Женщины ушли, а я стал разглядывать окружающую меня местность. Между дорожками, клумбами и казармами росли пальмы разных размеров, огромные пальмы стояли рядом с маленькими, как будто дети играли вокруг своих матерей, так оно и было. Старые пальмы давали жизнь молодым деревцам, укрывая их от палящего солнца. Все это пальмовое и цветочное царство было ухожено и полито водой. «Интересно, а есть на острове пресная вода или только океанская, которую опресняют? Надо будет самому успеть обойти весь остров», – думал я. Забинтованная нога вспотела и чесалась, я снял рубашку, снять брюки побоялся – а вдруг женщины сейчас вернутся. Но Нина с Аней гуляли по острову более двух часов и даже успели искупаться на пляже, который был специально устроен для всех жителей острова. А вечером Нина мне рассказывала историю Ани – как та попала сюда. Три года назад они с мужем отдыхали в Шардже, в один из дней поехали в пустыню кататься на верблюдах, с ними был только один проводник. И вечером, когда они уже хотели возвращаться в отель, на них налетели люди на лошадях. Проводник закричал, что это берберы, упал на песок и закрыл голову руками. Все всадники были в черных масках, Аню с мужем схватили, завязали им глаза, долго везли по пустыне, потом на катере куда-то плыли. А потом берберы прямо с катера продали их на какой-то корабль. И уже на том корабле Ане и ее мужу сделали снотворные уколы и, как она сама думает, привезли на этот остров. Муж ее, простой инженер-электрик, сейчас работает на островной электростанции, а она в госпитале медсестрой. Живут они в соседней с госпиталем казарме, там им выделили обычную двухкомнатную квартиру со всей обстановкой.

– А бежать отсюда они не пытались? – спросил я.

– Куда бежать? Отсюда еще никто не сбегал. Да никто не знает, как сбежать и зачем. Везде только океан. Зарплату им платят, тут есть даже свои магазины, парикмахерские, все как в любом другом городе. Только нет машин, гвалта и шума, всегда солнце, есть выходные дни. Аня говорит, что они привыкли, в России у них были условия гораздо хуже, чем здесь, и зарплата меньше, – продолжала рассказывать Нина.

– Куда им теперь тратить эти деньги, что они зарабатывают? – спросил я.

– На острове такая же жизнь, как в любом другом городе, есть все, иди и покупай, трать свои деньги или строй свою яхту, – предположила Нина.

«Яхту им построить никто не даст, да из чего ее здесь строить», – подумал я, но с Ниной согласился:

– Да, здесь такая же жизнь, как везде, только очень много солнца и очень много работы.

Я догадывался, откуда привозят так много раненых солдат и вообще людей, похожих на военных, в разгаре были цветные революции на Ближнем Востоке, шли войны в Ираке, Сирии, Ливане, Тунисе. А Нине здесь, по-видимому, придется остаться надолго, а может быть, и навсегда. Мне стало жаль Нину, я поднял ее на руки и понес в постель.

– А как же нога? – спросила она.

– Перетерпит, – отшутился я.

Ночь у нас была бурной, мы действительно соскучились за это время друг по другу. К тому же я знал, что скоро нам придется расстаться, а что там будет у меня впереди и у нее, мне пока неведомо.

Утром в дверь палаты громко постучали, в постели мы оба лежали абсолютно голые, ночь выдалась душной, кондиционеры мы отключили, чтобы не заработать бронхита, Нина поднялась, чтобы открыть:

– Куда ты голая? Хоть халат накинь, – проворчал я. Она накинула халат, открыла дверь, на пороге нашей палаты стоял человек в полевой форме.

– Вы хирург Нина? – Да, это я.

– Быстрее собирайтесь, пойдете со мной, человек умирает, нужна срочная операция, он в другом корпусе.

Нина натянула на себя шорты, рубашку и побежала за военным.

Больше я ее не видел. Так из моей жизни навсегда исчезла моя Нина, моя замечательная любовница. Мое первое выполненное задание. Позже у Доктора я узнал, что в тот день Нину отвезли на другой остров в Индийском океане, где также требовались ее знания и навыки хирурга.

А я? Раскаивался ли я в содеянном? Сначала мне было как-то не по себе, что так вот подставил двух милых женщин, которые меня боготворили, а потом подумал: «А что они потеряли? Нашли ведь больше. Одна родит ребенка от любимого мужа и будет счастлива. Вторая будет заниматься своим любимым делом, и не в “мокром” Питере, а в госпитале на солнечном острове. Может, еще замуж выйдет за какого-нибудь тамошнего врача и тоже будет счастлива. Все может быть в этой жизни». И я не ошибся, мне еще доведется встретиться с моими любимыми женщинами. Но это будет уже совсем другая история. К вечеру этого же дня ко мне в палату пришел Доктор:

– Собирайся, хватит болеть, мы уезжаем, вернее, улетаем. За Нину не беспокойся, с нею все в порядке. О тебе она знать больше ничего не должна. Надеюсь, у тебя здравый смысл еще при тебе и от любовных утех пока не выветрился.

Я вздохнул, размотал покрасневшую ногу под бинтами и сказал: – Я готов, шеф.

Задание-2

Японка Азэми

Итак, я снова оказался в том особняке, где провел свой долгий год заточения. Значит, это и есть штаб-квартира данной международной организации. На этот раз я успел разглядеть город, пока от аэродрома ехали до особняка. Минареты, двухэтажные белые дома и виллы трех и четырех этажей. Высохшие пальмы, придорожные кусты, кое-где на клумбах цветы – обычный город Ближнего Востока. Но что за страна – Марокко? Тунис? Египет? Турция? – узнать было сложно. Солнце пекло, по трассе проносились машины с затемненными стеклами, а людей вообще было не видно. Значит, наш особняк где-то за городом. Подальше от людских глаз. По приезде на место Доктор отправил меня отдыхать в мою старую, хорошо знакомую мне комнату. Там было все так же, как и три месяца назад, когда я покидал это жилище.

– Ну здравствуй, мое тайное убежище! Вот и снова я здесь и, пожалуй, буду сюда возвращаться пока буду жив, – сказал я сам себе вслух.

Я спустился вниз и зашел в кабинет к доктору, он был у себя.

– Доктор, нельзя ли мне в комнату к интерьеру добавить в ванную зеркало? А то бриться наугад уже непривычно.

Он засмеялся:

– Сейчас распоряжусь, и тебе всю комнату обставят зеркалами. А пока отдыхай. Завтра мы с тобой идем к «важному человеку».

Но мне не спалось. Я все думал, куда на этот раз отправят меня и что прикажут делать. Все же тяжело быть несвободным человеком и подчиняться чужим приказам. Но выхода из данной ситуации я не находил.

Проснувшись утром, я увидел в комнате большое трюмо, а в ванной на стене висело огромное зеркало. Я посмотрел на себя в трюмо: «Да, красавец, родители постарались родить себе денди. Как они сейчас там? Слава богу, что у них есть еще дочь, а у меня младшая сестра, а по мне слезы льют. Интересно, им сказали, что я погиб или пропал без вести? Если погиб, то они за меня получают пенсию, а если без вести, то за меня им ничего не платят. Но тела моего ведь не нашли, значит, пропал без вести. Сестра в университете учится, как только попаду снова в Россию, обязательно вышлю им денег как бы от моего друга-сослуживца», – собираясь на встречу, мысленно рассуждал я.