– М-да, – задумчиво протянул паяц и, помолчав, предложил: – А давай разнесем все это к чертовой матери!

– Нет.

– Да что за хрень?! Джек, никто и никогда не вламывался в такое! Мои поганцы-коллеги наконец-то воспримут меня всерьез.

– Хватит уже смертей. Здесь мы ничего не трогаем. Очень уж оно красивое.

– О господи боже! Подумать только, именно сейчас его обуяли угрызения совести! Да нет тут твоей гребаной мамочки!

Форстер рывком высвободил свой разум из-под контроля Фис та, ощущая, как рвутся связи, соединявшие рабочие центры мозга с разумом паяца. Тот практически мгновенно перешел от изумления к ярости. Он завыл, рыча в бессильной злобе, пока Джек запустил их объединенное сознание в самые глубины вражеских разумов. Он понимал, что спровоцирует тревогу, но ему было все равно. Перед совершенной красотой всякая мысль о войне казалась нелепостью.

Джек забыл о том, что сидит в кафе напротив Изара. Воспоминания затопили рассудок. Даже Фист умолк, насупившись обиженно, переживая заново момент, стоивший ему и его хозяину так много.

Ифор кашлянул, напоминая о своем присутствии.

– Вы – герой для многих из нас, – произнес он.

– Думаю, Тотальности нужны герои повыше классом.

– Скромность – хорошая черта. Немногие из ваших коллег сумели бы пробиться в коллективный разум. И никто, кроме вас, не пощадил бы его.

«Какие дифирамбы поет! – заметил паяц. – Держу пари, хочет что-то выклянчить».

– Насколько я понял, вы дипломат, – сказал Джек. – Какова ваша миссия? Почему вы в Доке? Мы видели одного из ваших прошлой ночью, но не могли понять, чем он занимается.

– У нас весьма специфическая задача. Во время Войны программ ваши войска захватили много элементов Тотальности и привезли домой в качестве сувениров. Частично в этих элементах сохранилось сознание. Тотальность неполна без них. По условиям мирного договора с Пантеоном нам даны полномочия искать принадлежащее нам по всей Станции.

– И как, удачно получается?

– Вы же видите, какой нам оказывают прием, – вздохнул бипед.

– Да, трудно.

– Но мы очень рады, когда удается отыскать фрагмент сознания. Конечно, пока недостает еще многих. Потеряны и несколько полных разумов. Мы связались с Внубом, но ваша служба безопасности уверяет, что не владеет никакой информацией о них. А наши поиски дали крайне мало результатов. Но продолжать поиски – наш долг перед пропавшими. И поэтому мы их продолжаем.

– По всей Станции? – уточнил Джек.

– Да, и здесь, и в Доме. Наша делегация находится на Небесах, оговаривая условия мира, но искать там нам не позволено.

– Жаль.

– Разумеется, но что мы можем поделать? – Ифор снова пожал плечами, что выходило у него на удивление естественно. – Кстати, мне поручено сделать вам предложение.

«А что я говорил! – фыркнул паяц. – Эти типы хотят, чтобы ты сделал грязную работенку за них»

– Пока мы беседовали, я связался с руководством. Мы понимаем, насколько тяжела жизнь условно освобожденного. Поскольку мы занимаемся весьма специфическим делом, то уполномочены призывать на помощь жителей Станции и предоставлять им особый статус. Если вы согласитесь, мы сможем наделить вас частью наших дипломатических полномочий. И само собой, вы получите достаточно средств для покрытия издержек. Что, я полагаю, несомненно, скрасит оставшееся у вас время.

– Вы имеете право делать такие предложения?

– Да. Благодаря, так сказать, определенной дыре в договоренности. Пантеон не определил, кого именно мы можем привлекать для работы и наделять особым статусом.

– И что же потребуется от меня?

– Посвятить некоторое время поискам – главным образом, чтобы продемонстрировать Внубу, в чем именно заключается ваша помощь нам. Но эта задача – не главная. Мы хотим от вас иного, и весьма важного. Ведь вы можете передвигаться в вашем мире с легкостью, недоступной для нас.

– Ифор, Станция – больше не мой мир. Она выбросила меня вместе с мусором. И я уже сделал для вас немало. Я уважаю вас, но именно из-за ваших действий я вынужден оставаться с Фистом. Благодарю за предложение, но я отказываюсь. Мне с лих вой хватило работы на обе стороны.

– Я понимаю вашу точку зрения и принимаю ваш выбор. Сожалею, что наши действия повредили вам. Но наше предложение остается в силе. Я оставил свои контактные данные в вашем сетевом пространстве. Если вы передумаете либо если окажется, что мы можем быть вам полезны иным образом, вам будет легко связаться со мной.

– Вы можете быть мне полезны иным образом, – произнес Джек.

– Каким же?

– Найдите для меня певицу по имени Андреа Хью.

Ифор замер на секунду, шаря в сети. Затем его лицо озарили странные сполохи.

– Забавно… – протянул он. – Она выступает сегодня в маленьком клубе на Прайер-Хейтс.

– И что же тут забавного? – спросил Джек.

– Она мертва уже пять лет.

Джек собирался навестить отца, но известие о смерти Андреа выбило его из колеи. Смерть объясняла ее теперешнее молчание, но делала совершенно непонятным двухлетнее общение с Андреа. Возможно, она не ожидала освобождения и потому испугалась известия о возвращении бывшего любовника. Теперь, когда их больше не разделяли расстояние и тюремные стены, Андреа пришлось бы признаться, что она – всего лишь фетч. Чем признаваться в таком, она предпочла молчание.

Но как же она вообще могла переписываться с живым? Фетчи не способны действовать так независимо. У Джека даже промелькнула мысль о мошеннике, подделывавшемся под нее. Но в письмах упоминались события и слова, которые были известны только им двоим. Невозможно поверить, что так мог писать кто-то посторонний. И как искусно и действенно она сумела рассеять его страх перед смертью, примирить с неизбежным. Теперь Форстер понял, как ей это удалось: Андреа узнала на личном опыте, что значит расстаться с жизнью.

Но почему же Андреа умерла? По официальной версии, она погибла от слишком большой дозы наркотиков спустя несколько часов после того, как застрелили Гарри. Ифор отыскал выпуск новостей, где подробно расписывалось, как скорбь одолела вдову. Вероятно, она всего лишь не рассчитала дозу. Но не исключено, что она была превышена намеренно. Однако та Андреа, которую знал Джек, никогда не прикасалась ни к чему крепче вина либо виски, и то крайне умеренно. Он снова вспомнил о свидетельствах соучастия Пантеона в наркотрафике, найденных в счетах «Царь-пантеры». Интересно, что еще откопал там Гарри? И кто посчитал опасным утечку информации?

В тесной комнатушке отеля думалось тяжело. Форстер вышел на улицу и побрел в сторону квартала, где жили родители. Хотя встречаться с ними большой охоты не было.

«Ах, малыш Джеки весь во власти душевного смятения! – хихикнул Фист. – Все будет по-другому, когда рулить стану я».