Шаги приблизились к кровати. Виталий услышал, как шумно вздохнул ночной гость. Но глаза не открыл.

Зловонное дыхание приблизилось к самому лицу Виталия.

«Господи, если Ты есть, спаси меня!» — мысленно взмолился наш герой.

Видимо, его молитва была услышана. Ночной гость отошел от кровати, а потом и вообще исчез.

Виталий после долгой паузы открыл глаза и сел в постели. Вот теперь в квартире не было никого, кроме него.

Он встал, набросил халат. Обошел, не зажигая света, все комнаты — благо их было немного. Вроде никаких изменений.

Но на кухне…

На кухне пахло тленом и вообще кладбищем.

Виталий подошел к раковине и включил лампочку над ней.

И отшатнулся.

В раковине лежал выбеленный временами череп какой-то крупной птицы.

Ничего себе сюрпризец!

Виталий побоялся прикоснуться к нему.

— Утром, — сказал он. — Я подумаю об этом утром.

А пока спать, спать, спать!

Виталий принял таблетку диазепама — на всякий случай — и лег в постель. Птичий череп не давал сосредоточиться на сне, но в конце концов, диазепам победил. Виталия сморил сон. И снова его сновидения были яркими и красочными.

Виталию снилось, что он блуждает по какому-то роскошному дому-музею. Везде лепнина, позолота, расписанные стены и потолки, дивная мебель, потрясающие люстры. Он идет сквозь анфиладу комнат, и в каждой комнате ему предлагают что-то совершенно невообразимое и прекрасное. То это великолепные картины, то драгоценнейшие ювелирные украшения, то россыпи хрустальной посуды… Но Виталий проходит мимо, потому что знает — среди всей этой роскоши есть только одна комната, которая нужна ему. Он блуждает по лабиринтам дворца и наконец под какой-то лестницей обнаруживает крохотную комнату. Он открывает дверь и…

Видит Катерину.

Она цепями прикована к грубому деревянному стулу. У ног ее лежат два крыла, а лицо ее — настоящая маска боли.

«Виталий! — стонет Катерина. — Спаси меня! Освободи меня!»

И Виталий начинает руками рвать с нее цепи. Но цепи не поддаются, он только раздирает в кровь пальцы.

«Бесполезно, — шепчет Катерина. — Тебе меня не спасти. Только тот, кто любит, может спасти».

И Виталий с ужасом видит, что тело его подруги рассыпается прахом. И на стуле лежит небольшой птичий череп.

И еще крылья на полу…

Виталий закричал — и проснулся в ужасе. Пот тек у него по вискам.

И он опять услышал шаги.

На этот раз вполне человеческие. В комнату заглянула Катерина:

— Ты чего кричишь, Вит? Сон плохой приснился?

— Да, сон, — хрипло выдохнул Виталий. — Кать, а ты давно пришла?

— С полчаса как.

— Ты на кухне уже была?

— Да, я завтрак нам с тобой готовлю, а что?

— А ты видела череп?

— Какой череп?

Чувствуя себя последним идиотом, Виталий притянул к себе халат, прикрылся им и сказал:

— Как же так? Ведь я сам на кухне видел ночью…

— Мало ли что тебе привидится. Иди в душ.

— Нет, я сначала на кухню. Отвернись, я стесняюсь.

— Пжалста, — с усмешкой отвернулась Катька.

Виталий натянул халат.

— Уже можно? — спросила Катерина.

— Что?

— Поворачиваться?

— Да, Кать, ты извини, что я сегодня твою постель занял…

— Ничего страшного, занял и занял. Ты лучше вот что скажи: что за череп тебе привиделся?

— Понимаешь, Катюх, — Виталий прошел на кухню, — здесь кто-то ночью был.

— Кто?

— Я его не разглядел, прикинулся спящим. Но существо, по всему, жуткое. Потом, когда оно ушло, я высунулся на кухню. Там в раковине лежал череп. Птичий череп, какой-то крупной птицы.

— Но сейчас там ничего нет!

— Я должен убедиться.

— Убедись, пожалуйста.

Виталий вошел в маленькую кухоньку и посмотрел в раковину:

— Нету. Кать, а ты его часом не спрятала?

— Ты считаешь, что я коллекционирую черепа?

— Но ведь он был!

— Глюк это твой был. И я этому не удивляюсь, потому что мы стали с тобой магами. Сами того не осознавая.

— Я не хотел быть магом!

— Да и я в этом не нуждаюсь. Но вот вышло же! Интересно, а почему маги и ведьмы враждуют? Ведь занимаются в принципе одним и тем же!

— Кать, я не в силах ответить на этот вопрос. Мне плохо спится, мерещатся всякие птичьи черепа, и я вообще не человек, пока не выпью кофе.

— Кофе готов.

— Вот это действительно хорошая новость.

Они сели завтракать. Катерине очень удался омлет с грибами, и к тому же она купила эклеры.

— А мы от такой пищи не поправимся? — усмехнулся Виталий.

— Процесс, происшедший в нашем случае, необратим, я так понимаю.

После завтрака Виталий помыл посуду, и они отправились в гостиную.

— Рассказывай, — Виталий осторожно пожал хрупкий Катин локоток, — как прошла бурная ночь с тем магом?

— Ой, и не спрашивай! — Катерина засмеялась, потом покраснела. — Поначалу он, конечно, всячески меня охмурял, а дальше…

— Меня очень интересует это «дальше».

— А дальше он струсил, когда я сказала ему, что я девственница. Забормотал что-то вроде «осквернения святыни» и «волшебной силы девственности». Натянул штаны, долго передо мной извинялся, и остаток ночи мы провели за чашкой зеленого чая и пением песен под гитару. Одно хорошо: этот маг отменно знает творчество бардов.

Когда он спел мне «Милая моя, солнышко лесное…», я чуть не прослезилась. Ну а ты как провел вечер? Не считая черепов, конечно.

— Но череп был!

— Ладно, ладно, был. Давай. Рассказывай.

— Смотрю я мирно телевизор, — принялся за рассказ Виталий. — Потом надоел он мне, я его выключил. Отошел — он опять включился. Я его снопа выключаю, он снова включается, только сидит там не девочка из фильма «Звонок», а какой-то мужик с рюмкой коньяка. И этот мужик мне что-то начал втюхивать про спецзадание, которое мы, Катерина, должны выполнить. Операция «Аленький цветочек». Мы должны, дескать, отрыть для магов некий артефакт, при этом не пострадав от лап, условно говоря, чудовища.

— А почему мы? — задала резонный вопрос Катя.

— Я задал себе тот же вопрос. Но от Магистриан-мага первого капитула именем Домен ответа не услышал. Знаешь, наверное, в чем дело?