меня оправдываться и стараться обелить тебя. Ты не можешь так делать.

Ну, вообще то, мог я или нет, было относительным вопросом, судя по тому, что я так делал, значит мог, и даже был уверен, что это будет повторяться в будущем, и не раз.

— Ты думаешь, что было бы лучше, если бы я топтался поблизости, чтобы затем в удобный момент просто послать всех нахер?

— Нет, — проговорила Рейн, шумно вздохнув. — Есть много других вариантов, ты же знаешь. Мне кажется, можно как-нибудь объяснить человеку, что тебе не нравятся или неприятны его вопросы.

Я сделал глубокий вдох, когда гнев внутри меня начал клокотать с новой силой от этой мысли. Конечно, такой вариант был, я даже его обдумывал, но все-таки не поступил таким образом, потому что, если бы я ударил Ника, Рейн бы никогда не простила меня.

— Ну, как мне показалось, что тебе бы не понравилось, если бы я ударил его, — парировал я.

— Ты абсолютно прав, — ответила Рейн. Я ощущал напряжение, что присутствовало в ее голосе.

— Ну, или может мне лучше было бы им сказать, чтобы они вметались из нашего дома, — предложил я, чуть подумав.

— Ну, возможно, для тебя было лучше, — согласилась Рейн, — ну, вот как ты думаешь, что мне говорят и какие задают вопросы, когда ты делаешь что-то подобное?

Я не думал об этом. Когда выбежал из квартиры, все произошло так быстро, что я даже не успел подумать над тем, что произошло. Теперь я определенно задался вопросом, что сказали Ник и Линдсей после моего побега, и что именно Рейн им ответила.

— Я провела большое количество времени в попытках понять тебя, — произнесла она напряженным голосом. — Когда ты делаешь что-то подобное, я не могу просто так оправдать твои действия перед остальными людьми. Это дает больше оснований их словам, чтобы я избавилась от тебя.

Я усилил хватку на ее одежде, когда волна паники обрушилась на меня. Это была еще одна вещь, о которой моя эгоистичная задница не соизволила подумать. Естественно Линдсей нашептывала Рейн, чтобы та избавилась от меня, а Ник, скорее всего, поддакивал ей. Возможно, даже у них был на примете более подходящий вариант для Рейн, и естественно этот парень никого раньше не убивал.

— Ну, и что они тебе сказали? — прорычал я. Она знала Линдсей еще с детства. Рейн, скорее всего, прислушивалась ко всему, что ей говорила Линдсей. Эти размышления запустили мои параноидальные мысли.

— Это не имеет значения, — с нажимом произнесла Рейн. — Я никуда не собираюсь уходить, Бастиан.

Я слегка расслабился, но сама мысль том, что Рейн могла бы начать отношения с кем-то другим, пугала меня до ужаса.

— Но ведь дело в том, что это не заставит их прекратить говорить, что мне следовало бы сделать. Когда ты ведешь себя таким образом, Бастиан, мне становится трудно объяснять, почему я люблю тебя и что нашла в тебе.

Напряжение во мне стало нарастать с новой силой, и я буквально с усилием переборол ужасное желание сказать, что ей и правда не следовало иметь со мной ничего общего. Ее друзья, вероятнее всего, были правы, но у меня было такое ощущение, что я окунусь в омут с головой, если отрою свой рот и скажу ей, что думаю, что я облажался и подвергся искушению сегодня.

— Прости меня, — прошептал я вместо всех объяснений.

Рейн подняла руку и скользнула пальцами в мои волосы, прижав мою голову к своему плечу. Я закрыл свои глаза и попытался понять все то дерьмо, что происходило у меня в голове, но как обычно я ни хрена не мог понять. Мои мозги и сознание не работало правильно, вот в чем и была проблема.

— Я знаю, что со мной что-то не так, — произнес я твердо. — Не могу этого отрицать.

— Бастиан….

— Дай мне закончить, — сказал я быстро. Если я не скажу и не попытаюсь все сейчас ей объяснить, то больше никогда не смогу. — Это не о том, что я не стою тебя или что-то там еще, короче, это никак не относится к этому. Со мной что-то не так, и не говори мне, что ты этого не знаешь. — Она замолчала, но не стала перебивать меня. — Я не знаю, как мне держать под контролем… эти желания. Внутри меня живет потребность накинуться на кого бы то ни было. Это желание засело так глубоко во мне, что я даже не могу объяснить этого, просто знаю, что оно там. Сколько я могу себя помнить, это всегда было во мне.

— Иногда ты держишься очень хорошо, — мягко прибавила Рейн к моим словам, — например, когда рядом Джон Пол.

— Это совершенно другое. Он не задает мне такие вопросы.

— Так ты себя чувствуешь комфортно в его компании?

— Да, думаю так. Большее количество времени.

— И почему так? — спросила она

Бл*дь, если бы я только знал ответ на этот вопрос, то с радостью бы ответил на него.

— Просто он… он всегда рядом ради меня.

— И что? Ты что, считаешь, что Ник и Линдсей не думают о тебе и твоих чувствах?

— Понимаешь, Рейн, они думают о тебе, не обо мне.

— Это нечестно, — проговорила она. — Они вдвоем стараются наладить общение с тобой. Ты несправедлив.

— Рейн, это все показное, — проговорил я мягко. — Они делают это ради тебя, а не ради меня. Я не могу серьезно воспринимать то, что они мне говорят, когда так себя ведут.

— Откуда ты это знаешь?

— Ну, скажем так, я просто знаю, — фыркнул я. — Всегда понятно, когда девушка имитирует оргазм: если ее киска не сжимается вокруг твоего члена, то она не кончает.

И вот опять, я вернулся к своей излюбленной манере поведения — мудаковатого засранца.

— Тебе ничем не поможет грубое и неприятное поведение, Бастиан, — сердито прорычала Рейн. — Сейчас рядом только я, так почему ты не прекратишь нести это дерьмо?

Рейн почти никогда не ругалась, поэтому, когда она это делала, это, несомненно, привлекало мое внимание. Но мое понимание не смогло изменить поведение. Когда вопросы принимали серьезный оборот, я всегда делал то же самое, что и до этого — убегал. Поэтому быстро вскочил с кровати, чтобы быть подальше от нее, схватил свои сигареты и вышел на балкон.

Рейн последовала за мной.

— Ты не можешь просто уйти посреди нашего разговора, — заявила она мне вслед.

— Мне насрать на это, — ответил я грубо, — я уже делал это раньше.

Я прекрасно знал, что вел себя, как невыносимый мудак, но также понимал, что