В трубке запели гудки отбоя. Я сунул мобильник в кобуру на поясе и медленно побрел к кабинету Олега. М-да, уважаемый Дмитрий Алексеевич, как говорила маленькая девочка Алиса, становится все страньше и страньше! Кто же они такие, эти люди, разыскивающие меня по всему городу на работе и у знакомых, и…

Ленка! Рыжик мой дорогой! Как же я про тебя-то забыл, бегемот толстокожий?! Ведь они и на тебя непременно выйдут, если уже не вышли!..

Я буквально вырвал телефон обратно из кобуры и лихорадочно ткнул запрограммированную на номер Лены кнопку. Несколько секунд, пока шло соединение, показались мне нескончаемой пыткой. Права народная мудрость, гласящая, что хуже нет, чем ждать и догонять. Наконец звонкий и бесконечно родной и близкий в этот момент голосок ответил:

— Котик, милый, что случилось?

— Послушай, Рыжик, и не перебивай, — я постарался говорить четко и невозмутимо. — Ты сейчас же отпрашиваешься у шефа за свой счет на неделю, нет, лучше на две, едешь в центр проката и берешь любую неприметную машину в хорошем состоянии, а потом немедленно уезжаешь из города туда, где мы были с тобой в прошлом году. Поняла? Ничего не уточняй, скажи только «да» или «нет»!

— Да, котик, — Лена произнесла это ласково и спокойно.

«Молодец, — подумал я, — научилась держать нервы в узде: не зря я тебя целый год натаскивал». И сглазил.

— Неужели все так плохо, котик?

— Хуже не бывает. — Я едва не зарычал.

— А может, я успею…

— Нет! Ты мне веришь?

— Да, котик…

— Хорошо. Карточку обналичишь где-нибудь по дороге и больше ею не пользуйся! Меня не ищи, я сам тебе позвоню. Все, моя лапушка. Действуй!

Спрятав телефон, я наконец вздохнул с облегчением и вошел в кабинет Ракитина со своим обычным выражением лица — немного смешливым и чуточку хитроватым, за что меня и прозвали еще в институте Котом.

Олег был не один. Слева от него за столом для совещаний сидел Афанасий Иванович Клоков, «наш главный по трупам», как его за глаза называли сослуживцы, и докладывал результаты экспертизы. Я, похоже, застал самое интересное, пропустив скучное и длинное вступление, от которого Клоков никогда не отказывался, не взирая на кислые мины слушателей.

— …Итак, причиной смерти Ильхана Рафаиловича Амиева однозначно явился перелом шейного отдела позвоночника, совершенный, скорее всего в состоянии бодрствования, ибо наличествуют множественные разрывы волокон и фасций шейных мышц, что свидетельствует о попытке сопротивления смертельному воздействию, — методично вещал Клоков, перелистывая файлы с заключениями. — Вывод: такое воздействие мог совершить только очень сильный и специально тренированный человек, мужчина…

— А женщина? — не утерпел я, присаживаясь напротив эксперта. — Киллерша-амазонка?

Клоков недовольно покосился на меня, узнал, удивленно вздернул кустистые брови и продолжал:

— Нет, Дмитрий Алексеевич, вряд ли женщина способна на такие силовые упражнения. К тому же результаты исследования волос, найденных на постели возле убитого и в его руке однозначно указывают на принадлежность их молодому мужчине, а не женщине. Видимо, была схватка, хотя и очень короткая…

Он замолчал на полуслове, увидев наши с Олегом вытянувшиеся физиономии, и спокойно уточнил:

— Я что-нибудь не то сказал?

— Дело в том, уважаемый Афанасий Иванович, — хрипло проговорил Ракитин, — что по оперативным данным никакого другого мужчины в номере не было. Это полностью исключено.

— А вот это уже ваши проблемы, Олег Владимирович, — невозмутимо отпарировал эксперт, затем сложил листки в папку, закрыл ее, отодвинул на середину стола и встал. — Надеюсь, в достоверности результатов экспертизы у вас сомнений не возникло? Всего хорошего, господа!

Он вышел, а мы с Ракитиным молча уставились с двух сторон на злосчастную папку, будто она была виновата в том дурацком положении, в котором мы сейчас оказались.

— Что ж, — решился через пару минут Олег, — пошли к Матвеичу за слонами?

— По-моему, мы их всех не унесем — слишком много, — буркнул я, поднимаясь. — Да я тут вам еще одного припас…

* * *

У комиссара против ожидания все прошло без сучка, но и без задоринки. В смысле, Николай Матвеевич был на редкость мягок и обходителен в выражениях признательности своим как постоянным, так и временным подчиненным за их нерасторопность, близорукость, недальновидность, тугодумие, раздолбайство и непрофессионализм. Так что, хотя до «слонов» дело и не дошло, но и особого задора и энтузиазма всем присутствующим разбор полетов не прибавил.

Все молча согласились, что крупно лоханулись при осмотре места происшествия, но, слава Богу, номер опечатали, и теперь можно было повторить всю процедуру с учетом критики начальства. Понятно, что состав группы определился автоматически: Ракитин, Велесов, Кротов и примкнувший к ним помощник Афанасия Ивановича, молодой фанат криминальной экспертизы Данила Седых.

Предъявленный мной загадочный снимок «юный клоковец» досконально исследовал буквально со всех сторон и всеми доступными ему способами — только что на зуб не попробовал. Естественно, факс-копию тут же сличили с оригиналом и пришли к неутешительному выводу: лохи! Таинственная незнакомка, разумеется, присутствовала и на исходном фото. Оставалось выяснить, видел ли ее там кто-нибудь из охранников, в частности, тот парень, что сторожил дверь в спальню Амиева. Ракитин согласился с моим предложением переговорить со служивым в качестве журналиста, а Павел высказал ценную мысль о проверке видеозаписей системы охраны отеля на предмет идентификации нашей визави.

— Одного я не пойму, — сказал я остальным, когда мы дружно расселись в ангажированной мне «хундайке», — почему никто: ни эксперты, ни я сам поначалу не заметили такой существенной детали, как присутствие постороннего, да еще женщины, в строго охраняемой зоне происшествия?

— А вот меня больше беспокоит тот неизвестный бугай, что свернул шею Амиеву, — откликнулся с заднего сидения Велесов.

— Что, если девица никуда не уходила после ночи любви, а просто-напросто где-то спряталась, дождалась, пока ее «пользователь» уснет и впустила затем своего напарника? — выдал версию неугомонный Данила, так же устраиваясь позади меня.

Я осмотрел его сияющую физиономию в зеркале заднего вида и поинтересовался:

— А где, по-твоему, все это время находилась охрана в количестве шести человек?

— Наверное, дрыхла!

— М-да? — как можно язвительней хмыкнул я и полез за сигаретами. — Тогда ответь мне, о многомудрый Данила Игнатьевич, кого же охранники выпустили из номера поутру и куда делся второй нехилый участник этого шоу?

«Юный клоковец» замер на несколько секунд с открытым ртом и горящей зажигалкой в протянутой ко мне руке и вдруг возопил страшным шепотом:

— Скрытое помещение!