Следующим днём работу продолжил, но очень скоро убедился в опрометчивости такого решения, так как недовольное урчание в животе красноречиво напомнило о том, что завтрак пропускать нехорошо. Мясо кончилось ещё вчера, запасов злаков Мишка вообще не делал, так что недолго собравшись, привычно подхватив дротики, копьеметалку и булаву, в очередной раз взглянув на кучку веток кустарника и незаконченный плетень, отправился на охоту.

Степь изменилась. Там, где еще недавно беспредельно властвовала желтая, сухая от зноя палящего с неба солнца трава, теперь бушевало бескрайнее зелёное море. Ветер гонял по нему причудливые травяные волны, а на горизонте виднелись темные струи проливающегося с низких облаков ливня. Все это огромное пространство за каких-то несколько дождливых дней преобразилось до неузнаваемости. Всё, включая животный мир.

Ни одного суслика в этот раз Миша не нашёл, хотя и обошёл все ближайшие норы. То ли ушли жирные грызуны куда-то, то ли попрятались до лучших времен в глубине своих подземных убежищ. Не суть дела. Привычный уже образ жизни начинал стремительно меняться, и Мишка встречал перемены с радостным, непонятно откуда взявшимся возбуждением. И хотя прекрасно понимал, что, скорее всего, это приведёт к целому ряду опасных, трудно разрешимых проблем, поделать с собой ничего не мог.

На птицу он наткнулся практически случайно, услышав слева от себя приглушенное расстоянием низкое клекотание. Вначале замер на месте, вычленяя из шума колышущейся на ветру травы непривычные звуки, а затем, определившись с направлением, пригнувшись и перехватив поудобнее копьеметалку с наложенным на нее дротиком, двинулся к цели. Ветер дул в лицо, поэтому особо сильно Мишка не скрывался: запах и негромкие звуки снесёт в сторону. Метров через двадцать он смог разглядеть источник непривычных звуков, и чуть было не чертыхнулся вслух, запоганив всю маскировку…

На небольшой полянке, почти свободной от вездесущего разнотравья, которую обычно выедают суслики в радиусе пяти-шести метров вокруг мест своих обиталищ, стояла крупная, высотою с него самого, птица. В когтях ног сжимала покромсанную тушку, крупным измазанным в крови клювом выдергивала из нее внутренности и, запрокинув к небу голову, проглатывала их. Потом недолго осматривалась по сторонам крупными, расположенными по обе стороны головы глазами и повторяла процедуру сначала. Несмотря на размер, особо массивной птица не выглядела и чем-то напоминала индейку, если бы не массивный, хищно загнутый клюв…

Вот он-то Мишку и смущал. С другой стороны, птица крупная, мяса в ней должно быть много, а веса, как и во всех пернатых, не особо… К тому же от «дома» он совсем не далеко, не то что в прошлый раз. Ещё некоторое время наблюдал со стороны, прикидывая варианты и, наконец, вытащив левой рукой из-за пояса булаву, занёс зажатую в правой копьеметалку, для броска.

Дротик, со свистом рассекая воздух, впился птице в грудь и повис, торча из густых коричневых перьев. Мишке особо разглядывать было некогда, он уже положил на ложе новый снаряд и отвёл руку для второго броска. Дротик уже умчался к цели, когда раздался громкий клёкот, и раздувшаяся от вздыбленных перьев дичь, громко клацнув клювом, бросилась на охотника. Второй снаряд впился было в тело, но почти сразу упал на землю, жёсткие перья в этот раз довольно сильно смягчили удар.

Птица неожиданно быстро, буквально в три прыжка, преодолела разделяющие их десять метров расстояния и ударила клювом. Отскочивший вбок Миша еле увернулся, и взмах булавой, которым изначально планировал если не убить, то оглушить пернатого хищника, пришелся по сухой голени, которой та, не попав клювом, пыталась его достать. Птица проворно отскочила в сторону, хоть и подволакивая ногу. Мишка тоже.

