевернётся.

Безумным наставленья — тяжкий груз,

Оковы на ногах и цепь на правой

Руке. Их осуждать я не берусь.

Им на роду — творить любую гнусь,

И нету на помешанных управы.

Другое дело умный человек,

Преодолевший возраст подростковый.

Он примет наставления от всех

И драгоценный носит оберег

Там, где у глупых цепи и оковы.

Тогда как глупый в дом чужой спешит,

То многоопытный людей стыдится.

А то ведь наваляют от души,

Когда без приглашения решит

Девицу навестить в её светлице.

Умом не шибкий норовит сквозь дверь

Узреть предмет не для чужого ока

И может получить по голове.

А кто благовоспитан станет вне

И будет наблюдать неподалёку.

Подслушать, есть там кто-то или нет,

Стоять под дверью — крайнее бесстыдство.

И даже если это туалет,

Где час назад не выключили свет,

Благоразумный этим