Быстро отлетев на пару шагов назад, я замираю на месте и пытаюсь понять, чего ожидать от Ваана.

Вроде бы, нападать не собирается. Тоже замер и смотрит на меня немигающим взглядом.

Судя по ауре — определенно жив. Это тоже радует, хотя держать в уме упокаивающее заклинание все же стоит, пожалуй. Потому что в его ауре появились какие-то странные точки… Будто мелкая темная мошкара кружит вокруг, пытаясь пробиться сквозь потускневшую фиолетовую ауру к телу измученного чернокнижника.

Я слышу, как дыхание Ваана ускоряется, становится неглубоким и хриплым. Глаза закатываются, зловещая усмешка снова сменяется болезненной гримасой. Хрипы становятся сильнее, чернокнижнику явно не хватает воздуха, и он вцепляется ногтями в собственную шею.

Так, Шиза, это явно какой-то припадок, надо что-то делать.

Но что?

И прежде, чем я успеваю сориентироваться, чернокнижник делает мучительный вдох, настолько резкий и глубокий, что я невольно ощущаю фантомную боль в грудине. По телу Ваана опять сотрясает дрожь, а закатившиеся глаза закрываются. Безвольной тряпичной куклой он оседает вдоль древесного ствола на землю. Голова чернокнижника повисает, снова скрывая от меня лицо.

— Ваан?

Я осторожно зову чернокнижника, не зная, стоит к нему приближаться или нет. Рой темных точек вокруг его ауры стал гораздо плотнее за эти пару минут, и мне остается лишь только догадываться, что это значит.

— Бледная Мать… ищет…

Будь я живой, от этих слов у меня бы мурашки по коже побежали. Звуки вырывались из тела Ваана, но было очевидно, что говорил не он. Будто сразу несколько голосов слились в этом пугающем полушепоте-полувыдохе, который, ко всему прочему, звучал прямо в моей голове.

Суртаз?

Не похоже.

Запоздало до меня доходит мысль о том, что прозвище — Бледная Мать — я уже слышала.

—…своего раба… своего господина…

Понятия не имею, что это значит, но это явно нужно запомнить. И пересказать Суртазу. Он — умный, расшифрует. Выяснить бы только, кто сейчас говорит.

—…Многоликого Отца… ушедшего тропой мертвецов…

— Кто вы? — тут же спрашиваю я, впрочем, не особенно надеясь на ответ.

—…и расколовшего мир…

Поняв, что повторять вопрос смысла нет, сосредотачиваюсь на попытке запомнить эти слова. Присутствие в моей голове призрачных голосов вызывает отвращение и желание помыть черепную коробку изнутри.

—…чьи дни подойдут к концу… когда они встретятся…

Ладно, Суртаз с ними, кто бы это ни был. Надо узнать, как этого не допустить.

—…нельзя допустить… нельзя… допустить… — эхом в моих мыслях отзываются призрачные голоса.

Думай, Шиза, думай. Самый очевидный способ — убить кого-то из этих двоих. Без понятия, кто такая Бледная Мать, но если припомнить слова Суртаза… То ее в нашем мире нет.

А вот Многоликий Отец, получается, есть. Вывод? Надо его найти.

— Как найти этого… Отца?

Но Ваан снова начинает хрипеть. Он падает на бок, лицом в землю — прямо в прошлогодние листья. Растеряв остатки осторожности, я подлетаю к нему. Чернокнижника трясет, и мне не приходит в голову ничего лучше, чем взять его за плечи и снова посадить и прислонить спиной к стволу.

— Как найти Многоликого Отца?

Я снова повторяю свой вопрос, но без толку. Ваан болтается в моих руках хрипящей куклой, и становится заметно, что окружавшие его ауру темные точки медленно бледнеют и исчезают. Похоже, припадок проходит.

Понять бы еще, что это было. Неужели тот самый провидческий транс, о котором говорил чернокнижник — получение знания без понимания, откуда оно пришло.

За этими размышлениями я замечаю, как выравнивается дыхание Ваана, но все еще держу его плечи, прижимая к дереву. Мало ли. Чернокнижник открывает глаза.

— Прости… это… — хрипло говорит он.

— Ты в порядке? — я не даю ему договорить. — Прошел припадок?

— Припадок… — Ваан вымученно усмехается, из его левой ноздри бежит алая струйка. — Да уж… можно сказать и так.

— Это ты сейчас опять что-то предсказывал, да?

Видя, что чернокнижник более-менее пришел в себя, убираю руки.

— Ага, — выдыхает он, а затем, шмыгнув, вытирает кровь рукавом. — Я ничего не?.. — чернокнижник быстро осматривается поверх моего плеча.

— Нет, — отстраняясь и поднимаясь обратно в воздух, я издаю шипящий смешок. — Только пытался расцарапать себе горло, но вовремя передумал.

