– Да плевала я на тебя! – выкрикнула Ефросинья с пунцово-красным лицом.

– А еда и правда вкусная, – робко вклинился в очередную их перепалку Вацлав, пытаясь вырулить беседу на безопасные рельсы.

– Ты все это записывал? – спросил Владислав у друга.

– Да, я не выключал диктофон, – кивнул помощник комиссара.

– Тогда запишите еще… так, для истории. – Ефросинья поднялась на ноги и опрокинула себе в рот рюмку коньяка. – Хочу заявить о преступлении! Жила-была одна девушка, очень ранимая и эмоциональная, и в своей юности имела неосторожность встретить принца, то есть мужчину, в которого влюбилась сильно, с полной самоотдачей, до последнего вздоха. Молодая дура была, доверилась ему! Она умела красиво объясняться, так как прочитала много правильных книг, но молчала о своих чувствах, потому что зачем говорить, когда и так все ясно. Первая любовь – это то, что навсегда остается с тобой… Та бедная девушка считала себя очень счастливой – ей ведь так повезло, если она так сразу встретила своего принца. Она восторгалась им. А принц был умен, красив и, что называется, чертовски обаятелен, к тому же с прекрасным чувством юмора. Этакий мужчина-праздник… И только им наша жертва жила, только с ним могла свободно дышать и улыбаться. А потом… потом, извините, она узнала о том, что ее любимый женился на другой. Вот так вот! Женился на другой и куда-то уехал, даже не объяснившись. Ну и кто он после этого, ее принц?

– Сволочь, – ответил Вацлав.

– Я тоже так думаю. Уехал, оставив ее с сердцем, облитым слезами и кровью. А девушка просто не смогла больше никому верить, испугавшись, что еще кто-нибудь поступит с ней точно так же, а второго обмана она точно будет не в силах вынести. За это должен кто-нибудь ответить? За ее слезы, боль, за не рожденных его детей, за отсутствие счастья?

Вацлав икнул.

– За это? Кхе-кхе… боюсь, что закон не предусматривает наказания за то, что кто-то кого-то бросил. Несчастную любовь никто не отменял, и страховки от нее нет. Есть, правда, одна лазейка, но она очень нехорошая.

– Можно поинтересоваться, какая именно? – с глупой улыбкой спросила уже сильно опьяневшая Ефросинья.

– Если бы героиня твоего рассказа, печально влюбленная, покончила счеты с жизнью и наложила на себя руки, то можно было бы попробовать вменить ее принцу статью за доведение до самоубийства. Хотя – очень маловероятно, что получилось бы. А так – ничего…

– Вот то-то и оно! Женщине жизнь изувечили, а ему – ничего! На самоубийство она не решилась, только лишь потому, что подумала о своих родителях. Те точно не пережили бы ее гибель. Вот она и выжила, если это можно назвать жизнью.

– А чего ты так кипятишься? Она твоя знакомая, что ли? – удивился Вацлав.

– Ага! Очень хорошая знакомая! – хмыкнула Ефросинья.

Влад поднял голову и очень внимательно посмотрел ей в глаза.

– Думаю, тот человек, раз он нанес девушке такие душевные раны, все равно ответит если не перед человеческим судом, то перед божьим. А может, уже ответил, откуда ты знаешь? – задумчиво предположил помощник комиссара.

– Что-то не похоже. Он богат, счастлив, женат, имеет, наверное, кучу детей. И знаете, что в этой ситуации самое плохое? – спросила Фрося.

– Понятное дело! То, что он бросил ее! – хлопнул ладонью по столу Бельских, тоже распоясавшийся от выпитого.

– Нет, Вацлав, не это! – Фрося обращалась к другу хозяина дома, но смотрела на Владислава, радуясь тому, что сильно выпила, ведь на трезвую голову никогда бы не решилась говорить столь откровенно. То есть сейчас она открыла для себя и положительную сторону от приема алкоголя, а не только то, что человек может выпить, заснуть и очнуться без денег, вещей и документов. – Больше всего меня поразило то, как он поступил со мной – даже не объяснился! За что? Почему не посмотрел в глаза и не…

– Что? Не позвал на свадьбу? – усмехнулся Влад. – Тебе бы легче стало?

– Постойте? Минуточку! Фрося, почему ты теперь говоришь не о своей подруге, а о себе? Я что-то пропустил? – всполошился помощник комиссара. – Так это ты о себе рассказывала? Вот оно что! А я-то, дурак, сижу и ничего не понимаю… Влад, значит, ты когда-то бросил ее?

– Да, шестнадцать лет назад, – ответила ему за Светлова Ефросинья.

– А ты злопамятная, – все равно остался на стороне друга полицейский, проявляя мужскую солидарность. – Я прямо не верю. Влад совершенно не похож на человека, способного на такой поступок.

– Люди меняются, Вацлав, и у каждого своя правда, – заступился за себя Влад.

– Вот мне и хотелось бы услышать твою правду! – воскликнула Фрося.

– Теперь и мне тоже, – поддержал ее Вацлав.

– Может, в другой раз? – скривился хозяин.

– Влад, женщина только что призналась, что она тебя любила, а ты разрушил ее жизнь, и ты промолчишь? Ну же, заступись за нас!

– За нас? – уточнил Владислав.

– Она же теперь всем мужчинам не верит и всех считает способными на подлость. Ну же, говори!

– Хорошо. Речь идет о первой любви молодого человека и девушки очень умной, очень порядочной и очень красивой. Я считал так тогда, так же считаю и сейчас. Три года я ходил с ней за ручку! Но парню в восемнадцать и уж подавно в двадцать один год требуется кое-что еще… Гормоны бьют в голову и другие места, простите за откровенность. И когда я предложил своей девушке перевести наши отношения на следующий уровень, она осталась холодна.

– Я стеснялась, была неопытна.

– Я тоже! Если бы ты любила меня, мы вместе прошли бы этот путь. Но ты предлагала остаться друзьями. Или обижалась, или делала вид, что ничего не замечаешь. Для меня это было ужасно.

– Ты хотел секса? – фыркнула Фрося.

– Представь себе!

– Так это нормально для парня-то… – поддержал друга Вацлав. – Я бы три года не выдержал с женщиной, похожей на отмороженную рыбу.

– Я и не сомневалась, что мужчины друг друга поймут! – с горечью сказала Ефросинья.

– Больше скажу: я страшно расстроился тогда. Решил, что ты действительно питаешь ко мне исключительно дружеские чувства, и очень страдал…

– Я любила тебя больше всех!

– Ты никогда не говорила мне этого.

– Девушка не должна…

– Чушь! Когда сердце захлебывается эмоциями, человеку хочется кричать об этом всему миру! А ты не шла ни на какой контакт, ни на физический, ни на эмоциональный.

– И поэтому ты женился на другой?

– Да. Кстати, я встретил Розалинду у твоего отца в лаборатории. Она специально приехала к нему, по обмену, как дочь его друга Людвига. В ней кипела жизнь и страсть…

– Не утруждай себя больше, я все поняла. Ты начал изменять мне с ней?

– Нельзя изменить человеку, если с ним ничего не было. Но я все равно чувствовал какую-то вину перед тобой, осталась недосказанность…