Ситуация складывалась довольно скверная.

Новый бросок был стремителен, а нацеленный в шею удар клювом ещё быстрее… Но этот предок индейки явно не привык иметь дело с человеком. Он сделал шаг вбок и вперёд, уклоняясь от удара, и со всей силы, вкладывая инерцию поворачиваемого тела, опустил каменное навершие булавы на бедро ближайшей к нему ноги «индейки». Ответный удар последовал незамедлительно, но он, отмахнувшись от клюва булавой, отпрыгнул назад.

Всю округу оглашали резкие крики лежащей на земле с перебитой ногой птицы, а Мишка ходил кругами, не решаясь подойти на близкое расстояние, чтобы не подставиться под очередной удар здоровой ногой или клювом. Самое обидное, что рана не кровила. Так бы можно было дождаться, пока птица не изойдёт кровью, и спокойно добить её, обессиленную… Но, вероятно, не в этот раз. Кроме того, Мишу беспокоили эти крики. Несомненно, они привлекут внимание, а вот кого? Вот именно: тут надо крепко подумать, но в любом случае – рисковать не стоит. Мишка подобрал валяющийся поодаль дротик, нашёл копьеметалку и, подойдя на расстояние трёх метров, с короткого размаха всадил его лежащему на земле хищнику в шею. Крики переросли в хрипы, по земле растеклась лужа темно-красной крови. Ну вот, дело сделано, осталось немного подождать.

Миша подошел к центру полянки: туда, где была тушка, которую поедала эта самая птица до того, как самой стать добычей, снова присел на корточки и стал ждать, пока агония хищника затихнет, оглядывая местность вокруг. Левое предплечье жгло от глубокой кривой царапины, протянувшейся от запястья к локтю по внутренней стороне – не очень приятный, но крайне удачный для него самого результат первой атаки «птахи». И ведь непонятно, откуда взялось, может, и сам чем-то зацепил…

«Ну вот, нафига эта птица мне сдалась? Что, не мог найти добычи попроще? Возомнил себя великим охотником, блин! А если бы она попала?! Нет, определенно надо что-то со своей нездорово-пофигистской психикой делать!»

Досадливо поморщившись, смахнул натекшую кровь и грязь, проложил пучком сухой травы и перемотал ремешком. По приходу домой надо будет промыть… Зато мяса теперь хватит на несколько дней, и это хорошо, будет время подумать, как жить дальше, может, даже удастся достроить жилище. Но бдительность все же терять не стоит, природа, как показывает практика, очень легко меняет охотника и его жертву местами.

Кстати, о жертве. Мишка повернулся и посмотрел на те остатки животного, что поедал этот клювастый «страус» до его прихода. То, что по его первоначальному мнению было сусликом, одним из проживавших в норе по центру выеденной в степи проплешины, на самом деле им, сусликом, не являлось, а совсем даже наоборот, больше походило то ли на шакала, то ли на мелкую шавку, которая наверняка этих самых сусликов здесь и караулила.

М-да-а-а… Всё со временем становится на круги своя. И та странность с отсутствием в степи крупных хищников, по ходу дела, подходит к своему закономерному финалу. Осталось только понять, с чего бы это вдруг? Не дождь же всему виной… Мишка покачал головой и улыбнулся своим мыслям. Нет, дождь тут определенно не при чём, должна быть другая причина. Тем более день разгулялся и облака, пугающие всё утро своей чернотой и наводившие уныние все последнее время, – рассосались… А вот с орудием труда, то бишь охоты, надо что-то делать. Булава, конечно, вещь великая сама в себе, но… Но вот копьё, да еще с широким рубяще-режуще-колющим наконечником – это дело совсем другое. И царапины этой бы не было, да и вообще схватка эта проходила бы по гораздо более благоприятному сценарию. И хоть после схватки с той страхолюдиной у арки в своих силах Мишка не сомневался, как выяснилось, совсем не зря, но всё же с копьём было бы проще…