Джеррид сидел в кабине микроавтобуса, припаркованного напротив дома Бекки, и беспокойно постукивал пальцами по рулю. Семь лет назад, если ему не изменяет память, Бекки не возбуждала в нем столь сильной страсти.

«Не стоит торопиться, — еще раз напомнил себе Джеррид. — Увидев, как отчаянно я нуждаюсь в ней, она может опять испугаться, как и в прошлый раз».

Эти размышления были прерваны появлением Бекки. Открыв дверцу, она устроилась на соседнем сиденье. Джеррид отметил про себя изящество ее наряда, на секунду его взгляд задержался на ложбинке между ее грудей.

— Надеюсь, я не слишком долго? — Звонкий голос Бекки звучал для него словно песня.

Кабину наполнил уже знакомый аромат ее духов. Краем глаза Джеррид видел очертания ее бедер, обтянутых тонкой тканью платья. Судорожно сглотнув, он покрепче сжал руль, будто опасался, что руки выйдут из повиновения.

Они довольно быстро добрались до особняка, расположенного на самой вершине одного из холмов в Шерман-Оукс. Бекки с энтузиазмом помогала Джерриду переносить кабели и провода на второй этаж этого сооружения в стиле модерн, которое напоминало огромный аквариум. И даже приняла участие в установке в специальные ниши довольно тяжелых агрегатов. При этом она старалась не видеть перекатывавшихся под кожей мускулов на руках Джеррида, не замечать тепло, исходившее от его такого близкого тела. И едва справлялась с желанием обхватить Джеррида за шею и прижаться к его груди.

Продолжая работать, Джеррид мельком взглянул на нее.

— О чем задумалась, Бекки? — поинтересовался он.

— О тебе, — машинально ответила она, затем быстро добавила: — Я хотела сказать — о твоем бизнесе.

Повернув голову, Джеррид пристально посмотрел на нее, его карие глаза светились любовью и нежностью.

— В самом деле? — спросил он. — Поэтому ты так раскраснелась?

Бекки прижала ладони к пылающим щекам.

— Кажется, здесь немного жарко.

Джеррид отложил провода.

— Сейчас станет прохладней. — Он взял ее за руку и повел к выходу на балкон.

На город уже опустились сумерки. Широко раскрытыми глазами Бекки смотрела на раскинувшуюся внизу панораму вечернего Лос-Анджелеса, сверкающего морем огней. Свежий морской бриз шевелил ее волосы.

— Какая красота! — восторженно прошептала она. Джеррид все это время не отрывал взгляда от ее лица.

— Да, красота, — согласился он.

Бекки почувствовала, как рука Джеррида легла ей на талию, их бедра соприкоснулись. Она попыталась сконцентрировать свое внимание на великолепном виде, открывающемся с балкона, но непослушная плоть все больше раскалялась от близости горячего тела Джеррида.

— Ты выбрал себе отличное занятие, — вымолвила Бекки, стараясь игнорировать спонтанную реакцию своего организма. — Наверно, у тебя нет отбоя от заказчиков?

— Я бы не возражал, если б их было еще больше, — ответил Джеррид.

— Пожалуй, я сумею тебе помочь, — сказала она, радуясь возможности быть ему полезной.

— Каким образом?

— Видишь ли, многие посетительницы нашего салона либо сами успешно занимаются бизнесом, либо замужем за богатыми людьми, — объяснила Бекки. — Я расскажу им о тебе. Уверена, они заинтересуются твоими разработками.

Джеррид взглянул на нее с некоторым удивлением.

— И ты готова на эти хлопоты ради меня?!

— Конечно, готова! — воскликнула она. — Дай мне побольше своих визиток и рекламных проспектов, и тогда я…

Джеррид взял ее лицо в свои ладони.

— Бекки, ты изумительный человек! Ты знаешь об этом?

Она импульсивно обвила руками его шею.

— Ты тоже!

Только тут Бекки заметила, что их лица сблизились почти вплотную, почувствовала на спине его сильные руки. В следующее мгновение их губы слились в поцелуе.

Заглянув в ее бездонные глаза, Джеррид увидел в них огонь желания, и это открытие еще больше усилило его страсть. Сдвинув косынку с ее плеч, он поцеловал Бекки в шею. Вдыхая запах ее кожи, наслаждаясь сладостью ее тела, Джеррид испытывал нарастающее желание овладеть Бекки.

Его руки решительно спустили с ее плеч тонкие бретельки платья, затем он сдвинул вниз лиф и сжал в ладонях ее обнажившиеся груди.

— Бекки, я без ума от тебя, — простонал Джеррид, зарываясь лицом в упругие полусферы, целуя их нежную, гладкую кожу.

Опустив руку, он стал медленно продвигаться вверх по внутренней стороне ее бедер, ощущая легкую дрожь во всем ее теле. Когда пальцы Джеррида добрались до самого сокровенного места, едва прикрытого небольшим лоскутком ткани, его мужское естество достигло своего предельного напряжения.

Джеррид услышал тихий стон, слетевший с губ Бекки, затем сквозь прерывистое дыхание она прошептала:

— Джеррид, я… я еще не готова.

Его объятия ослабли, руки опустились. Сердце гулко колотилось о ребра. Бекки торопливо натянула платье на грудь, вернула лямки обратно на плечи.

— Если хочешь, Бекки, я отвезу тебя домой, — предложил он, кляня себя за несдержанность. Он опять все испортил.

— Да, отвези, — неуверенно отозвалась она.

Джеррид принялся собирать инструменты, Бекки стала ему помогать. Ему хотелось сказать ей, что с каждым поцелуем, с каждым прикосновением растет его желание всегда, и в радости и в печали, быть рядом с ней. Но у него не было абсолютной уверенности в том, что ей нужно то же самое. И Джеррид промолчал.

Джеррид вел свой микроавтобус по сверкающим разноцветными огнями улицам вечернего Лос-Анджелеса. Бекки молча сидела рядом, пытаясь разобраться в своих чувствах. Когда его руки и губы прикасались к ней, казалось, что она и Джеррид самой судьбой предназначены друг другу. И это пугало ее.

Ведь она должна помочь сестре наладить с ним отношения. А как же ее собственное горячее желание быть с ним? Ведь она тает в его руках без всякой мысли о сопротивлении.

У двери в свою квартиру Бекки дрожащей рукой нащупала в сумочке связку ключей. Джеррид стоял сбоку. Она очень хотела, чтобы он зашел, но не могла решиться пригласить его.

В этот момент Джеррид тронул ее за плечо, и она взглянула на него.

— Слушай, Бекки, — начал он, — я хочу, чтобы ты знала, что то знакомство, которое организовала моя невестка…

— Джеррид, ты не обязан мне ничего рассказывать, — перебила она.

— И все же выслушай меня, — не отступал Джеррид. — Ты знаешь, все время, пока я разговаривал с той женщиной, я не мог думать ни о чем ином, кроме как о тебе.

— Правда?! — Этот вопрос одновременно выражал и надежду и сомнение, потому что после измены Дэррила и предательства лучшей подруги Бекки трудно было поверить в свою способность занимать чьи-либо мысли.