У Генри Форда в голове роились идеи не только о том, как создавать двигатели, карбюраторы, магнето, шаблоны, зажимы, дыропробивные сверла и пресс-формы, – у него хватало идей и о том, как наладить продажу произведенной продукции,

в экономическое широкомасштабное производство нужно вкладывать большие деньги, обеспечить при этом быстрый оборот денежных средств, добиться производства дешевых, стандартных, легко заменяющих друг дружку запасных частей;

только в сезоне 1908–1909 года после долгих лет споров со своими партнерами Форд выпустил свою первую модель «Т».

Генри Форд оказался прав.

В этот сезон продажи он реализовал более десяти тысяч дешевых автомобилей, а через десять лет продавал их почти миллион в год.

В эти годы Американский план Тейлора будоражил всех менеджеров и производителей на фабриках по всей стране. Слова «производительность труда» стали ключевыми. Та изобретательность, с помощью которой удавалось улучшать технические показатели машины, могла быть использована и для повышения производительности труда рабочего, создающего эту машину.

В 1913 году на заводе Форда была установлена первая поточная сборочная линия. В этот сезон от продаж его прибыли достигли двадцати пяти миллионов долларов, но ему было теперь все труднее удерживать на своих предприятиях рабочих, – судя по всему, механикам не нравилось трудиться у Форда.

У Генри Форда было немало и других идей, кроме самого производства.

Он стал крупнейшим производителем автомобилей в стране; он платил рабочим высокую зарплату; если бы постоянные квалифицированные рабочие рассчитывали на получение части (очень незначительной, кстати) от получаемых прибылей, этот фактор, несомненно, служил бы мощным стимулом, чтобы дорожить своим местом на заводе,

хорошо оплачиваемые рабочие могли скопить деньги на приобретение дешевого автомобиля; в первые же дни Форд во всеуслышание заявил, что вызывающие симпатию молодые люди, заключившие достойный брак в соответствии с американским законодательством, пожелавшие работать у него, вполне могли рассчитывать на пять баксов в день само собой, потом выяснилось, что такое возможно лишь при определенных условиях, а такие особые условия, нужно сказать, существовали всегда,

у завода в Хайленд-парке собралась такая громадная толпа, простоявшая там всю новогоднюю ночь,

что когда ворота распахнулись, то там началось столпотворение, настоящий мятеж; копы разбивали людям головы, кандидаты на рабочие места швыряли камни, в результате собственности Генри Форда был нанесен значительный ущерб. Служба безопасности компании была вынуждена прибегнуть к брандспойтам, чтобы оттеснить разбушевавшуюся толпу.

Американский план; автоматическое процветание сверху донизу; однако, как выяснилось, при определенных условиях.

Но эти пять долларов в день, выплачиваемые симпатичным, ничем не запятнавшим себя американским рабочим которые не пили, не курили сигарет, не читали и ни над чем не размышляли,

которые никогда не изменяли своим женам,

однажды превратили Америку в процветающий Юкон не жалеющих своего пота рабочих всего мира;

произвели все дешевые автомобили, добились наступления автомобильного века и, совершенно случайно, превратили Генри Форда, автомобилиста, поклонника Эдисона, большого любителя птиц,

в величайшего американца своего времени.

Но у Генри Форда возникали и иные идеи – не только в отношении сборочных линий и бытовых привычек своих рабочих и служащих. Он просто фонтанировал идеями. Он не поехал в город, чтобы там составить себе состояние. Нет, этот сельский парнишка разбогател, приблизив город к своей ферме. Концепции, которые он извлек из чтения журнала «Макгоффри Ридер», усвоенные от матери предрассудки и традиции он всегда хранил в неприкосновенности, чистыми и не обветшавшими, как свеженапечатанные банкноты в банковском сейфе.

Он хотел рассказать людям о своих идеях и ради этого купил местную газету «Дирборн Индепендент», и развернул с ее помощью широкую кампанию, направленную против курения.

Когда в Европе разразилась война, у него появились свои идеи и на этот счет. (Подозрительное отношение к военнослужащим и военной службе являлось частью фермерской традиции Среднего Запада, наравне со скупостью, усердием, настойчивостью, воздержанием от крепких напитков и проницательностью в денежных делах.) Любой достаточно разумный американский механик был уверен, что если бы не европейцы, эти невежественные иностранцы, которым вечно недоплачивают, которые пьют, курят, развратничают с женщинами и применяют затратные методы производства, то войны никогда бы не было.

Когда Росике Швиммер удалось все же преодолеть барьер из кучи секретарей и вооруженных охранников, окружавших Форда, и пробиться к нему, она предожила ему остановить эту войну.

Он ответил ей, что, конечно, о чем разговор, они арендуют судно, поплывут туда и вернут из окопов своих парней к Рождеству.

Он на самом деле нанял пароход «Оскар 211» и заполнил его пацифистами и общественными деятелями,

чтобы поплыть в Европу и объяснить там этим князькам, что все, что они там вытворяют, порочно и глупо.

Не его вина, что здравый смысл, присущий бедному Ричарду, больше не правит миром и что большинство из взятых им на борт пацифистов оказались чокнутыми,

отупевшими от газетных заголовков людьми.

Провожать его в Хобокен прибыл Уильям Дженнингс Брайан,[7]и кто-то сунул ему в руки клетку с белочкой. Уильям Дженнингс Брайан произнес пылкую речь с клеткой под мышкой. Сам Генри Форд бросал в толпу розы «Американская красавица». Духовой оркестр наяривал «Я воспитала своего сына не для того, чтобы он стал солдатом». Какие-то шутники выпустили на пристань еще несколько белочек. Убежавшую от родителей молодую пару обвенчал в салоне парохода целый взвод священников, а мистер Зеро, гуманитарий из ночлежки, опоздавший к отходу парохода, отважно бросился в воду Норт-Ривер и поплыл вслед за уходящим судном.

«Оскар 211» теперь называли не иначе, как Плавающая Чаутауква, а Генри Форд заявил, что он напоминает ему деревню на Среднем Западе, но когда они дошли до Христиании в Норвегии, он слег в постель. Журналисты так любили над ним подтрунивать, что подолгу не отпускали его с палубы, и в результате он сильно простудился. Да, за пределами его родного графства Уэйн, штат Мичиган, весь мир явно сбрендил. Миссис Форд вместе с руководством компании послала за ним епископального декана, который и привез его домой, завернутым в одеяла, а пацифистам пришлось своими речами сотрясать воздух одним, без него.

Однако два года спустя Форд уже производил боеприпасы; боевые катера «Орел». Он намечал создание танков с одним членом экипажа и одноместных подводных лодок, наподобие тех, которые испытывались во время революционных войн во Франции. Он объявил через прессу, что намерен передать все свои прибыли от военных заказов правительству, однако нигде нет доказательств, что он на самом деле так поступил.