— Тринадцать трупов, о которых мы знаем, - тихо ответила Хэнна. - Когда я пришла, было только шестьдесят пять больных. Я подозреваю, что ещё большее количество либо прячется, либо убеждает себя, что это просто сыпь, поэтому трудно судить о том, сколько на самом деле больных. Я думаю, учитывая то, что я видела, сегодня найдут по крайней мере ещё сотню случаев. Если повезёт.

Розторн подумала, жуя нижнюю губу.

— Где находят больных?

— Северная Топь, - быстро отозвалась Хэнна. - Начиная от зданий у городской стены.

Розторн вздохнула.

— Если будет на то воля Янны, хуже уже не будет.

— Если болезнь не вырвется из Топи, мы избежим многих страданий. Стражникам приказано препятствовать входу в город любым жителям Топи, - Хэнна посмотрела на Браяра. - А теперь, парень мой, избавься от этой своей вытянутой физиономии, и разлей вам двоим бульону, - она указала на большой горшок, запечатанный воском.

Он сделал как было велено. Попивая свой бульон — как бы тяжело он ни работал, он всегда помнил о еде — он наблюдал, как Розторн пила свой. Когда она закончила, он последовал за ней к её койке.

— Слава богам за Досточтимую Мунстрим, - тихо заметила Розторн, заползая под одеяло. - Она — не скряга, в отличие от местных заправил. Теперь, когда здесь Хэнна, мы получим необходимые припасы из Спирального Круга.

«Что нам было нужно больше всего, так это помощь», - подумал Браяр, наблюдая как Розторн мгновенно заснула. «И мы её получили».

Он пошёл спать. Лечь было одним делом, как об выяснил; заснуть же было совсем другим. Дал ли он Флик этим утром ивовый чай? За последние три дня Розторн привила ему подневольную любовь к ивовой коре. Только она снимала жар, который беспокоил Розторн больше, чем сыпь и образовывавшиеся после разрыва высыпаний болячки. Чай также унимал её беспокойство по поводу того, что Флик высыхала, хотя Розторн использовала для этого другое слово: обезвоживание.

Возможно, ему следует проверить доску у подножья койки Флик. Он бы оставил на ней метку, если бы дал тем утром своей подруге ивовый чай.

Хэнна сидела на койке Оржи, держа запястья больного. Из её пальцев текло плетение серебра — магия. Браяр на мгновение закрыл глаза, затем снова посмотрел. Плетение стало чётче, расползаясь от посвящённой к мужчине как корни. Заворожённый, Браяр подошёл поближе, чтобы понаблюдать.

Магия текла по рукам Оржи, и внутрь его тела, как если бы Хэнна пропускала её по его венам. Какое-то время сила Хэнны омывала всё тело Оржи, с ног до головы. Наконец она отступила, вытекая из его тела тем же путём, которым вошла. Получив свою магию обратно, Хэнна отпустила дремавшего мужчину, и сложила ладони на коленях, опустив голову.

Браяр уже собирался тихо удалиться, когда она произнесла:

— Ты вообще-то должен был спать, - у неё был многоопытно тихий голос, выработанный при работе с больными: Браяр слышал её ясно, но ни Рожи, ни Флик в соседней койке не шелохнулись.

— Я не мог. Что это за магия, которую ты делала?

Хэнна повернулась, подняв на него взгляд.

— Ты знаешь, что я творила магию?

— Я этому научился от Трис, - ответил он. Вскоре после того, как Сэндри сплела их магии вместе, Нико начертил заклинание на очках Трис, помогая ей видеть магию так же, как он сам. Навык передался Дадже, Сэндри и Браяру через их узы с Трис, так же как сама Трис немного научилась их магиям. - Я вижу движение или работу силы, - объяснил Браяр Хэнне, - но не знаю, что она делает.

Хэнна перешла к койке Флик, села, и взяла её руки в свои. Уличная девочка пошевелилась, открыв глаза под тяжёлыми веками.

— Я просто хочу посмотреть, как ты, - заверила её Хэнна.

Флик посмотрела на Браяра, тот кивнул.

— Я в порядке, - прошептала она, облизывая сухие губы.

Браяр налил воды в чашку, и поднял Флик, чтобы она могла отпить. Когда она отвернулась, он опустил её обратно на подушку. Когда Флик закрыла глаза, Хэнна сделала то же самое.

— Этому учатся целители, - пробормотала она. Из её ладоней выросла паутина световых волокон, которая погрузилась в покрытые тёмными пятнами руки Флик, и побежала по её телу. - Прежде, чем мы начинаем работать, мы сначала должны знать, что не так. Возможно, что наше излечение лихорадки повредит больным почкам пациента, или что наперстянка, которую мы даём для усиления сердцебиения, заставит ослабленное сердце остановиться.

— Тогда ты можешь увидеть, что из себя представляет синяя сыпь, - радостно сказал Браяр.

Хэнна покачала головой.

— Если бы это была болезнь, с который я уже боролась, тогда я, возможно, смогла бы почувствовать её. Эта же даже близко не похожа на известные мне болезни. Но я могу видеть ток её крови, силу её сердца, почек и кишечника. Я могу чувствовать её мускулы, мозг и кости. Я могу увидеть слабую кровь, если она у неё есть, или мокроту в лёгких. Скверное питание, определённо, - Хэнна сморщила нос. - И глисты, и трематоды.

Рот Флик открылся. Её дыхание хрипло вырывалось из её сухих рта и носа. Она спала.

— Глисты и трематоды? - спросил Браяр, не уверенный, что правильно расслышал.

— Паразиты, в её теле. Они живут в ней. Полагаю, что прежде чем Розторн её отмыла, у неё были и вши с блохами.

Браяр уже собирался спросить «А разве не у всех они есть?», но потом вспомнил, что у него их не было с тех пор, как он прибыл в Спиральный Круг. «Кто я?» - на секунду шокированно задумался он. «Кто я на самом деле? Я как будто сбросил Роуча, уличную крысу, как поношенную одежду — но Роучем я был годами. А же не могу просто отбросить годы, так ведь?»

— Откуда девочка? - спросила Хэнна. - Где она жила?

Браяр хмуро посмотрел на неё.

— В канализации, - раздражённо сказал он. Ему не нравилось неодобрение на лице и в голосе Хэнны. «Где ещё Флик могла жить и быть в безопасности?» - хотел спросить он, но не спросил. Вместо этого он подумал: «Хэнна ведёт себя так, как будто я такой же, как она, ещё один горожанин. Но я не такой. Не могу быть таким».

Хэнна покачала головой, и вернула свою магию.