— Церковью? — пришел ей на помощь Аластар.

— Точно!

— Прелестное романтическое местечко.

— В Серебристой мгле вообще много развалин, оставшихся от Других, — заметил Аластар.

Когда Хуул впервые попал в Сиртгар, у него не было времени как следует осмотреться, но ему уже тогда очень хотелось побольше узнать о загадочных каменных дуплах, некогда построенных Другими.

— Тогда нам лучше поторопиться, пока Бервик не отправился еще куда-нибудь, — сказала Снежная Роза.

— Мы вас не отпустим, пока вы нам не споете! — заухал виргинский филин, совсем недавно красочно живописавший свои боевые подвиги в Ниртгаре. — Знаете, перед битвой наш славный король Храт всегда призывал пестроперых, чтобы те спели нам воодушевляющую песню!

— Стая безмозглых пропойц! — процедила Снежная Роза.

— Что будем делать? — в отчаянии прошептал Финеас.

— Положитесь на меня, — так же тихо ответила Снежная Роза, выступая вперед. — Мои друзья сегодня не в голосе, у них сейчас межсезонная линька, а в это время у певцов часто першит в горле. — Совы понимающе закивали и захлопали крыльями. На самом деле это была чушь чаячья, но захмелевшие совы были готовы и не в такое поверить. — Но я знаю несколько старинных боевых песен и с радостью исполню для вас балладу неба и льда!

Разумеется, это предложение было встречено с восторгом, и ночь взорвалась радостными воплями, визгом, уханьем и хлопаньем крыльев.

Снежная Роза запела. Ее чарующий голос жидким лунным светом поплыл по ночному небу, вплетаясь в ветви пьяного дерева и заливая все вокруг волшебным мерцанием красоты.

Там, где с небом лед бескрайний слит

в царстве бесконечном,

Там, где не растут деревья,

а вода лежит под спудом —

Недвижима и смиренна,

покоренная навечно.

Там, где ветер с диким воем

заметает снегом льдины,

Вырезая в стылой толще

величавые строенья,

Башни, зубчатые стены, с

тройные мосты и шпили.

Там однажды очутившись,

ты раскинь пошире крылья,

В воздухе застынь недвижно,

обратившись в слух единый

И прислушайся — услышишь

разговоры льда седого.

Год за годом, век за веком

лед ведет свое преданье.

Говорит о древнем прошлом,

о великих исполинах,

Вмерзших в толщу ледяную,

и о времени застывшем.

Говорит о сне глубоком,

усыпившем это место,

Где вовек лед не растает

и не вырастут деревья.

Вот туда хочу умчаться,

вот туда стремится сердце,

Ведь на дне его таится лед

из царства вечной стужи.

Последние слова песни еще дрожали в небе, когда совы бесшумно взлетели с дерева.

— Ух-ху! Чуть не влипли, — выдохнул Финеас, с радостью поймав крыльями теплое термальное течение.

Сидя на задних лапах, Свенка пристально смотрела на Тео. Она была честной медведицей, и, хотя ей было совсем не по душе шпионить, она понимала, что это нужно ради доброго дела. В память о погибшей Сив она должна была сделать все возможное ради ее сына, юного короля, который, похоже, был славным малым.

— Вот что, Тео, — сказала она наконец. — Так и быть, я буду твоими глазами и ушами здесь. Но лучше всего тебе потолковать со Сварром, отцом моих медвежат. Он живет как раз неподалеку от крепости лорда Аррина, на востоке залива Клыков. Сварр много знает. Возможно, он даже видел ту пятнистую сову, которую ты ищешь.

— А где находится крепость лорда Аррина?

— Как вылетишь из этого залива, сразу бери курс на север и лети, никуда не сворачивая, до самого залива Клыков. Залив будет постепенно сужаться, потом снова расширится, а перед началом большой лагуны опять станет узким, как коготь. Вот как доберешься до этого второго сужения, лети на восток, вдоль щекотки.

— Вдоль щекотки?

— Как бы тебе объяснить? Смотри, заливчик — это маленький залив, так? А щекотка — это совсем крошечный заливчик. Мы, белые медведи, прозвали его так потому, что когда через него проплываешь, то иногда скребешь боками о берега, и это ужасно щекотно.

Тео моргнул. Кто бы мог подумать, что такие огромные создания с густой шерстью и толстенной шкурой могут чувствовать щекотку!

— В самом конце залива, где высятся груды льда, есть пещера. В ней ты и найдешь Сварра.

— Так ты говоришь, это рядом с крепостью лорда Аррина?

— Да, но это не важно. Паровые дыры — вот что главное.

— Паровые дыры? Ты говоришь о струях теплого воздуха, которые вырываются из земли? И что в них такого важного?

— А то, что мы их любим! Нам нравится горячий пар, мы любим нежиться в лужах с теплой водой, которых всегда много вокруг таких мест. Сварра за хвост оттуда не вытащишь! Видишь ли, годы берут свое, он стареет, и у него все чаще ломит плечи. Всем известно, что горячие ванны отлично помогают от этой напасти. Но речь сейчас не об этом, а о том, что белые медведи давным-давно сделали одно важное открытие: оказывается, паровые дыры отлично проводят звук. Сварр ужасно любопытен и обожает подслушивать всякие разговоры, пока принимает ванну. Несколько лунных циклов назад я навещала его по просьбе Сив. Моя бедная подруга хотела узнать, что затевает лорд Аррин. Между прочим, Сварр тогда рассказал мне много интересного! Короче, он тебе поможет. — Помолчав немного, Свенка задумчиво добавила: — И кстати, передай ему мой привет и скажи, что годика через два мы, может, свидимся снова. Где-нибудь, когда-нибудь.

Поблагодарив добрую медведицу, Тео распрощался с медвежатами и расправил крылья. Он уже готов был подняться в воздух, как вдруг Рольф умоляюще попросил:

— Мама, а можно мы поплывем за ним до конца залива?

— Можно, только пообещайте, что носа не покажете в большой залив!

— Обещаем! — хором воскликнули медвежата.

Тео низко полетел надо льдом, а медвежата поплыли на спине по заливу, без умолку болтая друг с дружкой.

— Правда нечестно, что мама не разрешает нам участвовать в войне?

— Еще бы! Да она нам вообще ничего не позволяет. Вот только недавно разрешила сидеть возле лунок и глушить тюленей, когда они высунутся подышать.

— Да ну, скукотища! Сначала было интересно, а теперь надоело.

— А ты когда-нибудь сражался в бою, Тео?