Передо мной стояла аккуратная красивая девушка. Даже очень красивая. Стройная, с блестящими черными волосами, остриженными под элегантное каре. Волосинка к волосинке, кончики подогнуты внутрь. Идеальная шапочка. Я невольно смотрела, как при малейшем движении на гладком черном шелке играли блики. Прямое синее платье с ажурным воротничком, тонкую талию перетягивал широкий кожаный пояс, чулки со стрелками, черные туфли на тонком каблуке.

Я вновь посмотрела на ее руки с крашеными в красный ногтями, невольно хотела удостовериться, что мне показалось. Пересчитала пальцы. Пять. Я взглянула в ее глаза и увидела человеческие зрачки на чистой серой радужке.

Казалось, девушка наслаждалась моим замешательством:

— Ну, — она снисходительно улыбнулась, — что смотришь? Вставай, говорю.

Я села на кровати, не сводя с нее глаз:

— Ты не виссарат.

Она широко улыбнулась, сверкнув крупными белыми зубами:

— Нет, как видишь.

Теперь я  была в полной растерянности:

— Что ты здесь делаешь? Как вошла? Там… птица.

Та цыкнула, повела бровями, будто всем видом хотела продемонстрировать, какая же я дура:

— Вошла — ногами. Как все входят. Полковник Абир-Тан прислал.

Я сглотнула:

— Зачем?

Она скривила губы, будто мой вопрос был совершенно глупым:

— Велели. Вот и пришла. Одежду тебе принесла.

Я утерла лицо ладонями:

— Он сказал, что придет адъютант…

— А пришла я. Ты чем-то недовольна? Ведь две женщины гораздо быстрее найдут общий язык.

Я вновь посмотрела в ее красивое лицо с аккуратным носом, остреньким подбородком с ямочкой:

— Кто ты такая? Что делаешь среди них?

— Меня зовут Фира. Я женщина полковника Абир-Тана, — последние слова прозвучали с неприкрытой гордостью.

Я какое-то время молча смотрела на нее.

— Ты спишь с виссаратом?

Она улыбнулась:

— Сама не верю, что так повезло.

Я даже отшатнулась:

— Повезло? Ты рехнулась? Это же предательство.

Она окинула меня презрительным взглядом:

— Да что ты говоришь? Лежишь в кровати карнеха и смеешь меня чем-то попрекать?

Я покачала головой:

— Я… не…

Но осеклась. Поняла, что собиралась оправдываться, непонятно зачем. Она была права. Я в каюте Нордер-Галя, в его кровати.

Фира бросила на покрывало стопку одежды:

— На, вот. Сама выбрала. Надеюсь, подойдет, сказали, ты худенькая.

Я кивнула, не глядя:

— Спасибо.

Я все делала неправильно. Нападала на единственного человека, который может оказаться здесь моим союзником. Если не помочь, то она может, хотя бы, что-то рассказать, прояснить. Я подняла голову, заглянула в ее кукольное лицо:

— Извини. Я не хотела. Я… — я покачала головой, — я растеряна.

Кажется, она смягчилась села рядом:

— Знаешь, подруга, я поначалу тоже всего боялась. А теперь смеюсь, что была такая глупая.

— Давно ты здесь?

— Полгода.

— Как ты попала к полковнику?

Фира пожала плечами:

— Наверное, так же, как и ты. Вместе со всеми.

— А потом?

— А потом меня заметил Абир-Тан. Учуял наир. И вытащил из этого кошмара.

Я напряглась, услышав знакомое слово:

— Что это — наир? Нордер-Галь только и твердит о нем.

— О… — Фира довольно улыбнулась, — это то, что сводит их с ума. Энергия, которую излучают наши тела. Говорят, это теперь большая редкость. И если у тебя есть наир…. — она закатила глаза, — похоже, тебе повезло, подруга! При должной сноровке ты сможешь вить веревки из самого карнеха.

Я покачала головой, вспомнив его безумные глаза:

— Очень сомневаюсь.

Фира кивнула:

— Главное, не давать слишком много, иначе они теряют контроль и превращаются в настоящих маньяков. Говорят, могут даже убить, не совладав с собой. — Она заговорщицки прищурилась и облизала губы: — Но иногда рискнуть стоит. И клянусь тебе, ни один человеческий мужчина не годится в подметки моему Абир-Тану. Ты же понимаешь, о чем я… Виссараты и без того ненасытны, но наир умножает их силы в несколько раз. — Она рассмеялась, коснулась моей руки: — Знаешь, что он делает, когда я использую наир без его желания? Курит! — Фира заливисто рассмеялась. — Курит, ты представляешь! Дым нейтрализует наир.

Я сглотнула, вспомнив, как дым от сигареты Нордер-Галя клубился в солнечном луче, будто разделял нас. Дым… Но я ничего не делала. Я не знаю, от чего зависит этот наир, как его контролировать. Я вспомнила удивление Зорон-Ата.

— А если его много? Этого наира? Очень много?

Фира покачала головой:

— Много не бывает.

— А если бывает?

— Не бывает, я тебе говорю! А если бывает… не знаю, наверное, не позавидую. Все равно, что попасть в логово к дикому зверю.

Я сглотнула, чувствуя, как по спине прокатил озноб:

— А если они все разом одуреют? Весь гарнизон?

Фира расхохоталась:

— Такого не будет. Чем ниже происхождение виссарата, тем невосприимчивее он к наиру. Чтобы учуял кто-то из рядовых — это почти невозможно.

Я помолчала какое-то время:

— Тебя тоже закрывали в черный ящик?

Она повела бровями:

— Что? Какой ящик?

— У Зорон-Ата.

Кажется, Фира даже не знала, что ответить. Она посмотрела на меня, как на ненормальную, поднялась:

— Заболталась я с тобой. У меня еще дел… не переделать.

Я кивнула. Опустила голову. Но тут же посмотрела в ее лицо. Почему мне сразу это не пришло в голову?

— Тебе велели это говорить?

— Что? — кажется, она впрямь не понимала.

— Говорить все это? О том, что ты всем довольна?

— Знаешь, — она нервно оправила юбку, — мне нужно идти. Забегу как-нибудь потом.

Она вышла, споро цокая каблуками. А мне теперь оставалось только гадать: сколько правды было в ее словах?

Глава 8

Я так и сидела на кровати, глядя в одну точку. Поначалу казалось, Фира сказала так много, а потом — что ничего не сказала. С ее уходом остались одни вопросы. И они множились. Я не спросила главное. Самое главное. Как контролировать этот наир?

И все же: сколько правды в ее словах? Я не сомневалась, что ее прислали с умыслом. Обмануть, убедить. Пусть. Я сопоставляла ее слова со своими наблюдениями и все же находила точки соприкосновения. Если Фира солгала, то только в том, что счастлива и всем довольна. Но это меня совершенно не заботило — пусть спит, с кем хочет. Точнее, с кем прикажут… Теперь меня интересовал этот проклятый наир, и от бурления этих мыслей лихорадило.

Я уже видела, как Нордер-Галь превращался в безумца.