Шредер глазом не моргнула.

Кейт теперь задумалась уже не о побеге.

— Как вы считаете, это «львы» застрелили моего дядю или люди из правительства?

— Я думаю, этого мы не узнаем никогда.

Кейт медленно втянула в себя воздух.

— Кажется, мне следует благодарить Гарри за то, что он похитил меня. Не сомневаюсь, что он мог бы застрелить меня и покончить с этим.

Барбара просидела еще час, но ни одна из женщин не узнала ничего нового. По крайней мере Кейт не оставалась одна. Она оказалась права — время тянулось, как дорога в пустыне, испытывая ее терпение и самообладание. Когда дом затих и смолкли голоса, она переоделась в свое самое практичное платье из темно-синего кашемира. К несчастью, она не подумала взять на свадьбу туфли для прогулок, так что пришлось обойтись самыми крепкими домашними туфлями, которые у нее нашлись. Кейт еще подождала, пока не затихли все голоса, и не прекратилось всякое движение вне дома. В стенах что-то шуршало, в углах раздавались загадочные скрипы, но Кейт знала, что они вызваны древностью стен и долгим отсутствием должного ухода. Она подождала еще полчаса и решила, что пора действовать.

Она как раз собиралась подняться с места, как услышала совершенно необъяснимый звук. Словно кто-то стучал в ставни. На высоте трех этажей от земли.

Кейт замерла, сердце готово было выскочить из груди. Стук повторился. Она вскочила.

— Кто там? — шепнула она.

В ответ она услышала знакомый говорок кокни.

— А кто вы думаете, ваша светлость?

— Трэшер!

Не мешкая, Кейт ухватилась за ставень и дернула. Скрежет петель мог бы разбудить мертвого. Она остановилась, закрыла глаза и прислушалась. Не услышав никакого движения, она продолжила.

Потребовалось лишь два хороших рывка, чтобы выдернуть петли из стены. Сдвинув всю конструкцию в сторону, она освободила окно и подняла его на несколько дюймов.

Над подоконником обнаружилась взъерошенная светлая голова.

— Это ты, — шепнула Кейт, глупо улыбаясь и протягивая руку. — Что ты здесь делаешь?

Оттолкнув руку помощи, Трэшер, как акробат, перекатился через подоконник и почти бесшумно приземлился.

— А как вы думаете? — спросил он, ухмыляясь ей с пола. — Спасаю вас.

Кейт не остановило его смущение. Она поставила тощего юного негодника на ноги и обняла, чуть не задушив.

— Чертенок. Как ты посмел рисковать своей жизнью, взбираясь по этой стене?

— Какой риск? — запротестовал Трэшер, выдираясь из ее рук, чтобы избежать поцелуя. — С этим плющом? Господи, да это все равно что взбираться на холмик, что очень хорошо, ибо вниз мы спустимся тем же путем.

Сказав это, он размотал веревку, которой была обмотана его грудь, и начал привязывать ее к большой кровати с четырьмя столбиками.

Кейт сияла, радость распирала ее.

— Вообще-то ты застал меня за подготовкой к побегу. — Собрав вещи, она набросила поверх платья накидку и взяла перчатки. — Как ты меня нашел?

— Не смешите меня, — пробормотал Трэшер, не поднимая головы от своего занятия. — Я вас не терял. У того парня, что гнал лошадей, волосья красные, как жилет бегуна.

— Волосы, Трэшер.

Он поднял на нее глаза и ухмыльнулся.

— Волосы, — поправился он, проверяя, надежно ли привязана веревка. — Никогда не видел таких ярко-рыжих волос. Очень легко было проследить. Я пристроился на задке кареты, так и ехал.

— Ты здесь не один, да? — спросила она.

Трэшер хрипло рассмеялся.

— Нет. Я побывал в вашем доме и привез других.

— Других? — спросила она, бросая тревожный взгляд в окно.

Он помахал в сторону темных деревьев.

— Мистер Финни, — сказал он. — У повара крепкие руки. Его нельзя было не взять. Сказал, у него есть подходящий нож.

Кейт готова была расхохотаться. Ее дворецкий, ее грум, ее повар, все вооруженные и готовые прийти ей на помощь. А еще она боялась заплакать.

— Как там леди Би? — спросила она, помогая Трэшеру привязывать веревку.

— Кучер Боб отвез ее обратно в Лэннон.

В первый раз с тех пор, как ее бросили в карету, Кейт вздохнула с облегчением.

— Слава Богу. С ней в самом деле все в порядке?

Мальчишка ухмылялся, скалил зубы, сверкал большими карими глазами.

— Она была не в себе. Чуть ли за сковородку не хваталась. Мистер Финни едва успокоил ее. Сказал, что ей надо оставаться в Лэнноне, говорить всем, будто вы болеете и лежите в постели, чтобы никто не знал, что вас увезли.

Кейт кивнула, довольная. Это был единственный способ удержать Би от безрассудных и небезопасных для нее поступков. Финни заслуживает повышения.

Трэшер на цыпочках подошел к окну и перебросил через подоконник веревку.

— Кто вас увез, ваше почтенство?

— Это долгая история, Трэшер. Мы поговорим, когда будем дома.

Он подергал за веревку. Тяжелая кровать не двинулась с места.

— По плющу удобно слезать. А если что — хватайтесь за веревку.

Кейт кивнула.

— Ты первый.

Его худенькое личико сложилось в свирепую гримасу.

— Не смешите меня.

— Трэшер, я не начну спускаться, пока ты не будешь стоять на земле. И если меня схватят, я хочу, чтобы ты убежал, слышишь меня? Тебе придется вернуться к остальным.

Он бросил быстрый оценивающий взгляд на окно.

— Только потому, что тогда мы сможем снова вернуться за вами.

Трэшер перемахнул через подоконник и исчез. Оставшись одна, Кейт перевела дыхание. Она не боялась спускаться. В свое время ей не раз приходилось убегать подобным образом. Она боялась за своих друзей. Если Гарри схватит их, одному Богу известно, чем это кончится.

Она выглянула и увидела, что Трэшер почти на половине пути вниз. Хорошо, что окна были темными. Дом спал. Сделав глубокий вздох, Кейт перекинула ногу через подоконник.

Спуск показался ей очень длинным. Когда она достигла земли, колени у нее дрожали, пальцы болели. Но медлить было нельзя. Едва ступив на мягкую землю клумбы, она побежала за Трэшером.

Но не успела Кейт пробежать и несколько метров, как услышала позади шаги. Она побежала быстрее. Она еще успела увидеть Трэшера, исчезавшего среди деревьев, и подхватила юбки, чтобы увеличить шаги. Что-то налетело на нее и толкнуло на землю. Она знала, кто это был, еще до того, как он заговорил.

— Мне следовало сказать вам, — пробормотал Гарри ей в ухо, — я не сплю.

Гарри показалось, что он упал не на мягкое тело Кейт, а на ножи, его ребра хрустнули. Но он не собирался признаваться ей в этом. Она не преминула бы воспользоваться преимуществом.