В новом для меня теневом мире не было места формальностям, а правила не соблюдались. Я был шокирован, когда мы нарушили закон и пересекли мексиканскую границу – въехали в другую страну! – без единого положенного разрешения. Мы с Кэнди и Пересом просто-напросто переехали мост и попали в Нуэво-Ларедо, не получив ни одного обязательного разрешения от федеральных властей Мексики (в те времена для этого требовалось отправить сообщение по телетайпу и несколько дней ждать ответа). Для этого Кэнди и Перес воспользовались связями среди мексиканских федералов города. Я лучше всего подходил на роль тайного агента: новичок в УБН, которого еще не знали мексиканские наркоторговцы. Я должен был изображать покупателя героина. Информатор передал дилеру, что я приготовил наличные для сделки. Прямо перед операцией мы встретились с начальником мексиканской федеральной полиции и поставили его в известность о своих планах. Затем мы подъехали к задрипанной кафешке «Черч-Чикен», где я должен был встретиться с объектом. Через пять минут после того, как я уселся за столик, ко мне подошел красивый, очень вежливый мужчина лет шестидесяти. Он спросил, не я ли Хуан – это было мое вымышленное имя, – и, получив подтверждение, сделал жест следовать за ним. Мы вышли из кафе, и он показал мне шарик так называемой «черной смолы»[18]. Я взял его и сказал, что деньги в машине. В этот момент дилера окружили шесть мексиканских федеральных агентов. Арест прошел без происшествий. Мне было жаль пожилого мужчину. Я не понимал, что заставило представительного и, по-видимому, хорошо образованного человека продавать героин в забегаловке на мексиканской границе.

Когда мы вернулись в Ларедо, нам позвонили мексиканские федералы, сообщили, что конфискованный героин оказался чистым, и похвалили меня за проделанную работу.

Я радовался успеху, но вместе с тем был напуган.

Возвращаясь в Остин свежеиспеченным специальным агентом УБН, я чувствовал, будто погружаюсь в неизведанный преступный мир, в котором мне предстоит запомнить еще немало зубодробильных аббревиатур типа UC, CS[19] и прочих.

У меня не было карты этого мира и не у кого было узнать, на чьей стороне тот или иной агент.

СТИВ

Бо́льшую часть своих знаний о Майами я почерпнул из сериала «Полиция Майами»[20].

Как только я узнал, что на первое задание УБН посылает меня в Южную Флориду, я тут же в шутку сказал коллегам, что стану новым Санни Крокеттом – детективом-красавчиком из Департамента полиции Метро-Дейд, которого в телесериале сыграл франтоватый Дон Джонсон.

Крокетт, фанат льняных спортивных жакетов и своего черного «Феррари-Дайтона-Спайдер» 1972 года, был тайным агентом, который внедрился в среду колумбийской наркомафии. «Полиция Майами» – это телесериал о приключениях Крокетта и его напарника Рикардо Рико Таббса, которого сыграл Филип Майкл Томас. Конечно, я понимал, что в сериале много художественного вымысла, но мне нравилась интрига, столкновение характеров и тропические пейзажи. В глубине души я мечтал о такой же насыщенной работе тайного агента в среде наркомафии в Южной Флориде и возможности поймать крупнейших наркобаронов мира. Но я и подумать не мог, что однажды эта мечта сбудется!

В 1984 году, когда состоялась премьера сериала «Полиция Майами», США уже захлебывались героином, а рост количества наркозависимых напоминал эпидемию национального масштаба. Двумя годами ранее в бунгало отеля «Шато-Мармон» в Лос-Анджелесе от инъекции смеси кокаина и героина скончался всеми любимый комедийный актер Джон Белуши, которому было всего тридцать три года.

Однако кокаин не был достоянием исключительно богатых и знаменитых. К моменту смерти Белуши в бедные кварталы американских городов проник крэк-кокаин – дешевый наркотик, который можно было курить. Уровень преступности и смертности от передоза рос с каждым днем. Для изготовления крэка требовалось свободное основание кокаина, вода и сода, а одну дозу можно было купить на улице примерно за два с половиной доллара. Крэк выкашивал целые районы. Согласно статистике УБН, в 1986 году число обращений в скорую помощь, связанных с употреблением крэка, возросло с 26 300 до 55 200 вызовов по стране – на 110 процентов!

В начале восьмидесятых объем производства кокаина зашкаливал. По оценке собственной сети УБН по сбору оперативной информации о наркотиках, производство и распространение кокаина подскочило на одиннадцать процентов. К началу 1984 года поставки кокаина на рынок США были так велики, что цены обрушились: в начале года стоимость килограмма наркотика составляла шестнадцать тысяч долларов в Южной Флориде и тридцать тысяч долларов в Нью-Йорке.

Но вскоре – после одного из крупнейших рейдов в истории УБН – цены пошли вверх, потому что поставки ненадолго прекратились. В марте 1984 года Национальная полиция Колумбии при содействии УБН совершила исторический прорыв в борьбе с производством и распространением кокаина в Колумбии – уничтожила «Транквиландию», комплекс из девятнадцати кокаиновых лабораторий и восьми взлетно-посадочных полос глубоко в джунглях департамента Какета. На огромной территории лагеря также располагались шикарные жилые дома и столовые для сотен рабочих. Основателями «совместного предприятия» были Хосе Гонсало Родригес Гача, клан Очоа, и Пабло Эскобар – все эти имена я впервые услышал в Майами. Я еще не знал, что в ближайшие несколько лет они лишат меня покоя и сна.

Обнаружить в джунглях «Транквиландию», охраняемую вооруженными до зубов боевиками, тайным агентам Национальной полиции Колумбии и УБН помогли спутниковые устройства слежения, прикрепленные к цистернам с эфиром, купленным на химическом предприятии в Нью-Джерси в 1983 году. Эфир – основной компонент, который используется для обработки свежих листьев коки при производстве кокаина, так что преступники закупали его в огромном количестве и перевозили вглубь Колумбии. Во время рейда в «Транквиландии» арестовали несколько сотен рабочих и конфисковали чудовищное количество кокаина – 13,8 тонны. На улице этот товар бы ушел за 1,2 миллиарда долларов. Однако для Медельинского наркокартеля такая потеря была ничтожной, ведь в середине восьмидесятых его прибыль оценивалась более чем в 25 миллиардов долларов.

Приступая к работе в УБН в ноябре 1987 года, я не получил никакого инструктажа насчет Майами. Обычно все агенты проходят одинаковое обучение, после которого могут служить в любой части США. До прибытия на место агенты и аналитики не знают, над каким заданием будут работать. Ты просто приезжаешь в новый город, осматриваешься и как-то устраиваешь быт своей семьи, а затем с головой погружаешься в работу. Я был довольно невежественен в своем представлении об иной культуре и почти не знал США за пределами родного городка, зато у меня имелся большой опыт работы в правоохранительных органах.