Бал давался по весьма торжественному поводу – первому выходу в свет Горации, средней дочери Числи. Граф Торнхилл учтиво поклонился девушке и ее матери. Однако хозяйка дома, хотя и кивнула в ответ, одарила гостя таким взглядом, что иной на месте Гейба превратился бы в ледяную глыбу. Этим самым ему дали понять, что танцевать с Горацией сегодня ему не придется.

– Что касается меня, то танцы мне по сердцу, – сказал Фрэнсис Неллер, окидывая взглядом зал. – Правда, я обещал сестре, что поведу на первый танец Розали Огден. Ты знаешь, о ком я говорю. Девушка едва ли может рассчитывать на мужское внимание. Приданое так себе, да и красотой не блещет.

– Как приятно видеть в человеке столь развитое чувство долга, Фрэнк, – ответил граф, поднося к глазам лорнет. Его ожидания оправдались. Кузины и леди Брилл уже прибыли. Интересно, удастся ли утащить Дженнифер из-под носа у этого цербера в юбке? И вспомнит ли она об обещании, данном утром в библиотеке?

– А какие у тебя планы, Берти? Собираешься танцевать всю ночь? – спросил он у друга, отводя глаза от Дженнифер.

– Нет ничего зазорного в том, чтобы попастись среди сочной зелени на так называемой ярмарке невест, Гейб, – ответил сэр Альберт. – Да только боюсь быть неверно понятым: ты хочешь только присмотреться, а за тебя решат, что ты серьезный покупатель. Уже одно это заставляет меня нервничать. Но я хотел бы потанцевать с мисс Ньюмен. Она обещала мне танец, когда я приезжал вчера на Беркли-сквер. Но похоже, к ней сегодня трудно будет подступиться.

– А ты, Гейб? – спросил лорд Фрэнсис, когда их приятель отошел, чтобы присоединиться к довольно многочисленной группе поклонников маленькой блондинки.

– Нет уж, увольте, – ответил граф.

Бал должен был вот-вот начаться. Мисс Горация Числи уже шла в центр зала. Молодой джентльмен, ведущий юную леди на ее первый танец, так старательно смотрел под ноги, опасаясь, очевидно, поскользнуться на натертом полу, что игольчатое, туго накрахмаленное кружево его рубашки грозило выколоть ему глаза. Вслед за первой парой и другие гости спешили выстроиться в два ряда до начала танца.

– Хочу постоять и присмотреться к дамам, – добавил Гейб, помолчав.

Лорд Фрэнсис со смешком отошел.

Дженнифер вновь была в белом. Ничего удивительного. Всю весну она будет носить белое. Сегодняшний наряд был куда смелее предыдущего: глубже декольте, пышнее юбка, богаче кружево. Она танцевала с Керзи, на котором было нечто невообразимое из серебристой и розовой ткани. Граф поморщился. Эдакая безвкусица! Розовый цвет у него всегда ассоциировался с чем-то поросячьим. Но видимо, Торнхилл ошибался, поскольку женщины по-прежнему смотрели на Керзи с обожанием.

Вот и Дженнифер не видела никого и ничего, кроме Керзи. Она улыбалась ему тепло и преданно, рискуя показаться провинциальной на этом собрании, где все держались с холодноватой сдержанностью и искренность отнюдь не приветствовалась. Несмотря на весь свой ум и сообразительность, которые отметил в девушке Торнхилл, она все же влюбилась в Керзи, поддавшись его притягательной силе. Граф надеялся, что этого не произойдет. Не потому, что пришлось бы расстаться с затеей опозорить Керзи. Нет, просто по-человечески ему было жаль, что эта достойная леди полюбила негодяя.

И еще, решив отомстить Керзи, Гейб не хотел бы, чтобы при этом пострадала третья сторона. Тем более столь невинная.

