даже никаких намеков нет, что ей неприятно со мной общаться или невмоготу проводить занятия. Делает все с чистыми намерениями, за что я ей очень признателен.

После ее ухода принесли ужин. Я, поужинав, еще немного поучился, провел вечернюю тренировку и завалился спать.

Глава 6

Так и прошел мой больничный: утром разминка и учеба, после обеда приходила княжна Донская, а вечером я усиленно прокачивал свое тело и энергетическую систему. Единственным исключением стал тот день, когда ко мне с княжной заглянул еще один человек, назвавшийся моим другом.

* * *

Три дня назад

После обеда я за книгой, что взял у Виталия Федоровича, ждал Свету, чтобы продолжить изучение всяческих Родов нашей великой страны. Не очень понимаю, для чего мне это все нужно. Собственно, такой вопрос я и задал княжне. И ответом мне стало то, что даже будучи простолюдином необходимо разбираться в гербах аристократии, чтобы не упасть в грязь лицом и не заработать проблем на ровном месте.

Светлана не заставила себя долго ждать, но в этот раз пришла не одна. Вместе с ней был парень. На внешний вид с физической подготовкой у него все еще хуже, чем у меня. Но, в целом, он производил впечатление интеллигентного человека: хорошо уложенные волосы; на носу очки; ведет себя спокойно, без резких движений.

— Сашка! — влетел парень в палату, растеряв всю интеллигентность, и сгреб меня в свои объятия. — Хорошо выглядишь. Извини, что раньше прийти не смог. Меня бойрук на общественные работы закинул за то, что я его потревожил, когда тебя от тех пятерых выручал.

— Света, привет, — поздоровался я с девушкой и спросил: — А ты ему не сказала, что я память потерял? — произнеся это я слегка оттолкнул парня, заставив его отстраниться.

— Здравствуй, Саша, — она улыбнулась. — Говорила, конечно. А он мне все: «Я не верю! Он меня увидит и точно вспомнит». И все в таком духе.

— Эй, я вообще-то тоже тут! Саша, Света! — негодуя, звал нас любитель обнимашек.

— Молодой человек, вас представляться не учили? — холодно спросил я и добавил: — Даже если вы меня знаете, то вот я вас совершенно не помню.

— Кхм, — прочистил горло парень. — Прошу меня простить. Меня зовут Скворцов Игнат Павлович. Я на самом деле думал, что ты меня вспомнишь.

— Вот теперь другое дело, — я протянул ладонь для рукопожатия. — Будем знакомы.

— Саша, о тебе вся школа говорит, — пожав мне руку, сказал парень, заставив меня посмотреть на девушку, ведь она мне об этом не говорила. — О том, что ты побил Зотова и Златова, а еще дал отпор в столовой и вел беседу с Ее Императорским Высочеством Романовой Екатериной Михайловной.

— Кстати, — перебила восхищения Скворцова Светлана, — по поводу Златова и Зотова. Расследование закончилось: доказали вину этих двоих. Говорят, сначала ребята все отрицали, но, по слухам, Златов-старший дал нагоняй младшему, и тот во всем сознался.

Не ошибся я в Александре Сергеевиче. Глядишь, с таким отцом и из сына что-то да получится. Ну, будем смотреть. Осталось разобраться с Зотовыми.

— Хорошие новости. А что по наказанию?

— Все по классике, куча часов общественных работ, — сказала княжна. — А Зотову вообще предупреждение выдали. Еще один залет и прощаться будут.

— Что-то мне подсказывает, он так просто не сдастся, — сто процентов какую-нибудь пакость учудит. Чуйка меня еще не подводила. — Думаю, будет через третьи лица меня доставать. А может и не только меня, — я многозначительно посмотрел на Светлану.

— Саша, я же тебе говорю. За меня не переживай. Не посмеет он мне палки в колеса вставлять, — ну-ну. Поживём — увидим.

— Ладно, закрыли эту тему, — меня сейчас интересовало кое-что другое: мое прошлое. — Расскажите обо мне все, что знаете. Есть у меня родственники? Каким я был раньше? Насколько я понимаю, память моя уже не вернется.

— Настолько все плохо? — жалобно спросил у Донской Игнат. Так спросил, будто у меня неизлечимую болезнь диагностировали.

— Да, так и есть. Мама говорит, что не вернется. Так что Александр сейчас совсем другой человек в отличие от того, которого ты знал и с которым общался, — боже, знала бы ты, насколько права.

— Я тут вообще-то своим прошлым интересуюсь, — напомнил о себе.

— Раньше тебя можно было назвать изгоем, — начал Скворцов, поправив свои очки. — Постоянно был неопрятным, скрывал лицо за своими длинными волосами. Очень много времени уделял учебе, очень мало — боевым и физическим навыкам. На этом мы с тобой и сошлись. А после того, как тебя начали задирать, и ты стал постоянном клиентом у Светланы и ее матери, ты с княжной и познакомился. Но я не знал, что вы настолько близко дружили.

— А мы с ним и не дружили. По крайней мере, я бы это дружбой не назвала бы, — взяла слово Света. — Это мама взяла его под свое крыло. А я со временем как-то привязалась к нему, что ли. Жалко его было, — слегка потупив взгляд, она продолжила: — Извини, Саша, что говорю вот так вот прямо. Но я не хочу тебе врать.

— Не волнуйся, Свет. Я не в обиде, — с улыбкой произнес я. За что здесь обижаться? Мне самому было жалко смотреть на то, во что превратил свое тело его бывший хозяин. — Давайте дальше. Что по семье?

— Тут все сложно, Саш — ответила княжна. — Насколько я знаю, ты — сирота. Из родственников у тебя только сестра имеется.

— Так, ну хоть сестренка есть. Это уже хорошо, — эта новость заставила мое сердце биться чаще, а меня — одновременно улыбнуться и внутри погрустнеть. В прошлом мире у меня тоже была младшая сестренка. Она умерла из-за неизлечимой на тот момент болезни. — Есть по ней какая-нибудь информация?

— Пф. Информация? Да о ней вся школа знает, — с обидой фыркнула девушка. — Она местная звезда. Сильнейший Одаренный стихии молнии за последние пару десятков лет существования школы. Ей пророчат огромное будущее. К тому же, она младше нас на два года. Ей всего 15.

— Если она такая сильная, почему не взяла опеку над своим пусть и старшим, но слабым братом? — задал я резонный вопрос.

— А все потому, Сашка, что она пыталась, но ей запретило общаться с тобой начальство нашей школы, — я удивлённо посмотрел на говорившего Скворцова. — Да, вот так. Два года назад, после вашего определения к нам, она много раз пыталась взять тебя под свою защиту. Однако ее постоянно обламывали.

Внутри меня все вскипело. Это какими мразями надо быть, чтобы двум сиротам запретить видеться