— Ясно.

Ваан прислоняется затылком к стволу и прикрывает глаза. Наученная недавним представлением, я невольно замираю опять. Приоткрыв один глаз, чернокнижник невесело усмехается.

— У тебя всегда это так… весело проходит? — мое любопытство тут как тут.

— Обычно легче. В этот раз что-то совсем накрыло.

— А ты помнишь, о чем говорил?

— Помню. Но это был не я, если что.

— Это я поняла. Но кто?

— Понятия не имею, — Ваан со вздохом поднимается. — Конкретно эти голоса появились относительно недавно.

— А были другие?

— Были. Иногда один, иногда — несколько.

Чернокнижник делает несколько медленных шагов в направлении, куда не так давно ушел Мэб. Я подлетаю к нему, готовясь поддержать, но Ваан идет уже достаточно уверенно и падать явно не собирается.

— И чем дальше, — тихо добавляет он, — тем сильнее я сомневаюсь, что это — души, находящиеся под присмотром Суртаза.

— Не знаю, кто через тебя говорил, но передать Суртазу его… их слова однозначно нужно.

— Нужно, — эхом отзывается чернокнижник. — Может, хоть он поймет, что это значит…

Остаток пути прошли в молчании, но оно было недолгим — роща окончилась быстро. Сбоку старый особняк выглядел не настолько заброшенным — территорию позади него явно начали приводить в порядок.

— Наверное, нам туда, — выдыхает Ваан.

Я не сразу понимаю о чем он, но вскоре замечаю темную дверь в серой стене. Не слишком приметная створка приоткрыта и подперта небольшим камнем. Видимо, чтобы не захлопнулась.

По мере приближения я замечаю, насколько настороженным и напряженным становится чернокнижник.

— Что-то не так?

— Не знаю… — с сомнением протягивает он. — Ощущение… будто остаточная магия от чего-то очень мощного. Но не пойму, от чего.

— А это не может быть… ну… после твоего припадка?

— Нет, — Ваан усмехается и слегка покачивает головой. — Я ощущаю это снаружи, а не изнутри.

— А… — глубокомысленно отвечаю я, так как сама не чувствую ничего необычного.

С видимым усилием чернокнижник тянет на себя дверь, и та открывается с настолько выразительным и протяжным скрипом, что я ощущаю, как он отдается эхом где-то глубоко внутри моей грудной клетки. Ваан продолжает держать створку и выразительным взглядом приглашает меня войти первой.

Ладно, так уж и быть. Я перелетаю через порог и…

Понимаю, что чернокнижник имел в виду.

Внешне — ничего необычного. Небольшая, довольно светлая комнатка: то ли кладовка, то ли что-то вроде прихожей. Пустая и заброшенная, с явственно выделяющейся на пыльном полу тропинкой из следов нескольких человек. Или одного, но ходившего туда-сюда.

Вот только за внешней заброшенность скрывался настолько мощный магический фон, что у меня разом заломило все кости. Болезненное, мучительное ощущение, будто кто-то невидимый одну часть решил вывернуть, а вторую — сломать в самых неожиданных местах.

Зашипев, я бросаюсь назад и налетаю на Ваана. Чернокнижник сдавленно ойкает и останавливает мой отчаянный рывок всем своим телом. Только вовремя ухватившись за дверной косяк, он умудряется остаться на ногах.

— Вижу, тоже почувствовала, — выдыхает он, окидывая взглядом комнатку.

— Да.

Превозмогая боль, я отлетаю от Ваана на почтительное расстояние, больше всего желая оказаться по другую сторону порога, на улице. Но чернокнижник в дверном проеме мешает мне воплотить это простое желание. Тем временем прямо над нашими головами, видимо, на втором этаже, раздается гулкий грохот. Будто упало что-то тяжелое. Следом — шипение и потрескивание.

Подозрительно прищурившись, Ваан смотрит в потолок.

— Магия огня?.. — то ли вопросительно, то ли задумчиво говорит он.

— Это Линс? Может, ей нужна помощь? — спохватываюсь я.

— Может и нужна… — рассеянно отвечает чернокнижник, не отрывая взгляда от потолка.

Смотрю на него. На потолок. Снова на него. Опять на потолок. Сверху возобновляется потрескивание и…

Ваан дергает меня за рукав, вытаскивая на улицу буквально за секунду до того, как в комнате обрушивается потолок. Едва затихает треск и грохот, как сквозь пролом до нас доносится звонкий голос Линс:

— Мэб, ты вынесешь эту кучу хлама, или мне сжечь ее вместе со всем домом⁈

— Теперь понятно, — чернокнижник сдавленно смеется, — откуда фон.

— Ты о чем?

Снова слышно шипение и потрескивание, и я запоздало