Впрочем, именно для нее было бы во всех смыслах полезнее узнать правду о будущем супруге. Любить Керзи для нее равносильно саморазрушению. Гейб не поленился и навел кое-какие справки о своем недруге. Выяснилось, что Керзи содержит двух любовниц; одну из них, актрису, он завел недавно, другая, бывшая белошвейка, уже успела родить ему двоих детей.

Он также был известен как завсегдатай борделей, что было довольно странно для человека, содержащего двух женщин для удовлетворения сексуальных аппетитов.

Едва ли он сможет когда-либо превратиться в примерного мужа. Но если мисс Уинвуд его любит, тогда суровая правда станет для нее убийственной.

Хотя это никак не его, Торнхилла, дело, думал Гейб, снова наводя на Дженнифер лорнет. Но Боже мой, как может мужчина, обрученный с такой девушкой, зная, что свадьба не за горами, вести такую разгульную жизнь?!

Граф Торнхилл с некоторым нетерпением и даже волнением ждал окончания тура. Возможно, он так и не сумел бы воспользоваться данным Дженнифер обещанием, не случись маленькая заминка. Во время быстрого и достаточно сложного танца какой-то неуклюжий кавалер наступил на подол платья мисс Ньюмен, оторвав кружевной волан. Мисс Ньюмен ничего не оставалось делать, как, едва стихла музыка, удалиться в сопровождении леди Брилл в комнату для дам, где горничные могли бы быстро помочь беде.

Это было на руку графу. Особенно то, что Керзи в отсутствие леди Брилл остался со своей невестой. Все складывалось как нельзя лучше.

* * *

Дженнифер не получила от первого танца ожидаемого удовольствия, хотя и танцевала его с лордом Керзи и он улыбался ей, делал комплименты по поводу ее внешности и даже напомнил, что она обещала танец перед ужином.

Дженнифер не могла не думать об обещании, данном в библиотеке. Ведь она уже знала о том, что ей не следует общаться с графом Торнхиллом. Об этом предупреждали и тетя Агата, и сам Лайонел Керзи. Лайонел даже сообщил ей, что граф повинен в некоем смертном грехе. Да и собственная интуиция подсказывала Дженнифер, что следует держаться от него подальше. Ее пугала его дерзкая манера смотреть прямо в глаза. Ей не нравилась его внешность, хотя он и был, несомненно, красив. Он был так не похож на Лайонела. И кроме того, Дженнифер искренне не желала внимания других мужчин. Ее интересовал только жених.

И тем не менее она позволила графу вовлечь себя в разговор и даже смеялась вместе с ним. В этом смехе было нечто интимное, что непозволительно девушке, ожидающей свадьбы.

Сознание вины тяжким бременем лежало у нее на душе. Мысленно она постоянно возвращалась к встрече в библиотеке. Глупо было пообещать ему танец, но еще глупее было держать это обещание в секрете, ни с кем не поделиться. Даже с Самантой. Уж с ней-то сам Бог велел поговорить – они были вместе в то утро, и она первой заметила там графа, обратив на него внимание Дженни.

Перед вторым танцем Дженнифер испытывала физический страх сродни тому, как боятся боли или наказания. Если тетя Агата попытается поставить его на место, ей придется рассказать о встрече в библиотеке, которая в подобных обстоятельствах будет сильно смахивать на тайное свидание.

Почему, ну почему она не пришла домой и не рассказала честно о том, как ее уговорили принять приглашение, как она не могла отказать, боясь выглядеть невоспитанной и грубой?! И о том, что она намерена во время танца дать ему ясно понять, что дальнейшее продолжение их знакомства считает невозможным? Ну почему она этого не сделала. Но сейчас уже слишком поздно.

Первый танец был очень быстрым и живым. Разгоряченная, она шла под руку с Керзи через зал к тому месту, где ее должна была ждать тетя Агата. Пытаясь остыть, Дженнифер обмахивалась веером. Кто-то сообщил ей, что леди Брилл вышла в дамскую комнату с Самантой, у которой случилась неприятность с платьем. Что ж, хоть какое-то облегчение. Однако Керзи не торопился оставлять ее одну.